Отстойник - Сергей Чичин

— Эл, а зачем вам наши птеранодоны?

— Ваши? Птеранодоны исконно наши. У вас там не живут… солнечная радиация их очень быстро убивает, как большинство крупных рептилий — им приходится расплачиваться за свои достоинства сильной уязвимостью к ряду воздействий.

— Так чего, динозавровой эпохи у нас не было? — догадался Мик.

— Как сказать… пожалуй, нет. Это всегда были именно наши динозавры. К вам они попадали по каким–то особым случаям — точно не знаю, по каким, это было задолго до меня.

— Эл, да этот ваш Отстойник — просто сборище ответов на наши загадки мироздания!

— Ну, разумеется, не на все, но ведь это же очевидно — никакая загадка не возникает на ровном месте. Множество того, что вы считаете загадками — всего лишь след Отстойника в ткани вашего Мира или разуме его обитателей.

— А что мешает эти тайны нам выдавать? Потихоньку, чтоб у нас мозги не пухли?

— Они потихоньку и выдаются. Но многие ответы будут преждевременными, другие — просто лишними, а на иные вопросы не следует вовсе искать ответов. Было время, когда наши, — Эл замялся, подбирая термин, — Духовные лидеры пытались наладить прямое общение с мирами, в том числе с вашим… получилось скверно. В вашем мире, по–моему, зона контакта называлась Атлантидой. Чтобы при ликвидации скрыть ее следы, пришлось даже схлопнуть пространство — вы, наверное, слышали, шумная была история.

Заткнуть его кляпом, что ли? Неконтролируемое извержение информации очень опасно — или жить прискучит, или башка лопнет.

Чарли мрачно засопел (не удивлюсь, если про Атлантиду он слышит впервые и ни слова не понял из последней тирады), пихнул меня и полез на склон в ту сторону, откуда звучали голоса. Под туфлей его что–то маленькое звякнуло и отфутболилось в мою сторону, я машинально наподдал ногой навстречу — отлетело и от моей ноги в кусты.

Стоп. Как–то очень знакомо отлетело. Не по–доброму знакомо… Я машинально дернулся за штукой, присел и пошарил около веток. Ну да, точно…

Гильза. Двести двадцать третий калибр. До боли знакомая латунь, маркировка на донце «Ремингтон, Коннектикут»… Холодная, запах сгоревшего пороха почти выветрился, но чувствуется пальцами, что лежит она тут никакие не месяцы, а хорошо если пару дней — не позеленела, не успела даже грязью зарасти.

— Эл, ваши Хранители все, как ты, пользуются нашим оружием?

— Нет, разумеется. Здесь у нас методы другие.

— Тогда у нас тревога.

Судя по тому, как ойкнула Айрин, Эл меня отлично понял и перешел из транспортной формы в боевую за считанное мгновение.

— Мистер Микки, мистер Чарльз, прошу вас внимательно присмотреть за мисс Ким, — вот опять голос зазвенел, словно через него пустили электрический ток, достаточный для подпитки двух кварталов Манхеттена.

— Ух ты! — завороженно выдохнул следом Чарли. — Фон, ты видел?!

— Ну исчез, — в голосе Мика отчетливо прорезалась уязвленность. — Мало ли. Мейсон, что ты там нашел? Ядерную бомбу? Фантик от жувачки? Журнал с сиськами?

Ну да, его–то меньшим не пронять. Тупая беспечность существенно облегчает восприятие суровой действительности, а случись что — конечно же, прикроет Мейсон. Я поволокся по проложенному Барнетом маршруту и повстречался носом с дулом сержантского пистолета уже через двадцать футов.

— И как это понимать?

— Не видно ни черта, — пояснил Чарли, неохотно отведя пушку. — А этот волосатый сказал — присмотреть. И тревога у нас… а чего тревога–то?

Гильзу я вручил ему, как самому любознательному, а сам лишний раз обследовал свое ружье. Конечно, туман сильно затрудняет дистанционное обнаружение и полезность дробовика, на короткой дистанции исключительно мощного, возрастает в сравнении с чистым полем, но ох как не хочется сводить меряться им с неведомым кем–то, вооруженным современным штурмовым оружием… Да еще и умеющим проходить через эти варды, которые хоть кого расплющат. Умом–то понимаю, что местные безо всякого оружия доставят хлопот куда больше, нежели кто–бы–ни–случился с автоматом, но опыт безжалостно подсказывает, что даже если все местные неприятности возьмет на себя Эл, то парень с самой скорострельной артиллерией всегда достается именно Мейсону.

— Ну гильза, — разочарованно протянул Чарли. — Винтовочная, вроде. Подумаешь, постреляли… а тревога–то чего? Мы б слышали, если бы это только что.

— Куда Эл ушел? — не очень хорошая идея, если честно — тащиться за ним невесть куда, но раз уж пошел адреналин, надо шевелиться, а то и поплохеть может. Хорошо фону — ему все нипочем, подверженность стрессам в комплект его странностей добавить забыли.

