Сицилиец для Золушки - Штогрина Анна

тучей. Я сделала вид, что не заметила медведя в подсобке. Отвернулась к морю и вальяжно закинула руку за голову. Бокал с вином гулял в моей второй руке ко рту и обратно к подлокотнику шезлонга.

— Сядь за стол, Мария, — прошипел сквозь зубы Дарио.

Я кокетливо улыбнулась сицилийцу.

— А что мне за это будет? Трахнешь меня на столе перед Франческой? Если нет, то я не пойду. Меня и здесь неплохо кормят, — с этими словами я снова отпила глоток вина.

Брунетти порывисто подался вперед. Я не успела охнуть, как он вырвал у меня бокал из рук и демонстративно вылил вино на песок.

— Да, ты прав, мне достаточно на сегодня. К тому же такой кисляк не в моем вкусе. Небось самое дешевое пойло взял. Признайся, хотел отравить своих любовниц, чтоб новых завести? — злорадно усмехнулась я и начала медленно подниматься с топчана.

Я поела, попила, мило поболтала с Дарио. Вечер итак удался. Куда уж просить большего?!

— Мария, присядь к столу. Я хочу поговорить с тобой, — сдерживая бурлящий гнев, прорычал Дарио. Ему явно стоило неймоверных усилий, чтоб не разбить винный бокал у меня на лбу. А потом не придушить в излюбленной манере.

— Отвянь, демон. Крестить тебя бессмысленно. Закажи мне на завтра ведро святой воды. Я тебя поливать буду. Вдруг перестанешь над людьми издеваться и зацветешь, как китайская роза…

Я оттолкнула Брунетти в грудь, чтоб он дал мне пройти. По факту получилось, что он не сдвинулся с места. А я оттолкнулась от него и чуть не завалилась назад на шезлонг. Дарио среагировал моментально. Подхватил меня в свои лапы за талию.

— Твою мать, Мария! Ты пьяна!

Я — пьяна? Да?! Ой, горе — то какое!! Представьте себе меня, глупую Машку… ну или просто израненную мою девичью душу в попытке взбунтовать и вернуть себе хоть часть растоптанной самооценки, при этом я наделена фантастической способностью все раскрасить в юмор, глубоко под улыбкой захлебываясь от слез…

Ну что ж… А хорошее оправдание, мое пьяное состояние! Так что, господин Бородач, повеселимся?

Глава 44

— Мария… — недовольно рычал Дарио сквозь броду. Я только хотела возмутиться, что не такая я. Вино само пришло.

А отказывать гостям не учтиво. Вот я и вылакала почти всю бутылку.

Но Брунетти чертыхаясь и матерясь закинул меня к себе на плечо, как мешок с картошкой.

Я повисла вниз головой на его спине.

— Посмотри, Франческа, что тебя ждет, если откажешься обедать, — истерично взвизгнула я, когда заметила, что малышка смотрит на меня с такой очаровательной ненавистью, что мне аж приятно стало.

Для приличия я побрыкалась. Несколькими крепкими фразами обматюкала Дарио, который припечатал мою попку в платье здоровой лапой. Тепло от его кожи проникало сквозь ткань и вызывало мурашки. Даже в такой критичной и скандальной ситуации этот сицилийский мафиози меня возбуждал.

Ну или я просто свихнулась и полирнула свое невменяемое состояние винишком.

Хм. Интересно, а как правильно себя вести, когда любимый мужчина уходит к молодой невесте? Еще и маринует обоих соперниц в одном котле?

Драться с Франческой и выдергивать ее лощенные волосишки? Это, конечно, не плохой вариант. Однако, совершенно бесполезный. Ведь девушка не виновата в полигамии кобеля.

Дарио вошел в дом со мной на плече. У меня закружилась голова и стало дурно.

— Пусти, Брунетти. В свою комнату я с удовольствием пойду самостоятельно.

Сицилиец пер, как танк, не реагируя на мои просьбы.

Когда в коридоре он повернул в противоположное направление от моей комнаты, я напряглась. Он же не собирается меня запереть в каком-нибудь чулане в воспитательных целях!

— Эй, пусти, говорю, мужлан, — я с новыми силами забарабанила по твердой спине мужчины.

В чулане меня закрывать никто не собирался. Сицилийский бородач придумал для меня казнь изощреннее.

Он вошел в свою спальню и пересек комнату несколькими большими шагами. Скинул меня с плеча только в ванной. И сразу включил ледяной душ.

— Ах ты ж, инквизитор! Да чтоб тебя растерзали барсуки, когда ты уснешь, — завопила я, щурясь от колючей холодной воды.

— Непослушная. Дерзкая. Говорливая, — с каждым произнесенным словом интонация в голосе Дарио менялась. Он нагло сорвал с меня платье, оставив дрожать меня в одном белье. Полоснул безжалостным жадным взглядом по моей фигурке, обездвиживая и заставляя заткнуться.

— Что, опять будешь трахать?! — нагло ударила я его по морде.

Отдернула руку, словно обжегшись. Бить лицо Брунетти больно, как я могла забыть. Борода не смягчила удар о твердые скулы. Этот гад, как Кощей бессмертный, куда ни плюнь или кости или мускулы.

— Иди на пляж. Там тебя невеста ждет, — яростно прошипела я.

Дарио оскалился, как голодный зверь.

— Зачем мне невеста, если у меня есть жена… И, да. Буду трахать!

Ошарашив меня своими словами, Дарио втиснулся в душевую, заставляя меня отступить к стенке и стянул с себя футболку. Неотрывно глядя мне в глаза, настроил воду до приятной теплоты.

Я сглотнула слюну, в который раз любуясь рельефным телом Брунетти. Его создал не Бог, а демон. Чтоб искушать и подчинять наивных девушек.

Красивое совершенное тело, которое не портили шрамы и татуировки. А служили картой его опасной жизни. Каждый виток черной туши под смуглой кожей, каждый след под жесткими волосами, манили прикоснуться и провести пальцами. Обласкать грубого и жестокого мужчину, смять его в своих объятиях, придав ему мягкости. Очень хотелось поделиться с Дарио своей нежностью и любовью. Отвоевать его обратно себе и у Франчески, и у мафии и у целого мира. Сделать снова своим единолично.

Брунетти поднял мое лицо к себе. Мои зубы еще стучали от холода и нервного припадка. Выпитый алкоголь кружил голову. А усталость и обиды давили плечи и грудную клетку надгробной плитой.

— Я устала. Хочу покоя. Любви, — шепотом пробормотала я.

Язык заплетался сильнее, чем я предполагала. Вышло уж очень жалобно, как писк голодного котенка на улице.