Черные стрелы (СИ) - Игорь Конычев

— Магия наэрцев, — кивнул охотник, знакомый с волшебством детей Леса не понаслышке.

  В армии «метками» называли символы, нанесенные на землю, камень или даже кору деревьев. Сочетание этих символов складывалось в фигуру, которая позволяла наэрцам «чувствовать» происходящее вокруг метки. Очень часто отряды людей попадали в ловушки именно благодаря подобным фокусам детей Леса.

  Все-таки Лаэррэ умел не только язвить и махать клинком.

— Теперь он говорит, что чувствует беспокойство в деревне, — продолжила девушка. — Возможно, это звери пришли на запах крови.

— Мы оба знаем, что это не так, — Тенро скрипнул зубами. — Это обжитые места и зверье не сунулось бы туда так скоро. К тому же все вокруг деревни забрал туман, а те, до кого он не добрался, убрались прочь, подобру-поздорову. Жаль, что у моих земляков не хватило ума сразу  поступить также. Наэрец не сказал, сколько у нас времени?

— У нас большое преимущество, но, если измененные будут нас преследовать, то могут быстро нагнать…

— Надо задержать их. — С готовностью заявил Тенро, понимая, что это единственный выход спастись хотя бы кому-то.

— Брат сказал то же, — безрадостно заметила Кира, которой явно не нравилась подобная затея, пусть она и осознавала, что другого выбора нет. — Но пока мы будем двигаться вперед столько, сколько сможем. Лаэррэ оставил еще одну метку на месте нашего привала, так что дальнейшие наши действия будут зависеть от того, что и когда он почувствует. А до этого, — Кира указала глазами на отца охотника. — Никому ни слова. Незачем пугать всех раньше времени, ведь если начнется паника, то все могут броситься врассыпную и нас перебьют поодиночке. Этого никак нельзя допустить.

— Повторяешь слова брата? Тогда прибавь шагу. Впереди, где эта дорога пересечется с трактом, будет небольшая крепость. Там крепкие стены и подготовленные солдаты. До заката мы должны успеть добраться до нее.

— Но успеем ли? — В голосе ищущей слышалось сомнение, которое охотник полностью разделял. Если они будут и дальше придерживаться такого темпа, то доберутся до стен лишь к полуночи.

— Кто-то может поскакать вперед и предупредить солдат, — предложил Тенро.

— Обычного деревенского жителя они не послушают, ровно так же, как и не станут покидать крепость на ночь глядя, — покачала головой Кира и, угадав мысль охотника, добавила:

— Ни я с братом, ни Лаэррэ, не оставим людей. Если измененные нагонят нас раньше чем мы рассчитываем, то каждый клинок будет на счету. Покинь мы вас и прибывшая на помощь стража найдет лишь трупы. Зная нерасторопность комендантов, то неизвестно, сколько пройдет времени, прежде чем он примет нас и соберет своих людей. Ищущих не слишком-то жалуют в армии.

 Кира говорила абсолютную правду — простые воины всегда с опаской и непониманием относились к таким как она или ее брат. Многие и вовсе воспринимали появление ищущих, как дурную примету и, зачастую, так оно и было.

 Может в городах или больших крепостях все обстояло бы иначе, но в такой глуши, как здесь, рассчитывать на понимание не приходилось.

— Комендант Утесной крепости, вроде бы, сын какого-то вельможи из Сафраса, — поморщился Тенро, представляя каким характером может обладать тот, кто всю жизнь провел в достатке, а, поступив на военную службу занял непыльную должность. — Отец говорил, что он не отличается особым рвением и усердием. Такой будет выискивать любую причину, только бы не рисковать ради горстки каких-то деревенщин. Готов поспорить, явись мы без ищущих хоть под самые ворота, да еще и с толпой измененных на хвосте, он не пустил бы нас внутрь.

 Тенро умолчал о том, что его отец — староста деревни, как-то повздорил с этим самым комендантом и его папашей. Назвал обоих дармоедами и отказался принимать местного сборщика податей.

 С тех пор Тар лично возил налоги королевскому сборщику в Сафрас, в обход лишних карманов. Стоит ли говорить, что комендант Утесной крепости даже слушать не станет никого из Зеленых полян, а соврать не получится — дорога от деревни к крепости всего одна и других поселений в этом направлении нет.

— Вот видишь, — Кира выпрямилась в седле, разочарованно вздохнув. — Я тоже предлагала брату послать кого-то вперед и дать ему что-то принадлежащее нам — бумаги с печатью жрецов или что-то еще. Но Митр сказал, что солдаты, скорее всего, решат, будто какой-то бродяга наткнулся на трупы ищущих или просто украл наши вещи и даже не станут разбираться, что к чему.

— Скорее всего, повесят и даже слушать не станут, — порядки скорых на расправу солдат, Тенро знал.

 Вояки скучали в отдаленной крепости — Королевский кряж надежно защищал эти земли от тумана, а бандиты так далеко забирались очень редко, так что казнь воришки без роду и племени, определенно позабавит солдат. А вот если бы они меньше пили и чаще патрулировали бы вверенные им земли то, возможно, поняли бы, что горы перестали быть преградой для Застывшего леса.

 Но что толку рассуждать об этом? Охотник послал молчаливое проклятье на головы стражей королевства и вслух сказал:

— Тогда нам ничего не остается, кроме как спешить, — подвел итог невеселому разговору Тенро и, первым последовав своему совету, ускорил шаг.

 Когда возглавляющая колонну лошадь ищущей ускорилась, то Тар недовольно сдвинул брови и, подозвав сына, шепотом спросил:

— Все плохо?

— Пока нет, — честно ответил охотник. Ему не хотелось пересказывать отцу их с Кирой разговор, но, если бы тот спросил, Тенро не стал бы лгать.

— Твари могут преследовать нас? — Тар хорошо знал своего сына и по одному его взгляду понял, что прав. Староста задумался, почесав культей отросшую седую бороду. — Никому лучше об этом не знать. Лишняя паника не нужна — это тебе девка сказала?

— Да.

— А ее, небось, брат надоумил, — легко догадался старик, недовольно глянув за спину. — Не нравится он мне. Ладно, пусть будет, как они решили. Но, — он серьезно посмотрел сыну в глаза. — Коли все бедой обернется, ты никого не жди, сынок. Спасайся сам. Не спорь со мной! Если по наши души тварей понабежит слишком много, то один ты уйдешь, а иначе никому не поможешь, да еще и сам сгинешь.

— Ты же староста, как ты можешь… — слова Тара удивили охотника.

— Перво-наперво, я — твой отец, а уже потом староста. Ночью я замешкался и ты ушел за пилигримом один. Я подвел тебя, как отец и больше так не поступлю. Как с людьми быть — сам решу, но и сыну помереть не дам. Только ты у меня остался и покуда ты жив, значит и мы с Халиной не зря свою жизнь прожили. Помни об этом.

 Не зная, что ответить, Тенро промолчал. Что бы не говорил ему отец, если придется сражаться, то он будет драться и не оставит его одного. Но спорить со стариком было бесполезно, если уж он что-то вбил себе в голову, то не отступит никогда и ни за что. Только жена, пока была жива, могла уговорить Тара, но теперь ее нет, а никого другого он и слушать не станет. Даже собственного сына.