Расплата (СИ) - Константа Яна

Минут через десять, не больше, Адриан вернулся. С нелегким сердцем шел он убивать того, кто мог бы избавить Риантию от гнета Филиппа. Но что он, человек подневольный, сделать может? Помоги он Этьену — убьет Филипп, и рука у Зверя не дрогнет. А у него хоть жизнь и никчемная, да жена молодая дома, да дитя скоро появится — куда ж им-то без кормильца да хоть какого-никакого защитника… Адриан вошел в зал и замер в предчувствии беды — пленника на прежнем месте не оказалось.

Глава 37

Они недалеко ушли — Полина выдохлась, Этьен терял сознание. С горем пополам девушка дотащила его до укромного закутка в нише коридора за плотной тяжелой шторой.

— Пожалуйста, держись! — еле слышно молила она, опуская парня на каменный пол.

От соприкосновения с холодным мрамором сознание ненадолго вернулось. Этьен открыл глаза и с любопытством оглядел свою спасительницу — та шептала что-то, склонившись, плакала… Не разобрать слов, и аргументы, что жить ему стоит хотя бы ради той, что у Филиппа жизнь его своею оплатила, остались не услышаны.

— Где я? — прохрипел Этьен, с трудом удерживая сознание.

— Во Дворце. Ты что, не помнишь ничего?

Этьен качнул головой, то ли отвечая, то ли просто не в силах ее удержать.

— Какой этаж?

— Третий.

— Крыло?

— Правое.

— До покоев Ренарда далеко?

— Я не знаю, — удивилась девушка столь неожиданно трезвому допросу.

А Этьен хотел жить. И всячески, не взирая на боль и ускользающее сознание, искал способ выжить. Он помнил, как отец показывал ему потайной ход из Дворца. Этаж третий… А в правом крыле лестница, ведущая к ходу… Добраться бы туда… Девушка не помощница — сквозь боль и тяжесть, зовущую забыться, он разглядел и хрупкость молодой отважной женщины, и небольшой живот.

— Зовут-то тебя как, спасительница?

— Полина.

— Спасибо тебе… Полина… А теперь оставь меня… Филипп тебя убьет, если узнает… Беги, девочка… дальше я сам справлюсь…

— Да уж, справишься! — усмехнулась Полина. — Завалишься здесь, пока тебя не найдут! Куда же спрятать-то тебя…

— Отчаянная, уходи… Беги, пока никто не видит… я справлюсь как-нибудь… Беги, слышишь…

Этьен оттолкнул от себя девушку, чуть покачнулся — сознание померкло, но из последних сил держался, дожидаясь, когда ж она уйдет. Полина поддалась уговору и выглянула осторожно за шторку — никого.

— Ты не вылазь пока, сиди здесь тихо, — прошептала девушка, чуть обернувшись. — Я ночью прибегу — выведу тебя отсюда.

— Не надо… Забудь про меня… Ребенка береги… а сюда не суйся… Иди же… глупая…

Когда Полина обернулась на стихший голос, сознание уже покинуло Этьена.

— Эй! Ну вот… Справится он…

Полина вздохнула, глядя на парня, а потом склонилась, колечко сняла да на мизинец ему надела — не нужно ей чужое, а к пареньку она еще вернется, и как стража дневная покинет посты свои, выведет его отсюда. Так ей казалось. Был бы жив… Дотерпел бы…

Вот только пока она строила планы, за шторкой раздались тяжелые неторопливые шаги. Полина замерла, затряслась от страха, моля, чтоб не заметили их, не нашли, но… Откуда ж знать ей было, что кровавый след тянется за ними от самого зала, точнее любого прибора указывая путь беглецов? Резкий рывок шторы, и яркий поток света осветил лицо почти сбежавшего пленника.

— Полина?! Ты здесь что делаешь?!

Девушка обернулась на знакомый голос, побледнела на глазах, попятилась от мужа, но продолжала стойко охранять закуток, закрывая собой несчастного парня. Адриан рывком оттолкнул жену — за ней, все в том же бессознательном состоянии лежал «сбежавший» пленник.

— Адриан, не трогай его! — взмолилась Полина, вцепившись в руку мужа. — Я прошу тебя! Ради меня, ради нашего ребенка не трогай его!

— Дура! — со злостью выплюнул маркиз, пытаясь отцепить от себя прильнувшую девушку. — Какая же ты у меня дура, а! Ты понимаешь, что будет, если Филипп узнает?!

— Адриан!

— Ты даже не знаешь, кто он! — шепотом прокричал Адриан, кивая в сторону Этьена. — Полина, куда ты лезешь?!

