13 диалогов о психологии - Соколова Е.Е.

И.М. Сеченов: Мой противник говорит: “Явэту секунду имею мысль, хочу согнуть через минуту палецруки и действительно сгибаю его…; при этом сознаю самым непоколебимым образом, что начало всего акта выходит из меня, и сознаю столько же непоколебимо, что я властен над каждым моментом всего акта. В доказательство выхождения всего акта из себя он приводит, что то же самое может повторить во всякое время года, днем и ночью, на вершине Монблана и на берегах Тихого океана, стоя, сидя, лежа и т.д., одним словом, при всех мыслимых внешних условиях… Отсюда он выводит независимость хотения от внешних условий…

Я постараюсь, насколько возможно, показать читателю, что мой почтенный противник, несмотря на столько доводов, говорящих в пользу его мнения, сгибает, однако, свой палец передомноймашинообразно… [5, с. 132-133]. А.: То есть рефлекторно.

И.М. Сеченов: Во-первых, разговор мой с противником о бесстрастном хотении не может начаться ни с того ни с сего, ни в Лапландии, ни в Петербурге, ни днем, ни ночью,

Смысл понимания психической деятельности как рефлекторной 249

ни где бы, ни когда бы то ни было. Всегда причина такому разговору есть. Мне возразят: но ведь разговор в воле вашего противника: он может говорить или нет. На это ответить легко; для обоих этих случаев должны быть особенные причины…

Заговоривши же раз, он может говорить о занимающем нас предмете и без всякого дальнейшего внешнего влияния, может закрыть глаза, заткнуть уши и пр. … Но какая причина тому, спросят меня теперь, что он мысль свою выразил именно сгибанием пальца, а не другим каким-нибудь движением. На это ответить я могу лишь в самых общих чертах… Люди, разговаривающие с азартом, только в крайних случаях двигают ногами, руками же всегда. Ясно, что рука скорее подвернется для выражения мысли, чем нога. В руке … кисть опять-таки имеет преимущество подвижности и частоты употребления перед прочими частями… Стало быть, пояснить мысль, подобную разбираемой, движением пальца, и именно сгибанием, как актом наиболее частым, в высокой степени естественно. А что значит естественно? То, что за мыслью движение пальца следует само собой, т.е. невольно… Итак, противник мой действительно обманут самосознанием; весь его акт есть в сущности не что иное, как психический рефлекс, ряд ассоциированных мыслей, вызванных первым толчком к разговору и выразившийся движением, вытекающим логически из мыслей наиболее сильных [5, с. 133-135].

А.: И Сеченов делает из этого следующий вывод: “Первая причина всякого человеческого действия лежит вне его” [Там же, с. 136], то есть любое человеческое поведение суть рефлекторное явление.

С: Да, первая причина, может быть, и лежит извне, но ведь есть и вторая, третья и так далее причины, которые, что называется, “внутренние”: голос моей совести подсказывает мне, что в том или ином случае я должен поступать так-то и так-то, несмотря на все соблазнительные внешние влияния…

А.: В том-то и дело, что Сеченов и то, что ты называешь “внутренними” причинами, считал производными от первоначально внешних причин. Сеченова поэтому можно рассматривать как родоначальника идеи интериоризации в психологии… О ней у нас будет особый разговор, а пока вот суть данной идеи: то, что было внешним, стало внутренним, то

250 Диалог 6. Что может наблюдать психолог? Конечно, поведение

есть, в данном случае, “голос совести”, кажущийся внутренним, был когда-то внешним

стимулом, а затем подвергся ин-териоризации, или, как любил говорить Выготский, который

разрабатывал эту идею далее, “вращиванию внутрь”.

С: Как это?

А.: Сеченов пытается доказать это положение рядом наблюдений за психическим развитием ребенка, что было одной из первых попыток ввести в психологическую науку объективно-генетические исследования.

