Мир богов. Книга 2 (СИ) - Борисова Светлана Александровна

Глава 29

Матёрый шолоицкуинтли не ошибся. Хоть и с трудом, но троица одолела Аполлона. Правда, Алекс и Нэхуель были уже настолько плохи, что по большей части отбивали атаки помощников олимпийца.

Основная тяжесть сражения легла на плечи Лотико. Это была его первая стычка с Аполлоном, но он сразу понял, что тот великолепный воин и виртуоз по части владения магическими приёмами. К тому же олимпиец, памятуя о его детских шалостях, явно затаил на него обиду. Хотя это было немыслимо, но он каким-то образом исхитрился разбить сафу[53] Лотико — атрибут, присущий ему от рождения, — чем поставил его в крайне невыгодное положение. Лишившись лука, бог любви потерял не только своё главное оружие, но и магический щит. Аполлон был верен себе и первым делом уничтожал защиту противника. В результате Лотико пришлось рассчитывать лишь на то, чему его научил Арес. Как выяснилось по ходу сражения, бог войны был хорошим учителем, он научил его многому, да и ученик был не бесталанен.

Первое время, ошеломлённый потерей, Лотико с большим трудом отбивал удары Аполлона, но затем он успокоился и Антерос, живущий в нём, взял бразды правления в свои руки. Расчётливый и хладнокровный он был невосприимчив к ложным выпадам олимпийца и быстро вычислил его слабые места.

В отличие от своего противника, Аполлон был далеко не столь хладнокровен и, как творческая натура, временами увлекался.

Дело кончилось тем, что бог любви разыграл интермедию с тем, что пойман на контратаке, а затем применил финт, которому его научил Арес, и Аполлон, лёжа с мечом у горла, со злостью посмотрел на ненавистного мальчишку, который снова его опозорил. Тем не менее он не стал геройствовать и согласился признать своё поражение. Тогда Лотико убрал меч и в тот же миг светозарный и его подручные растворились в утренней мгле.

«Слава богу!» — обрадовался Алекс. Стоило ему расслабиться, и на него навалилась такая непомерная усталость, что он с трудом удержался на ногах. Обеспокоенный состоянием Нэхуеля он поискал его взглядом. Вопреки его опасениям, шолоицкуинтли был не только жив, он даже стоял, правда, опираясь на копьё, как на палку. При этом спина у него была прямой, а плечи расправлены, хотя по лицу было видно, что он в полуобморочном состоянии и даже хуже: судя по тому, как периодически стекленели его глаза, он то и дело выпадал из сознания. «Вот ведь героический дурак!» — вздохнул Алекс и нетерпеливо глянул на Лотико.

— Ну что, мужики, разбегаемся по домам? Потом разберёмся, кто кому должен, хорошо?

— Сами доберётесь или помочь? — поинтересовался Лотико и, получив отказ, взобрался на спину вороного коня, который возник из спустившегося к нему вихря. — Да, вы мне ничего не должны. Я пришёл по просьбе Золотого императора, — сказал он на прощание.

Повинуясь мысленному посылу хозяина, конь присел, молотя воздух передними копытами, а затем оттолкнулся от земли и ушёл вверх.

Алекс поднял голову и покачал головой. «Вот ведь заносчивый говнюк! — беззлобно подумал он и, глядя как Василевс несётся по бескрайней небесной дороге, завистливо вздохнул: — Эх, мне бы такого коня! С таким красавцем никакого автомобиля не надо».

От созерцания его отвлёк глухой грохот — Нэхуель всё же не выдержал и плашмя рухнул на землю. «Мать твою!..» — выругался Алекс. Он спешно создал портал, ведущий в Вечернюю Звезду, и взгромоздил шолоицкуинтли себе на плечи. Так они и появились в холле дома, где их уже ждали, причём не кто-нибудь, а именно тот, кто был им жизненно необходим.

— Мистер Тофус! — радостно вскричал Алекс и бросился к лекарю. — Пожалуйста, скорей! У меня ощущение, что Нэхуель уже не дышит!

— Не дышит и что из того? — спокойно отозвался мистер Тофус и, склонившись над шолоицкуинтли, оттянул закрытое веко.

— Верно, умер, — констатировал он. — Давай сюда свою корицу, пока душа парня не удрала из тела.

Мистер Тофус протянул лапку в направлении Лунного зайца и тот положил на его круглую ладошку нефритовую ступку, точную копию той, что когда-то подарил Ирине.

