Приговор Лаки - Джеки Коллинз

Вот только кого из подружек выбрать?

Первой ему на ум пришла Крисси. Прайс не видел ее и даже не разговаривал с ней с тех пор, как он бросил ее одну на вечеринке у Венеры, однако он не сомневался, что Крисси явится к нему по первому зову.

В конце концов, он еще не перестал быть суперзвездой, а для Крисси это было едва ли не важнее всего.

Что до него, то он с удовольствием зарылся бы лицом в ее большие силиконовые сиськи и забыл обо всем.

Подумав об этом, Прайс сдвинулся с места и направился к своей спальне. Он хотел позвонить Крисси немедленно, но, увидев неубранную постель, сразу забыл о своем намерении. Потом он услышал доносящийся из ванной комнаты шум воды и повернулся в ту сторону. Можно было подумать, что там кто-то моется, и Прайс снова крикнул:

— Ирен! Это ты?

Никакого ответа.

Прайс потянул носом. Запах, который он почувствовал еще внизу, был здесь еще сильнее. Незнакомая, странная смесь ароматов буквально била в нос.

«О господи! — подумал Прайс. — Что, если кто-то из поклонников вломился в дом и теперь заперся в моем душе?» В этом не было ничего невероятного.

Насколько он знал, со звездами порой случались вещи и похлеще.

Подкравшись к двери ванной комнаты, Прайс осторожно повернул ручку и заглянул внутрь. Душ был включен на полную мощность, но душевая кабинка была пуста; ее дверца из голубого узорчатого стекла стояла открытой, и вода из переполнившегося поддона лилась на мраморный пол, собираясь в одну большую лужу.

Запах парфюма здесь стоял такой, что просто сбивал с ног, и Прайс сразу понял почему. Все бутылочки с лосьонами, одеколонами и духами, какие у него были, валялись возле фарфоровой раковины, разбитые вдребезги или откупоренные, а их содержимое было разбрызгано по всему полу и стенам. В центре ванной комнаты стоял стул, к сиденью которого — словно тюк к спине лошади — была крепко привязана Консуэлла. Рот ее был заклеен пластырем, руки и ноги прикреплены полосками пластыря к ножкам стула. Никакой одежды на ней не было.

В немом изумлении Прайс уставился на нее.

Горничная ответила ему взглядом страдающим и безумным.

— Господи Иисусе! — воскликнул наконец Прайс. — Что за черт?!

Через минуту он уже звонил в полицию и по телефону 911.

Лаки чувствовала себя совершенно сбитой с толку, хотя такое состояние было для нее непривычными Повлиял на нее так разговор с Алексом и Венерой Марией. Лаки никак не могла понять, почему они оба так горячо защищали Ленни и уговаривали ее первой сделать шаг к примирению или, по крайней мере, дать Ленни еще один шанс объясниться. Ну, Венера Мария еще куда ни шло, рассуждала Лаки, но Алекс?..

Она прекрасно знала, как он к ней относится, и, хотя Алекс продолжал встречаться с Пиа, Лаки не сомневалась, что стоит ей только поманить его пальцем, как он бросит свою Мисс Юриспруденцию и падет к ее ногам. Так почему же он так настойчиво советовал ей хорошенько подумать, прежде чем давать Ленни окончательную и бесповоротную отставку?

По пути домой она позвонила Джино прямо из машины.

— Как поживаешь, па? — спросила она. — Как здоровье?

— Я еще не настолько дряхл, чтобы ты каждый раз справлялась о моем здоровье, — раздраженно пробурчал Джино в ответ. — Ну, что тебе от меня надо?

— Я снова хотела подбросить тебе детей на ближайшие выходные, — сразу взяла быка за рога Лаки, зная, что с Джино бесполезно хитрить.

— Тебе не кажется, что они проводят больше времени со мной, чем с тобой? — едко осведомился Джино.

— Кажется, — вздохнула Лаки.

— А мне кажется, что тебе пора разрешить им повидаться с отцом, — ворчливо заметил он.

Лаки досадливо дернула плечом. Ну что они все на нее навалились?

— Что, Ленни звонил? — с подозрением спросила она.

— Ты должна разрешить ему встретиться с детьми, — повторил Джино. — Это несправедливо.

— Почему это? — раздраженно бросила Лаки.

— Потому что, если ты этого не сделаешь, он наймет целую армию юристов, которые тебя в порошок сотрут. У тебя нет никакого права запрещать отцу видеться со своими детьми. Давай сделаем так: ты привози своих малявок, а Ленни скажи, что он может навестить их у меня в Палм-Спрингс.

— Ты хочешь сказать, что позволишь ему ночевать в твоем доме? — спросила Лаки, еле сдерживая вдруг вспыхнувшее в ней бешенство. — Может быть, ты еще посоветуешь ему захватить с собой и эту итальянскую шлюху, племянницу Донателлы Боннатти?

— Перестань хамить, я знаю, что делаю, — отрезал Джино. — Ленни может приехать ко мне и остаться на ночь. Он также может взять с собой и того, другого, ребенка — я ни слова ему не скажу.

— Будь ты проклят, Джино! — Лаки швырнула трубку на рычаг и едва не протаранила идущую впереди машину. Что происходит? Она терялась в догадках.

Ну почему, почему все оправдывают Ленни и никто не хочет понять, что он предал ее?

Лаки была зла на весь свет, хотя и понимала, что, запрещая детям видеться с отцом, она действительно поступает несправедливо. В конце концов, отец есть отец, и она не имела права отнимать его у них, каким бы лживым негодяем не был Ленни с ее точки зрения.

Со временем Мария и Джино-младший сами разберутся, что к чему, а пока…

В пароксизме раскаяния Лаки снова позвонила Джино.

— Если тебе так хочется повидаться с Ленни, — сказала она сдержанно, — можешь позвонить ему сам — он поселился в «Шато Мормон» вместе со своей сицилийской наложницей. Можешь пригласить к себе и Леонардо — мне наплевать, но я бы предпочла, чтобы ты не приглашал ее.

— Ладно, ладно, только, ради всего святого, успокойся, — добродушно сказал Джино. — Истерика тебе не к лицу.

— А тебе не к лицу принимать его сторону и действовать против меня! — резко возразила Лаки. — И, к твоему сведению, у меня не бывает истерик.

— Что верно, то верно, — согласился Джино.

— Вот именно, — с нажимом сказала Лаки. — А если ты считаешь, что Ленни прав, тогда ты действительно… выжил из ума.

Она с некоторым страхом ждала, как отреагирует Джино на этот ее последний выпад, но он пропустил оскорбление мимо ушей.

— Ладно, дочка, — сказал Джино спокойно, — привози своих малышей — я по ним соскучился. И если ты действительно не возражаешь, то я, пожалуй, все-таки позвоню Ленни.

— Я не возражаю, — медленно сказала Лаки, с трудом взяв себя в руки. — Но только если он

не притащит с собой… ту женщину.

— О'кей, я понял. Ну а как насчет того ребенка?

— Да ради бога! — проговорила Лаки самым саркастическим тоном. — Если тебе доставляет удовольствие видеть у себя в доме это отродье семьи Боннатти — пожалуйста!

Она снова швырнула трубку, жалея, что согласилась отвезти детей к Джино. Как она могла допустить, чтобы Джино-младший и Мария познакомились с этим Леонардо — или как его там? А вдруг они понравятся друг другу, подружатся? Что ей тогда делать?