— А хрен его знает, — Мик с неодобрением покачал головой и тоже поволок из–под ремня пистолет. — Просто взял и исчез, зараза такая. Это, в конце концов, невежливо. Мейсон, скажи честно, все будет плохо?

— Все уже плохо.

— Нельзя не согласиться, — фон похлопал себя по брюху. — Мне начинает казаться, что стройная идея Эла о безопасной отсидке пошла трещать по швам.

— И мы зазря по болоту дерьмо хлебали? — тоном донельзя невинным уточнила Айрин.

— Не знаю, что и зачем ты там хлебала, но раз уж нас не встречают с распростертыми объятиями и, главное, подносом гамбургеров — ничего хорошего я этому заведению не предсказываю.

О да, гостеприимство в списке вещей, которые он ценит, стоит очень высоко. Где–то между кастетом и сериалом «Клиника». Ежели тут даже еще все хорошо, во что мне уже не верится, то он сейчас начнет это исправлять, прививая свои взгляды на обхождение с истомленными путниками.

А я тем временем пошел дальше вверх. По–моему, Цитадель где–то там должна быть, пока под ногами уклон — ни в каком тумане не потеряешься.

— Ты б далеко не отходил, — с тревогой присоветовал Чарли из тумана. — Вытаскивай тебя потом из местной каталажки. Тут у меня нет такого влияния, как там… да и там, боюсь, уже никогда не будет…

Уж это точно. Я бы даже развил тему того, чего и кого там уже никогда не будет… Но как–то неловко развивать подобные пессимистичные мысли, когда они вполне могут оказаться пророческими. Тут ведь куда ни ступи — запросто вылетит какое–нибудь, блин, сокровенное знание, и по голове. Ишь, Атлантида. Вернешься с таким интеллектуальным багажом — мигом по спецслужбам растащат, чтоб не дай бог не источал заразу вредной истины.

Туман как–то сразу ухитрился кончиться, зато началось монументальное каменное построение с большим воротным проемом. Или, вернее, проломом. Невзирая на обилие в воздухе незнакомых запахов, один я узнал сразу — и огорчился еще пуще прежнего. Ничего приятного в осознании, что вот тут совсем недавно шарахнули из противотанкового гранатомета, быть не может. А под ногами у нас шуршит — что? Что–то типа конфетти. Или клочьев противомассы, которую в продвинутых современных гранатометах используют для гашения отката. Мило, мило.

Выстрел из РПГ пришелся в обширную плиту из неизвестного мне материала, то ли камня, то ли синтетика какого–то, то ли той смолы, которой запечатывают гаракхов. Плита эта приспособлена была между двумя массивными башнями и служила, очевидно, воротами. Граната ее снесла в глубину и там разорвалась — не разнеся, впрочем, плиту в клочья, а всего лишь оставив по ее центру внушительную дыру. Хорошо строили.

Прежде чем вступить в открытый проход, я прислушался — не происходит ли чего там, внутри. Эл, он такой… прочненький. Даже если прочность его неабсолютна, то хрена с два кому–то удастся его упупить беззвучно. Нет, тишина, как на кладбище… и не только тишина. Тянуло из пролома откровенной косной смертью — не тем бодрым и воодушевляющим мановением вечности, приглашающим выйти и станцевать без оглядки, от которого душа на миг замирает, а потом расправляет крылья, чтобы сорваться в последний полет… кто сказал — псих?!… — а тлением, распадом, отсутствием жизни, которое не поправить уже… только присыпать песочком и забыть. О чем это я опять? И под ногой опять зазвенело. Ого, да тут уже не одна гильза — целая россыпь. Тут вели плотный огонь, очередями, не на поражение одиночной цели — на подавление, прижимая кого–то в глубине постройки, давая секунды другим стрелкам прорваться и занять позиции. Гильзы в большинстве своем те же, натовский 5,56, которым вооружены все, кто угодно, за исключением русских сотоварищи… пока что ничего не скажешь о тех, кто штурмовал Цитадель, кроме одного — штурм им явно удался. А мне вот трудно себе представить, сколь крутыми нужно быть, чтобы вынести полное заведение Хранителей. Как бы, к примеру, это сделал я? Прежде всего — нейтрализовать как можно больше их спецспособностей. О которых мы почти ничего и не знаем, а уж как их можно обезвредить — так и вовсе. Как, к примеру, отучить Эла от этого его мерцания? Или от видения в тумане? Впрочем, тут как раз нет тумана… Ага. Ага. Чего–то такого я и ждал… Пластиковая оболочка из–под газовой гранаты. Надеяться на прямое поражение столь продвинутого противника осколками глуповато — это ж попасть надо, а газ так или иначе достанет, буде распылен… и нападающим от него защититься несложно, если заранее готовиться.