13 диалогов о психологии - Соколова Е.Е.

А.: Вспомни один эпизод из романа Льва Толстого “Война и мир”. Речь идет о переживаниях молодого Николая Ростова перед первым в его жизни боем: он боится, что окажется трусом. Вот как описывает его переживания Лев Толстой.

Л. Толстой: Он стоял и оглядывался, как вдруг затрещало по мосту будто рассыпанные орехи, и один из гусар, ближе всех бывший от него, со стоном упал на перилы… Опять закричал кто-то: “Носилки!” Гусара подхватили четыре человека и стали поднимать. — Оооо!… Бросьте, ради Христа, — закричал раненый; но его все-таки подняли и положили.

236

Диалог 5. Познай самого себя

Николай Ростов отвернулся и, как будто отыскивая чего-то, стал смотреть на даль, на воду Дуная, на небо, на солнце. Как хорошо показалось небо, как голубо, спокойно и глубоко! Как ярко и торжественно опускающееся солнце! Как ласково-глянцевито блестела вода в далеком Дунае! И еще лучше были далекие, голубеющие за Дунаем горы, монастырь, таинственные ущелья, залитые до макуш туманом сосновые леса … там тихо, счастливо… “Ничего, ничего бы я не желал, ничего бы не желал, ежели бы я только был там, — думал Ростов. — Во мне одном и в этом солнце так много счастия, а тут… стоны, страдания, страх и эта неясность, эта поспешность… Вот опять кричат что-то, и опять все побежали куда-то назад, я и побегу с ними, и вот она, вот она, смерть, надо мной, вокруг меня… Мгновение — ия никогда уже не увижу этого солнца, этой воды, этого ущелья”…

В эту минуту солнце стало скрываться за тучами; впереди Ростова показались другие носилки. И страх смерти и носилок, и любовь к солнцу и жизни — все слилось в одно болезненно-тревожное впечатление.

“Господи Боже! Тот, Кто там в этом небе, спаси и защити меня!” — прошептал про себя Ростов…

— Что, брат, понюхал пороху?… — прокричал ему над ухом голос Васьки Денисова. “Все кончилось; но я трус, да, я трус”, подумал Ростов и, тяжело вздыхая, взял из рук коновода своего отставившего ногу Грачика и стал садиться…

“Однако, кажется, никто не заметил”, думал про себя Ростов. И действительно, никто ничего не заметил, потому что каждому было знакомо то чувство, которое испытал в первый раз необстреленныйюнкер [26, с. 180-181].

А.: Таким образом, познать себя Ростов смог не путем тщательной интроспекции, а лишь после реального “опробования” себя в деле, после реального участия в бою. С: Я могу со своей стороны вспомнить случаи, когда как раз другие лучше понимали человека, чем он сам; иногда человек приходит к осознанию какого-то своего недостатка лишь после того, как на него указали другие.

А.: По этому поводу я тоже прочел у Августина одну интересную историю, которая случилась с его матерью.

А. Августин: Дело было так. Когда родители ее, по обычаю, посылали ее, как девушку скромную и трезвую, в погреб за вином, то она, налив его из бочки в сосуд, прежде

чем выливала из сосуда в бутылку, сама отведывала этого напитка понемногу, не имея к нему от природы расположенности. Она делала это не по пристрастию к пьянству, а по увлечению молодости, которая в свою пору вообще бывает более или менее разгульна и требует в этом возрасте от старших сдержки и обуздания. Но так как к этому немногому ежедневно подбавлялось понемногу …,то мать моя нажила, наконец, такую привычку, что стала выпивать вина по целым стаканам… И что могло помочь этой тайной болезни греха, если бы не подоспела Твоя, Господи, бодрствующая над нами и врачующая нас сила? Отец и мать и воспитатели моей матери не знали ее проступков, как будто бы находились вдали… Что же сделал Ты, Боже мой, для ней?… Не Ты ли изрек из уст другого лица укорительное слово как некий острый, но спасительный нож, и одним ударом рассек этот гнойный нарыв, излечил и самую рану? Так! Когда служанка, ходившая с нею обыкновенно в погреб, вступила со своею молодою госпожою в спор, как это случается наедине, то, упрекнув ее в том пороке, она с наглою язвительностью назвала свою госпожу пьяницею… Затронутая этим горьким оскорблением, мать моя сознала свой порок, почувствовала к нему отвращение и, осудив этот грех сама в себг, тотчас отвергла его. Так друзья ласкательствами своими часто вредят нам, напротив того, враги злобным коварством своим иногда бывают для нас спасительны [21,с. 250-252].

А.: Ну, как ты теперь думаешь: надо ли вообще отказаться от самонаблюдения?

С: Нет, я теперь ученый. От самонаблюдения вообще отказываться не надо, как это сделали

бихевиористы, о которых ты говорил. Самонаблюдение — важный источник сведений о

психической жизни, но это вовсе не путь прямого усмотрения истины; эти сведения еще

требуют своего истолкования, и, как правило, человека можно понять лучше именно “со

стороны”.