Лекарь сыпанул корицу на шолоицкуинтли; после этой манипуляции на физиономии Нэхуеля проступили было черты собачьей морды, но тут же исчезли. Воскресший из мёртвых глубоко вздохнул и, сев, разразился целой серией оглушительных чихов.

— Будь здоров! — расплылся Алекс в улыбке, когда шолоицкуинтли прочихался и с недоумением посмотрел на кружок нависающих над ним лиц.

— Спасибо! — буркнул Нэхуель. Он попытался встать, но закатил глаза и снова рухнул на пол.

— Спокойно, не паниковать! — сказал мистер Тофус и вновь оттянул веко шолоицкуинтли.

— Ты учти, у меня больше нет корицы бессмертия, — предупредил Лунный заяц.

— Нам и не понадобится. Это банальный обморок, вызванный большой кровопотерей, — авторитетным тоном сообщил мистер Туфус и насмешливо фыркнул. — На счастье собачьего парня, у него не просто крепкий, а прямо-таки каменный череп. Когда он придёт в себя, не забудьте дать ему кусок сырого мяса и да, при этом отойдите подальше, чтобы он не сгрыз вас за компанию.

Карп Кои покосился на Лунного зайца.

— Юйту, я бы на твоём месте не рисковал находиться рядом с ним. Вдруг собачий парень настолько оголодал, что, почуяв зайчатину, очнётся и без промедления набросится на тебя? А оно тебе надо, возрождаться из его дерьма?

— Не болтай ерунду, — сказал Лунный заяц, но на всякий случай попятился прочь.

— Вот именно! Хватит болтать всякую ерунду, — сказал мистер Тофус и нетерпеливо взмахнул руками. — Все прочь! Вы мне мешаете! Помимо истощения, у собачьего парня полно других болячек и мне нужно сосредоточиться, чтобы полностью его вылечить.

Над ладошками маленького лекаря вырос сияющий белый шар, искрящийся радужными искрами, и божки попятились прочь. Алекс тоже отступил.

— Ладно, в таком случае я сам схожу к кухарке и возьму у неё кусок мяса, — сказал он и развернулся к двери.

Лунный заяц склонил голову набок и с задумчивым видом прислушался к себе.

— Такое чувство, что я тоже проголодался, — заявил он, и на его физиономии нарисовалось шкодное выражение. — Думаю, нам тоже не мешает подкрепиться, ведь здесь так вкусно кормят.

— Твоя правда! — булькнул карп Кои и мечтательно добавил: — Таких вкусных личинок и сочных стеблей я нигде не едал, кроме как в здешних прудах.

— Да и травка здесь выше всяких похвал, — поддержал его Лунный заяц и, взяв приятеля под руку, с чинным видом повёл его к выходу из дома.

Поскольку божки уже не первый раз безобразничали в Вечерней Звезде, то спустя полчаса в поместье поднялась уже привычная суматоха. Садовник и его помощники с улюлюканьем гонялись за белым зайцем, который с беззаботным видом скакал по начисто обглоданным газонам, а дети с хохотом и визгом ловили громадного карпа, который с легкостью дельфина прыгал из водоёма в водоём и при этом пускал фонтаны воды как заправский кит.

Завидуя развлекающимся друзьям, мистер Тофус прислушался к шуму, доносящемуся из-за окна. «Бездельники!» — проворчал он и подул на облако, висящее над его руками. Оно переместилось к шолоицкуинтли и, раздувшись до его размеров, медленно спланировало вниз. В лечебном облаке засверкали крошечные молнии, и оно понемногу начало таять, пока окончательно не впиталось в жилистое, будто свитое из канатов тело.

Пришедший в себя Нэхуель сел и уставился на непонятное создание, подозрительно напоминающее домашнюю кошку. «Враг, мясо, еда», — подумал он и напружинился.

— Но-но! — мистер Тофус попятился к двери. — Собачий парень, не забывай, что ты обязан мне жизнью! — возмутился он и в глазах шолоицкуинтли сразу же погас кровожадный огонёк.

— Спасибо, доктор! — вежливо сказал Нэхуель и, стараясь не делать резких движений, поднялся с пола.

Подойдя, он протянул божку руку. В отличие от своих сородичей, он перенял привычки цивилизованной части земного человечества; так что в плане поведения он придерживался тех же моральных норм, что и окружающие его люди.