Дама с собачкой - Олег Дивов

Ада такой же хоббит, как и я. Да, у меня диплом с отличием и специфический опыт. Но это не значит, что Ада хуже считывает обстановку. Более того, она знает, что и я считываю.

– Зачем? – спросила я в лоб.

– Не обращай внимания, у меня похмелье.

Понятно. Правды она сегодня не скажет. А может, вообще никогда. Бедная Ада, зачем же ты продалась? Мы не были подругами, но у нас куда больше общего, чем у тебя с ними. Ты могла попросить помощи у любого, кто хранит дома значок в виде меховых тапочек. Но ты предпочла уйти на другую сторону.

И пьешь ты от страха.

Потому что вляпалась по самые уши. Увязла. И уже понимаешь, что выхода нет. Точнее, есть – упасть мне в ноги и покаяться. Но на это у тебя не хватит духу. Ты всегда недолюбливала меня. Попасть в зависимость от меня для тебя то еще унижение. Конечно, смерть хуже. Но ты еще не поняла, что тебя ждет именно смерть.

Иначе бы упала в ножки быстрей, чем я успела бы охнуть.

Хоббит не дурак, хоббит любит жизнь.

– Будешь? – Ада подвинула ко мне бутылку.

Я покачала головой и показала на Василису, лежавшую у ног:

– Куда? С ней ограничений больше, чем с водительскими правами. Если тебя поймают за рулем после банки пива, ничего не будет. А вот если ты после той же банки выйдешь на улицу с сибирской овчаркой… Лучше сесть за руль после бутылки виски. Штраф за нарушение общественного порядка, штраф за выгул в нетрезвом состоянии, еще что-нибудь накинут за неправильное обращение с животным. Ну и собаку постараются отнять, конечно. У собак хитрый статус: когда государству надо с тебя поиметь денег, собака – твое движимое имущество, а если государство хочет поиметь тебя, это внезапно живое существо, наделенное всякими правами почти наравне с инородцами…

– Черт, – Ада искренне удивилась, – не знала.

– Такие у нас законы о защите животных. В ущерб защите людей.

– Спасибо, что сказала. Я как раз думала, не завести ли большую собаку. Пожалуй, не буду.

– Много пьешь?

Ада поморщилась, быстро, почти незаметно.

– Если честно, да. Многовато. Ну, как много? Пару бокалов ежедневно, иногда и больше. Вроде не пьяная, но трезвой спать не ложилась уже год.

– Что у тебя случилось?

Ада опрокинула в рот виски, закурила и отмахнулась:

– Все, что только могло произойти у одинокой женщины. Я допустила одну ошибку: недооценила страсть, которую к тебе питает Маккинби.

Я сделала вид, что не услышала.

– Мне не надо было работать у него. А там… Знаешь, я тяжело переношу разочарования. Депрессия. В армии я служила до универа и больше не собиралась, делать мне нечего, пошла к федералам. У них тоже не задержалась. И ты будешь смеяться: жизнь все-таки свела меня с армией. Но в другом качестве. – Она вытянула руку, показывая кольцо. – Сейчас я пью мало. По сравнению с тем, что было раньше. Скоро совсем брошу.

– Хороший парень?

– Парень! – Ада хмыкнула. – Ему вообще-то семьдесят. Но человек очень славный. Был женат, детей нет. Артур Молински. Полковник-ракетчик. Второй радиус, а на пенсии будем жить на Венере. Неплохо, да? Мне тоже так кажется. Семья его меня любит. Ой, – она снова махнула рукой, – надоело мне о себе. Мы о помолвке объявили три дня назад, и с тех пор я только и делаю, что говорю о себе. Вчера так много болтала, что не заметила, как напилась в стельку. Сегодня вот страдаю. Ничего, сейчас я это дело живо поправлю… – Она выпила еще. – Давай лучше о тебе.

– А у меня все по-прежнему, – очень взвешенно произнесла я. – Разведена, работаю, личной жизни никакой.

Ада внезапно зло рассмеялась:

– И по-прежнему вру, да? Дел, все годы, что мы учились, я старалась тебя понять. Старалась найти в тебе что-то хорошее. И не смогла. Вот из-за этого твоего постоянного вранья.

Я молчала. Говорить незачем, Ада ни капельки не пьяна, хотя и пытается разыграть пьяную истерику. Типа, она подшофе выболтает страшную тайну.