А.: Обрати внимание, успехов достигали те психологи, которые использовали позицию “наивного наблюдателя”, то есть фактически требовали от испытуемых самоотчета о переживаниях без интроспективного “усмотрения” законов этих переживаний, а уж задачей экспериментатора была интерпретация подобного “сырого материала”. В этом случае они как бы стояли на противоположной интроспекционизму позиции: явления и сущность в психологии не совпадают —

238

Диалог 5. Познай самого себя

“непосредственно” законов сознания усмотреть нельзя. Эта позиция — позиция объективного познания сознания, которое всегда опосредствованно, как мы говорили. Резюмируем сказанное о двух противоположных позициях в изучении сознания словами Выготского.

Л.С. Выготский: Одно из двух: или в интроспекции нам непосредственно дана психика — и тогда мы с Гуссерлем; или в ней надо различать субъект и объект, бытие и мышление — и тогда мы с Фейербахом. Но что это значит? Значит, моя радость и мое интроспективное постижение этой радости — разные вещи [24, с. 411].

А.: Здесь имена философа-идеалиста Эдмунда Гуссерля и материалиста Людвига Фейербаха служат Выготскому для обозначения противоположных линий изучения сознания. Одну из них мы сегодня рассмотрели. Другая же — линия объективного изучения сознания — довольно сложна для понимания и мы будем обсуждать ее не раз. Литература

1. Челпанов Г.И. Учебник психологии: Для гимназий и самообразования. Харьков, 1918.

2. ОгневА.И. Л.М. Лопатин. Пг., 1922.

3. Философский сборник: Льву Михайловичу Лопатину к 30-летию научно-педагогической деятельности. От Московского психологического общества. 1881-1911. М., 1912.

4. Бердяев НА. Философская истина и интеллигентская правда // Вехи. Интеллигенция в России. М., 1991. С. 24-42.

5. ЛопатинЛ.М. Психология: Лекции. М., 1899-1900.

6. Челпанов Г.И. Мозг и душа: Критика материализма и очерк современных учений о душе. М., 1918.

7. ВундтВ. Очеркпсихологии. СПб., 1897.

8. Вундт В. Сознание и внимание // Хрестоматия по вниманию. М., 1976. С. 8-24.

9. Маудсли[Модели]Г. Физиологияипатологиядуши. СПб., 1871.

11. Титченер Э.Б. Учебник психологии. В2тт. М., 1914. Т. 2.

12. Титченер Э.Б. Учебник психологии. В2тт. М., 1914. Т. 1.

13. ДжемсВ. Научные основы психологии. СПб., 1902.

14. КоулМ., СкрибнерС. Культураимышление. М., 1977.

15. ВведенскийА.И. Психология без всякой метафизики. Пг., 1917.

16. КавелинК.Д. Задачипсихологии. СПб., 1872.

17. Сеченов ИМ. Кому и как разрабатывать психологию // И.М. Сеченов. Элементы мысли. М.; Л., 1943. С. 7-74.

14. Пуанкаре А. Математическое творчество // Хрестоматия по общей психологии: Психологиямышления. М., 1981. С. 356-365.

15. Кюлъпе О. Психология мышления // Там же. С. 21-27.

16. ЯрошевскийМ.Г. Историяпсихологии. М., 1985.

17. Коффка К. Самонаблюдение и метод психологии // Психологическая хрестоматия // Под ред. К.Н. Корнилова. М.; Л., 1927. С. 123-132.

18. АвгустинА. Исповедь // Творения Блаженного Августина, Епископа Иппонийского. В 8 тт. Киев, 1880. Т. 1.

19. РубинштейнМ.М. Юность по дневникам и автобиографическим записям. М., 1928.

20. РудестамК. Групповаяпсихотерапия. М., 1990.

21. Выготский Л.С. Исторический смысл психологического кризиса //Л.С. Выготский. Собр. соч. вбтт. М., 1982. Т. 1. С. 291-436.

26. Теплое Б.М. Об объективном методе в психологии // Б.М. Теплов. Избранные труды. В 2 тт. М., 1985. Т. 2. С. 281-309.

27. ТолстойЛ.И. Поли. собр. соч. М.; Л., 1937. Т. 9.

Диалог 6. ЧТО МОЖЕТ НАБЛЮДАТЬ ПСИХОЛОГ? КОНЕЧНО, ПОВЕДЕНИЕ (О различных вариантах “объективного подхода” в психологии) С: Чем мы сегодня займемся?

А.: Продолжим разговор о критике интроспективной психологии, которая исходила от направлений и школ, называвшихся “объективной психологией”. С: А-а, ты имеешь в виду бихевиоризм, о котором говорил в прошлый раз? А.: Не только. Под объективной психологией понимается целый ряд школ и психологических идей отдельных авторов, которые хотели сделать психологию по-настоящему объективной наукой. Все они выступали за необходимость объективного, а не субъективного интроспективного, метода исследования, однако расходились в том, что именно следует изучать этим объективным методом. Даив понимании самой объективности тоже наблюдались значительные различия… С: Я ничего не понял.