И.М. Сеченов: Мы приучаемся вкладывать вяне только причину и возможность как совершающихся в данную минуту, так и всех вообще знакомых нам действий, но относим к я, как к причине, даже самое бездействие (я хочу и делаю, хочу и не делаю…)… Легко понять, что воля ребенка здесь не при чем, он не делает того, что ему велено, потому что голос более сильный зовет его в другую сторону… В этом периоде жизни мочь положительно — значит для человека следовать слепо тем голосам, которые его манят в поле, на луг, бегать, играть, бросать камнями в прохожих, гоняться за собакой, а мочь отрицательно — увернуться от назойливого голоса матери или учителя. Но вот в душе школьника начинает происходить какой-то перелом: голоса первого рода начинают бледнеть, на место них промелькнет в голове то образ Александра Македонского в латах и шлеме, о котором он слышал в школе, то рассказ, как живет муравей, пчела, то картинка из книги, и рядом с этим из голоса матери и даже учителя начинают как будто исчезать докучливые тоны, хотя они продолжают по-прежнему приказывать. Это — период крайне важный в жизни, эпоха, когда в душу всего легче вложить такие голоса, как чувство долга, любовь к правде и добру. Вкладывание это как следует совершается, к несчастью, лишь в редких случаях, а еще реже те — когда вкладывание длится через всю юность. Но зато при таких исключительных условиях и развиваются те прелестные типы, которые совсем забывают, что они могут не делать того, что говорит им разум или сердце, и делают поэтому всякое доброе дело непосредственно, легко, без усилий, с полнейшим убеждением, что дело иначе и быть не может [6, с. 72-74]. А.: Сеченов, несомненно, имел в виду своих замечательных современников, с которыми неоднократно сводила его судьба, а это были Дмитрий Иванович Менделеев, Александр Порфирьевич Бородин, Сергей Петрович Боткин, а также

Смысл понимания психической деятельности как рефлекторной 251 крупнейшие русские писатели XIX века, в творчестве которых нашла определенное отражение гласная или негласная полемика с его научными идеями. О Сеченове неоднократно с уважением упоминает в своих очерках Салтыков-Щедрин, полемику с его идеями ведет герой романа Льва Толстого “Анна Каренина” Левин, с ним спорят герои Достоевского, а сам Достоевский посвящает Сеченову много строк — причем часто далеко не хвалебных — в своих записных книжках; Сеченовым интересуются Александр Николаевич Островский и Иван Сергеевич Тургенев. По преданиям, прототипом героя романа Чернышевского “Что делать” Кирсанова послужил не кто иной, как Сеченов. Да и сам Сеченов был примером такого “прелестного типа” личности, ученого-подвижника, обладающего страстью учить любого человека, причем часто совершенно бескорыстно (среди его учениц, кстати, была и математик Софья Ковалевская). Сеченов неоднократно читал бесплатные публичные лекции, “принципиально бесплатно”, как подчеркивает современный его биограф, преподавал на бестужевских курсах и учительницам в Москве, бесплатно перевел с немецкого языка и издал объемистую книгу по медицине одного немецкого исследователя, чтобы таким образом выразить благодарность “приютившему на старости лет” Сеченова Московскому медицинскому факультету (См. [7, с. 44]). И столь же трогательно звучат строки из его завещания, в котором 6000 рублей из всего своего капитала в 10000 рублей он завещает крестьянскому обществу села, где родился. A.M. Браган: 6000 рублей — это именно та сумма, которую при отказе Сеченова от прав на имение ему вручили братья и на которую он смог три года стажироваться в научных центрах Европы. Желая вернуть долг крестьянам, Иван Михайлович копил эту сумму из пенсии и редких гонораров за статьи, экономя на многом (один только вид сеченовского рабочего халата, аккуратно заплатанного и заштопанного, свидетельствует о подчеркнутой бережливости профессора) [7, с. 47-48].

А.: Но мы несколько отвлеклись. Разберем теперь третью, завершающую часть рефлекторного процесса. В любом рефлексе (в том числе в психической деятельности) есть окончание, которое выражается либо движением, либо его “торможением” (задержкой), что имеет место, например, в случае мыслительного акта.

252 Диалог 6. Что может наблюдать психолог? Конечно, поведение

С: А-а, я слышал формулу Сеченова: “Мысль есть заторможенный рефлекс”.

А.: Давай послушаем, что он этим хотел сказать.

И.М. Сеченов: Что такое, в самом деле, акт размышления? Это есть ряд связанных между собою представлений, понятий, существующий в данное время в сознании и не выражающийся никакими вытекающими из этих психических актов внешними действиями. Психический же акт …не может явиться в сознании без внешнего чувственного возбуждения. Стало быть, и мысль подчиняется этому закону…

Мысль есть первые две трети психическогорефлекса. Пример объяснит это всего лучше. Я размышляю в эту минуту совершенно спокойно, без малейшего движения: “колокольчик, который лежит у меня на столе, имеет форму бутылки; если взять его в руку, то он кажется твердым и холодным, а если потрясти, то зазвенит”… Разберем главные фазы развития этой мысли с детства.