Загадка XIV века - Барбара Такман

Король Кипра де Лузиньян и король Франции Иоанн, находясь в Авиньоне, в течение нескольких месяцев обсуждали вместе с папой Урбаном V организацию нового выступления на Восток. Наконец в Великую пятницу они объявили, что крестовый поход состоится. Иоанна назначили генерал-капитаном, и он стал собирать крестоносцев, в число которых вошли освобожденный из плена граф де Танкарвиль и оставшиеся в живых рыцари, участвовавшие в сражении при Бринье. Однако желающих отправиться в крестовый поход набралось недостаточное количество, и де Лузиньян направился в Англию, чтобы пополнить ряды участников предприятия. Он встретился с Эдуардом, но английский король, «снисходительно извинившись», отказался ему помочь. Де Лузиньян не нашел поддержки и у других европейских монархов, и крестовый поход пришлось отложить до лучших времен.

В июле 1363 года Иоанн вернулся в Париж, где его ожидали новые неприятности. Регент и королевский совет воспротивились договору, заключенному между родовитыми заложниками и королем Эдуардом, и их освобождение из неволи снова отсрочилось. Однако один из них, сын короля Людовик, нарушив честное слово, бежал из Кале в Булонь, где обосновалась его жена, на которой он недавно женился и которую очень любил. Иоанн посчитал, что Людовик опозорил корону. Этот неблаговидный поступок сына, а также задолженность по внесению выкупа за него самого, аннулирование договора заложников с Эдуардом и невыполнение других договоренностей с англичанами привели Иоанна к мысли, что его имя запятнано. По словам французского короля, это и склонило его к тому, чтобы вернуться в Англию.

Королевский совет, прелаты и приближенные Иоанна отговаривали его от опрометчивого поступка, считали намерение монарха «безрассудством», но король настоял на своем, пояснив, что «честь и порядочность вовек сохранятся в сердцах и поступках высокородных людей, даже если все остальные утратят эти понятая». После Рождества Иоанн возвратился в Англию.

Его поступок вызвал удивление современников. Жан де Венет, не жаловавший знатных людей, предположил, что король отправился в Англию «для приятного времяпрепровождения». Историки называют другие причины его поступка: король возвратился в Англию, чтобы предотвратить войну с англичанами, чтобы уменьшить сумму своего выкупа, чтобы убедить Эдуарда не иметь дел с Карлом Наваррским; но если его намерения и были таковыми в действительности, то ни одно из них не удалось выполнить. Если вернуться в Англию Иоанна заставили соображения чести, то почему он не принял во внимание интересы собственного королевства? Почему Иоанн не подумал о суверенитете своей страны и о своих подданных, отдававших последние деньги, чтобы выкупить короля? Что же стало истинной причиной его поступка? Возможно, его обусловила трагедия человека, чувствовавшего себя неспособным выполнить свое предназначение в жизни, возложенное на него по праву рождения. Быть может, осознав эту реальность, Иоанн решил обрести покой?

Он приехал в Лондон в январе 1364 года, был встречен с большим почетом, но в марте заболел «неизвестной болезнью» и в апреле того же года умер в возрасте сорока пяти лет. Эдуард устроил заупокойную службу в соборе Святого Павла, во время которой горели четыре тысячи факелов и три тысячи свечей, каждая весом в десять фунтов. Похоронили Иоанна во Франции в усыпальнице королей Сен-Дени. Там Иоанн обрел наконец покой.

Оставалось еще заплатить миллион флоринов в счет его выкупа, и поэтому немало заложников до сих пор пребывало в Англии. В дальнейшем англичане начали отпускать некоторых заложников, взяв с них слово вернуться через оговоренное время, но заложники, как правило, обещание нарушали. Некоторые купили свободу, расплатившись частью своих земель. Другие просто бесследно исчезли. И все-таки некоторые заложники провели на чужбине немало лет. Так, Матье де Руа, прославленный рыцарь, которого хорошо охраняли, пробыл в Англии долгие двенадцать лет. Ангеррану де Куси даровали свободу в 1365 году, что определили особые обстоятельства.

ГЛАВА 9

АНГЕРРАН И ИЗАБЕЛЛА

Изабелла Английская, второй ребенок и старшая дочь короля Эдуарда и королевы Филиппы, была любимицей английского короля. Из политических соображений ее пытались выдать замуж пять раз, но дело неизменно заканчивалось ничем. Когда Изабелле исполнилось девятнадцать, после очередной неудачной попытки выдать дочь замуж Эдуард разрешил ей жить своим домом. В 1365 году, когда избалованной и своенравной принцессе исполнилось тридцать три, Изабелла была старше Ангеррана VII на восемь лет.

