Ловушка для духа - Наталья Турчанинова

– Может, подожжем его? – задумчиво произнесла Ари, прервав размышления Сагюнаро. Она рассматривала крышу, увенчанную золотыми рогами, явно примеряясь, как лучше запустить туда огненного духа.

– Нет, – отозвался Руам из соседней колесницы, – слишком рискованно.

– Тогда обрушим стены.

– Статуя должна остаться невредимой. – Сикх приподнялся на сиденье своей колесницы, чтобы лучше разглядеть запертые ворота.

Сагюнаро повернул лицо в его сторону. Вряд ли маги заинтересованы в обогащении. Золотой павильон, покрытый тонкими пластинами драгоценного металла, сверкающими на солнце так, что даже шиисан ощущал их отблески, они оставили без внимания. Да и в остальных храмах их интерес не привлекала ни утварь, ни редкие свитки.

Шима, привязанный к Сикху, шевельнулся, повинуясь безмолвному приказу, взмыл вверх и заговорил голосом своего хозяина, многократно усиленным.

– Благородные заклинатели Нарры, – зазвучали над притихшим лесом громоподобные слова. – Мы не хотим проливать вашу древнюю кровь и устраивать бойню в священном месте. Предлагаем отступить. Покиньте храм, и никто из вас не пострадает.

Ответом ему была густая, напряженная тишина, которую внезапно разрезал тонкий свист. Сагюнаро вскинул руку прежде, чем успел оценить опасность, которую нес этот звук. Пальцы сжались вокруг тонкого древка стрелы, оно хрустнуло, ломаясь пополам.

Послышался удивленный возглас и тут же звонкий, одобрительный смех Ари, восхищенной его реакцией.

– Похоже, они не хотят мирных переговоров, – невозмутимо резюмировал Руам.

– Целятся с башни, – прозвучал с заднего ряда тихий, задумчивый голос Никхира.

Шима, которому стрела не причинила никакого вреда, превратился в расплывчатое облако и скользнул обратно к Сикху, прячась за его спину.

– Пора показать им, что мы не шутим, – сказал Руам. Его лицо стало предельно сосредоточенным, глубокая морщина пересекла лоб, искажая алую полосу, нарисованную на коже.

Сагюнаро не услышал приказа мага, который тот передал своему пленному духу, но ряд неподвижных колесниц пришел в движение. Они зашевелились, словно насекомые, готовящиеся к нападению. Одни выдвинулись, другие начали пятиться назад.

– Противодействие? – деловито спросила Ари, подаваясь вперед и не отрывая хищного взгляда от храма.

Руам кивнул.

Больше маг не шевелилась, но из пустоты перед ее колесницей вылетел рой острых осколков дыма. Стрелы, выпущенные невидимыми лучниками, бесшумно понеслись между ветвей, не задев ни одной иголки, пронзили камень забора, не заметив преграды, и вырвались с той стороны, устремляясь к башням, на которых скрывались человеческие стрелки. Сагюнаро не увидел, поразили ли они кого-то, но почуял запах крови, расплескавшийся в воздухе, и услышал отдаленный крик.

– Реально прострелить стены храма насквозь? – поинтересовался одержимый.

– Нет, – криво улыбнулась Ари. – На нем мощная защита. Мои лучники не справятся.

Лицо женщины посерело от напряжения. Сагюнаро ощутил запах пота, пробивающийся сквозь густые благовония, и эманации сущностей, которых маг удерживала усилием воли и сложной формулой. Этих духов шиисан не знал, но не испытывал к ним ни интереса, ни агрессии. Порождения искусства мага Румунга в свою очередь не реагировали на неизгоняемого. Их целью были люди, охраняющие храм.

В ответ на нападение из-за стены вылетел десяток стрел, они столкнулись в воздухе с осколками дыма, выпущенными лучниками Ари, и упали на землю безвредными обломками.

Первый ход с обеих сторон был сделан. Сагюнаро настороженно прислушивался, пытаясь понять, что происходит за воротами, а шиисан с нетерпением ждал продолжения, более зрелищного и кровавого. И оно не задержалось.

С веток посыпались иглы. Сосны затряслись. Повозки закачались, цепляясь за дрожащую землю. Деревья вокруг колесниц зашевелились. С прямых стволов, обнажая белую древесину, начала сползать серо-золотая кора. Истекая смолой, она сплеталась в грубые тела, напоминающие искаженные человеческие фигуры. Кто-то из храма пытался оживить духов, спящих в соснах.

– Ого, – уважительно произнес Руам, невозмутимо наблюдая за стремительной трансформацией существ. – Среди них сильный маг.

Ари, не обращая внимания на происходящее, продолжала управлять своими стрелками. Новая волна серых стрел ударила за стену.

Сагюнаро спрыгнул с повозки и устремился навстречу духу, оказавшемуся слишком близко. Костяной меч вонзился в бугристый панцирь, проскрипел, разрубая пополам, сосновая кора осыпалась на землю бесполезной смолистой грудой.