— Мне плевать, кто он! Он человек! И если Филипп хочет его убить, значит, хороший он человек! Адриан, не трогай его! Пожалуйста!

— Марш домой, Полина! Чтобы духу твоего здесь не было!

— Адриан! Я прокляну тебя, если ты убьешь его! Я сбегу от тебя! Я руки наложу на себя, но у моего ребенка не будет отца-убийцы!

— Дура!

Маркиз чертыхнулся, оттолкнул от себя жену и склонился над парнем — дышит еще.

— Этьен, — похлопал он по щекам, пытаясь привести несчастного в чувства. — Полина, он не жилец. Даже если его не убивать, он долго не протянет. Сбежать отсюда невозможно, все выходы охраняются.

— Адриан, сделай что-нибудь… Спаси его… пожалуйста…

Когда ее теплая ладонь коснулась ласково волос, ему завыть хотелось — как выжить в этом мире? Как выбор сделать? Какой верный? С одной стороны Полина, все надеющаяся в муже не монстра, а человека живого отыскать, с другой — Филипп, который за такую провинность с легкостью на место этого парня отправит. А Полина кошкой прижалась к его спине, обняла, как никогда не обнимала, носом в шею ему уткнулась…

— Ты прости меня, Адриан, — тихо проговорила она. — За страх… За холод… За неласковость мою. Знаю, что за меня и ребенка боишься. Знаю, что Филиппа боишься. Но как мне любить тебя, зная, что ты невиновных на тот свет отправляешь? Этот парень не виновен же ни в чем, я права? Он же не преступник? Он просто мешает Филиппу?

— Сейчас это не имеет значения.

— Имеет. Прошу тебя, отпусти его. Может, и не жилец он, но не бери грех на душу. Не нам решать, кому умирать и когда. Дай ему хотя бы шанс! А я обещаю, я забуду все, что было. Я буду тебе женой ласковой… Я полюбить тебя постараюсь… Адриан, дай парню шанс. НАМ С ТОБОЙ шанс дай…

За все месяцы их совместной жизни никогда не была она с ним так ласкова. Непривычные ощущения тепла просочились сквозь кожу и подарили надежду, что когда-нибудь, возможно, кроме ненависти и страха он сумеет внушить этой женщине и другие, более подходящие супругам чувства. Да и не жаждет он смерти парня! И была б его воля, со службы проклятой своей ушел бы! Да только уйдешь разве от Филиппа? Отсюда выход только на Тот свет. Не простит Филипп предательства, не пожалеет и не вспомнит былых заслуг верного своего пса.

— Полина, уходи, — Адриан погладил ладонь жены и крепко сжал. — Уходи, слышишь. Не дай Бог увидит кто тебя здесь… Прошу тебя, иди домой.

— Адриан!

— Не трону я его, успокойся. Уходи, Полина, дома поговорим.

— Ты не убьешь его? Пообещай мне!

— Ну сказал же уже — не трону! Уходи!

Она не верила ему и верила одновременно. Боялась, что преданность Филиппу и страх перед ним возьмет верх над человеческой жизнью, но верила, что где-то там, внутри убийцы, бьется мягкое, отзывчивое человеческое сердце — ведь хватило же когда-то духу заступиться за нее! Верила, что тоже теплоты и ласки хочет, как все живые люди. Верила, что обещание ее качнет чашу весов и перевесит животный страх не угодить Филиппу… Полина с мольбой посмотрела на мужа, тайком перекрестила несчастного парня и убежала, с надеждой и сомнением доверяясь словам Адриана.

Адриан сидел напротив пленника и не знал, что ему теперь делать. Наследник перед ним… Руку протяни и сделай то, чего так жаждет Филипп — даже сопротивления не будет. А в ушах стоит безумный вой Кристины и отчаянная мольба Полины. С первой все понятно, а второй-то что нужно? Пожалела. Прониклась чужой бедой. Филипп прав — он становится слишком сентиментальным, но почему-то именно сейчас, ощущая жалость к отчаянной девчонке, рвущейся спасти наследника, ощущая раздражение от ее бесконечных воплей и слез, ощущая щемящую боль от отношений с собственной женой, он понимает, что живой.

— Ну что, наследник, давай же, приходи в себя, пока я не передумал, — Адриан достал баночку с едким пахучим веществом и поднес к лицу Этьена. — Что ж за бабы у нас с тобой глупые, а? Хоть девчонки наши целы б, может быть, остались, а теперь-то что будет? Все ко дну пойдем… Давай, дыши и проваливай, чтоб духу твоего здесь не было!