В младенческом возрасте Изабелле была предоставлена позолоченная красивая колыбель, застланная тафтой и одеялом из шестисот семидесяти беличьих шкурок, хотя девочка родилась в июне. При первом появлении на людях на маленькой Изабелле было отороченное дорогим мехом шелковое платьице, сшитое в итальянской Лукке, а Филиппа по этому случаю надела платье из красного и пурпурного бархата, расшитое жемчугом. Принимая гостей, королева возлежала на красивой резной кровати с покрывалом из зеленого бархата размером 7,5 на 8 эллов[6], по всему полю расшитым тритонами и русалками, державшими гербы Англии и Эно. В тот день все фрейлины королевы и другие придворные — от канцлера до прислуги — щеголяли в новой одежде. Показной блеск в те времена был не чужд даже верховной знати.

Дети короля — Эдуард, Изабелла и Иоанна — жили одним домом, совместно. У них были свои капелланы, музыканты, гувернеры и гувернантки (у Изабеллы и Иоанны еще и фрейлины) и целый штат слуг: повара, буфетчики, виночерпии, горничные, кастелянши, привратники, конюхи, всех и не перечесть. Дети короля ели на серебре, спали на обитых шелком кроватях и носили отделанную мехом одежду. Их гардероб обновлялся к каждому празднику: к Рождеству, Пасхе и Дню всех святых. Когда Изабелла и Иоанна ездили верхом из Лондона в Вестминстерское аббатство, их лошадей вели под уздцы пажи, а сопровождавшие их особые люди подавали милостыню нищим и заключенным Ньюгейтской тюрьмы. В одной хронике рассказывается о том, что когда Изабелле и Иоанне было соответственно десять и девять лет, им для посещения рыцарского турнира восемнадцать мастеровых в течение девяти дней под присмотром оруженосца самого короля украшали платья, использовав одиннадцать унций сусального золота.

Когда Изабелле было двенадцать лет, у нее имелось семь фрейлин, а у Иоанны, которая была годом младше, — лишь три. В 1349 году во время «великого мора» Изабелла вместе со своими фрейлинами посетила рыцарский турнир в Кентербери. Дамы были в масках, вероятно боясь заразиться, но это не помогло: вскоре умерла любимая фрейлина Изабеллы леди де Троксфорд. Несмотря на разгул чумы, в том же 1349 году при дворе Эдуарда состоялось ежегодное грандиозное торжество в честь рыцарей, вступивших в орден Подвязки, включавшее рыцарские турниры и другие увеселения. Это празднество почтили своим присутствием королева Филиппа, Изабелла и триста наиболее знатных дам. Дамы, под стать членам ордена, надели голубые и серебряные подвязки, не позабыв и о девизе ордена, украсившем их одеяния.

Когда Изабелле было три года, Эдуард вознамерился выдать ее замуж за короля Кастилии Педро, но переговоры не увенчались успехом — вероятно, к счастью для Изабеллы, ибо ее потенциальный жених получил позже известность как Педро Жестокий. Вместо Изабеллы выйти замуж за Педро должна была Иоанна, но в 1348 году она умерла от чумы в Бордо. Вторым женихом Изабеллы был сын герцога Брабантского, находившийся с нею в родстве. Пока папа раздумывал, дать или не дать разрешение на этот брак, Изабелла оказалась помолвлена с Людовиком Фландрским, но незадолго до венчания Людовик пошел на попятный. Двумя годами позже Эдуард нашел Изабелле нового жениха — короля Богемии Карла IV. Состоялось обручение, и дело близилось к свадьбе, но не склонный обременять себя узами брака Карл в последний момент помолвку расторг.

Затем пришел черед Изабеллы отказать жениху. В 1351 году, когда ей исполнилось девятнадцать, Эдуард объявил о предстоящем бракосочетании Изабеллы с Бераром д’Альбре, сыном Бернара-Эзи д’Альбре, правителя Гаскони и своего вассала. Хотя д’Альбре не были венценосной семьей, они занимали высокое положение и находились в феодальной зависимости и от французского и от английского короля. Эдуард благоволил этой семье и в год помолвки Изабеллы с Бераром пожаловал Бернару-Эзи тысячу фунтов, отметив его преданность Англии и противодействие, как угрозам, так и задабриванию со стороны французского короля.

Хотя союз с родом д’Альбре не являлся политическим триумфом английского короля, этот пакт был ему безусловно выгоден, ибо Эдуард делал все возможное для того, чтобы укрепиться в Гиени. Эдуард говорил о своем желании «дать возможность лорду д’Альбре и его потомству установить более тесную связь с английской короной» — мотив, который впоследствии повторился, когда женихом Изабеллы стал де Куси. В то же время английский король весьма неохотно расставался со своей старшей дочерью, к которой «был очень привязан». Эдуард дал в приданое Изабелле четыре тысячи марок и годовой доход в тысячу фунтов и еще обязался оставить ей это приданое, даже если ее бракосочетание с Бераром д’Альбре по какой-либо причине не состоится.