– Не надо прикидываться, что ты ничего не понимаешь и все такое. Ты хитрая маленькая сволочь. Умеешь хорошо устроиться. Нам всем приходилось унижаться в жизни, чтобы получить не то что лишнее, а даже заслуженное. Но не тебе! Тебе все в ручки с неба падало, а ты еще носом крутила: подходит оно или нет.

Она выпила еще. Мне принесли две тарелки – одну с вареным мясом, другую с салатом – и стакан парного молока. Салат я взяла себе, мясо поставила на пол – для Василисы. Эта зараза тут же встала, понюхала, что там я собираюсь есть, и облизнулась.

– Это мой салат, – предупредила я.

Она еще раз облизнулась.

– Что, в организме острая нехватка свежих овощей? – поддела я. – Тоже хочешь попробовать истинно французский вкус? – Но, конечно, отдала ей треть своей порции.

– Славная псина. Очередной подарок Маккинби?

– Нет, сама приблудилась.

– И Маккинби, конечно, согласился, что тебе такой аксессуар к лицу, а он же нормальный мужчина, не может запретить женщине носить те аксессуары, какие ей нравятся. Ах, как он по тебе страдал в универе!

Ада снова засмеялась, уже отчетливо пьяновато. Я мысленно отметила: молодец, очень натурально. Впрочем, актерские данные у нее были лучшие на всем курсе.

Салат, между прочим, оказался великолепным. Думается, Макс, вечно придиравшийся ко мне за неразборчивость в еде, похвалил бы такой выбор. Василиса тоже оценила его по достоинству – слизала в секунду, теперь медленно жевала мясо.

– А мы ржали, – доверительно сообщила Ада. – Не, ну правда же со смеху помереть можно! Ах-ах, неприступный Сэнди. Такой весь из себя бесчувственный. Мы просто кипятком писали, когда он за тобой бегал. Всем универом и писали. Тебе только не говорили. Интересно было, ты, типа, лучшая на курсе, просечешь или нет, что за твоей спиной делается? Что над тобой и над ним все потешаются? Ну ладно, ладно. Над тобой потешались только потому, что ты ничего не замечала. А знаешь, кто был инициатором заговора молчания? Твоя лучшая подружка Мелви. Я-то думаю, она просто люто ревновала. Испугалась, что если ты узнаешь, то мигом просчитаешь свои выгоды, и тогда Мелви останется только палец сосать, глядя на ваше голубиное счастье. Но это неважно. Что бы там ни было мотивом, получилось круто. Мы за Сэнди следили постоянно. Только он намылится в «Ладью», а мы тебя в другое место отзываем. Любопытно нам стало, сколько он продержится. Дел, а как он выпасал тебя у баскетбольной площадки!.. Но самый прикол вышел, когда он нашел где-то нашу форму и приперся в кампус. Через забор перелез. И весь вечер провздыхал под твоим окном. Мок под ливнем и вздыхал. И мы рыдали от хохота. Прикинь, я сижу в машине с Бергом… Да-да, ты считала Берга только своим, но, поверь мне на слово, им попользовались все девчонки с курса… Кое-кому он не отказывал, даже когда был женат на тебе. А конкретно Вэлли Тиггиш приветил через три недели после свадьбы. Видать, ты оказалась не слишком хороша в постели… А у меня с ним роман был долгим. Пока мне не надоело. Вот буквально с твоего развода и до третьего курса. Я даже думала, не выйти ли за него. Но он ненадежен в плане денег. Авантюрист. Сейчас богат, а завтра прогорит в очередной авантюре. Ты правильно сделала, что развелась с ним. Мне он не изменял, к слову. Точно знаю: у меня информаторы повсюду были… И вот, значит, сидим мы с ним в его машине за моим коттеджем. Сэнди нам виден как на ладони. Целуемся, глядим и ржем в голос. Даже мысль проскочила: не свести ли вас, как сводят скотину. Ну а чего, он баран, ты пастушка, самое оно вам вместе-то быть. Пастухи имеют овец, ну а пастушки утешаются с баранами… Но идею отвергли. Берг, конечно, не любит Маккинби, но на хрена так гадить ровне? Все-таки у них, принцев, с этим строго. Любишь – не любишь, а престиж сословия не роняй.