Несколько колесниц развернулись и устремились к ожившей угрозе, формулы магов лишали существ подвижности, а повозки разбрасывали и разрывали кряжистые туловища. Сагюнаро почуял совсем рядом Нару и уничтожил духа, выросшего прямо перед ней. Развернулся, воткнул клинок в следующего, вставшего за спиной, и услышал недовольный рык Руама:

– Оставь древесину! С ней справятся без тебя. Займись делом.

Шиисан фыркнул от едкого запаха смолы, ударившего в лицо, оттолкнул застывшее тело нападавшего и запрыгнул на проезжающую мимо повозку. Крепко ухватился за изогнутые прутья и почуял резкое недовольство седока. Господин Хейон не обрадовался внезапному попутчику.

– Добрый день, учитель, – сказал Сагюнаро, поворачивая к нему слепое лицо.

– Тебе не надо разговаривать со мной, – прозвучало в ответ глухое и раздраженное.

– Но до ворот хотя бы довезете? – криво улыбнулся одержимый.

Бывший наставник усмехнулся:

– Не пытайся вести себя как человек. Ты им уже не являешься.

Он направил повозку в просвет между двумя деревьями. Рядом неслись другие колесницы. Вокруг слышались звуки боя – треск дерева, стоны погибающих духов, скрипы колесниц, редкие, резкие крики магов и сипение шима, покорных им.

– Вы как будто укоряете меня в том, что случилось в день духов. – Сагюнаро, продолжая держаться за обод повозки, смотрел на заклинателя, изо всех сил напрягая зрение, чтобы разглядеть черты его лица. Но для шиисана были не нужны такие мелочи. Он чуял недовольство и далекое, тщательно скрытое опасение, остальное не имело значения.

– Да, это целиком твоя вина. – Господин Хейон заставил колесницу двигаться медленнее, пристраиваясь за повозкой Никхира. – Я осуждаю тебя не за помощь сокурснику. Ты помог тому, кто ненавидел и завидовал тебе, кто желал твоей неудачи, позора, гибели. И что ты получил в итоге? Предательство. Плен. Перевоплощение. Изгнание. Снова плен. – Эти ответы на его собственный вопрос звучали тяжеловесно, словно камни, падающие на землю. – Ты не был наивным глупцом, как же ты мог слепо броситься на помощь трусливому подлецу. Чего ты ожидал от него в ответ? Благодарности? Помощи?

Сагюнаро промолчал. Наверное, в прошлой жизни он бы прислушался, поспорил или согласился, но шиисану было все равно, к тому же закрытые ворота стремительно приближались, и все его внимание приковали створки, плотно прилегающие друг к другу. С обеих сторон от них стояли каменные ярко раскрашенные статуи. И на этот раз не безобидных оленей или задумчивого мудрого императора. Свирепые «привратники», духи-сторожа, смотрели на приближающихся врагов, растянув собачьи морды в злорадных ухмылках. Их крепкие ноги были согнуты, готовые в любое мгновение распрямиться в прыжке, а мощные лапы сжимали боевые топоры, примеряясь, как лучше обрушить на головы врагов. Изваяния этих существ часто ставили возле дверей, ведущих в кладовые, сокровищницы или хранилища ценных вещей. Считалось, что они одним своим видом отпугивают воров или недружелюбных духов.

В этих двух, охранявших дорогу в храм, были вселены хранители, но далеко не самые сильные.

Сагюнаро соскочил с колесницы и рванулся к воротам. Сторожа тут же почувствовали неизгоняемого. Они пришли в движение одновременно. Заскрипели, разгибаясь, лапы, морды дернулись, поворачиваясь в сторону приближающегося шиисана, массивные тела качнулись, начиная двигаться, сначала неуклюже, затем все более плавно и стремительно. Две каменные махины неслись к Сагюнаро словно камни, сорвавшиеся с обрыва.

Шиисан замер в предвкушении скорой расправы, все его чувства обострились в несколько раз. Костяной клинок – продолжение руки – наливался холодом. Три колесницы проехали мимо, обдав потоком воздуха, теплом человеческих тел и жаром усиливающихся формул, направленных на ворота.

Ожившие статуи оказались совсем близко. Ненависть к неизгоняемому слепила хранителей. Сагюнаро встретил первого скользящим ударом меча и отпрыгнул в сторону от второго, не дав раздавить себя. Дух развернулся, но разрубил своим топором пустоту, вновь замахнулся, однако красно-белая тень вновь избежала столкновения. Первый страж, разъяренный болезненным уколом шиисана, бросился на него, и в этот раз Сагюнаро не стал отступать. Клинок из кости вонзился под каменные ребра существа, в самое незащищенное место его тела. Оно рухнуло на землю, еще живое, но уже обездвиженное.