Жертвы Подземья - Артемис Мантикор

Там красиво. Но очень одиноко, — послышался грустный голос Мероу. Девушка возникла тенью за спиной вора, так что я по началу принял её за призрак.

— А сама Ирис тебе как? — поинтересовалась Мархи. — Ты ведь в её учениках числишься?

— У неё своя справедливость и много сомнительных правил, но сама она придерживается своих порядков. О ней много вранья ходит, на самом деле, но в призрачном домене есть закон.

— Я бы хотела призваться в домене Джеро… — заплетавшимся языком пролепетала Рута. Девушка находилась в том благословенном состоянии, когда парня мечты можно перепутать с рогатым скотом средней крупности и не ощутить особой разницы.

— Ну, задница у нее — самое то! — сделал выбор разбойник.

— Хорошо, что она тебя не слышит. Многие считают её чуть ли ни святой. — заметила Мероу, присаживаясь в наш тесный круг.

— Домен Оазис! — однозначно выпалила Мархи.

И Ранника горячо ее поддержала:

— Тех, кого призывают в центральном домене, всегда берут в ученики. И у всех сразу есть имена!

— Ого, можно было и так? — удивился я. — Тогда зачем…

— Байки это, Сион. Соль в том, что в домене хрустальной башни не призывается никто, — оборвал мой вопрос Терми.

— Это было во времена основания академии, и тогда призывал лично Он — Мархи ткнула пальцем в мрачные своды пещеры.

Свет вокруг давали лишь отблески костра и очень редкая цепь светящегося мха и лишайника. Зато обилие воды во всех трех её формах создавало из этого редкого света целое шоу живых узоров от воды и в странных формах, замерших в ледяных колоннах и нитях. Было очень непривычно видеть пещеру без кристаллов света и гигантских грибов.

— Он? — я потянулся ближе к нашей предводительнице, и та подмигнула.

— Ректор хрустальной академии, конечно. И верховное божество города.

— Про Ректора ходит столько легенд, что я давно сбился со счета, — кивнул Терми.

— Да, старик может, — таинственно продолжила Ранника, и в её голосе была смесь благоговения и почтения. Странный момент, если учесть, что он властвует над порядком, в котором безымянные низводятся до скота. Не уверен, что именно он их ввёл, но уверен, что легко мог бы убрать.

— Если уж говорить о фантазиях, то я бы хотела призваться в Разорванном домене, — продолжила тему Ранника. — И не смотрите так, если можно попасть сразу в центр, то почему нельзя в самое таинственное место этого города?

— Неплохо, — оценила Рута.

— До войны одержимых, говорят, им правил последний принц империи истинного Лиса, — припомнила тёмная.

— М-м, опять вещи, о которых я ещё ничего не знаю. Не просветишь в двух словах?

— Ну, это когда несколько сотен лет назад пустотники и прочие стихийные одержимые решили устроить анархию по вкусам своей магии. А про лисов я мало знаю. Вернёшься с именем в город, сам сможешь почитать в академии.

— Кстати, а кто правит в мире Клеток? — поинтересовалась Ранника у Руты.

— Технически, это не домен, — пожала плечами пиромантка. У нас нет башни. Главного зовут Геннадий, но это всё, что я знаю. Ему нет дела до простых жителей, да и магистром он не является.

Необычное имя показалось знакомым, но никак не мог вспомнить, почему. Могли ли мы пересекаться раньше?

— Интересное имя, — озвучил я свои мысли.

— Да обычное, — пожала плечами Рута. — В прошлой жизни оно часто встречалось.

— Кстати, Сион, а кем ты был до попадания в Мельхиор?

Значит, это просто распространённое имя из прошлой жизни. В настолько непохожем на тот мир месте оно казалось таинственней любого местного. Наверняка за ним стоит целая история.

— Я ничего об этом не помню. Ни имени, ни прошлого занятия. Ничего.

— Прямо как пустой дух, — хохотнул Терми, но его никто не поддержал. Напротив, я вновь почувствовал спавшее было напряжение. Я осторожно осмотрел лица друзей и прощупал их эмоции тёмной эмпатией.

15. Благословенное затишье 2/2

Мархи догадывается. Мероу на грани понимания. Я почувствовал раздражение. Ласка как чувствовала, что на эти темы лучше не говорить. Правда, сама пустотница что-то помнит о прежней жизни, в отличии от меня.

— Сам ты пустой дух, — беззлобно ответил я. После воспоминания о подруге раздражение как ветром сдуло и стало просто все равно.

Ситуацию спас Сегинус. Мрачный дроу возвращался к костру, избегая смотреть на Мероу, но солнечная эльфийка, и сама старалась смотреть куда угодно, только не на него.

— И так каждый раз, когда мы собираемся вместе, — тихо шепнула Ранника. Я обернулся к ней. Девушка когда-то успела пересесть поближе и теперь была совсем рядом со мной.

— Я думала, ты ушёл спать, — заметила Мархи.

— Поспишь тут с вами, — раздраженно бросил дроу. — Что обсуждаете?

Сегинус ехидно улыбнулся и посмотрел на меня. И мне очень не понравилась эта его ухмылка. Будто он тоже знает или как минимум, догадывается.

Эмпатия не выдавала его мысли, лишь позволяла читать эмоции, но они и без того были хорошо видны на лице тёмного эльфа.

— Тебе-то какое дело? Только портишь всем настроение своим нытьём.

Не меньшим раздражением запахло и от Терми, и направлено оно было не на меня, а не убийцу. Вор хорошо запомнил его слова во время встречи с алым льдом, когда дроу предложил бросать обреченного по его мнению товарища.

— К чёрту, — вмешалась тёмная, гася зарождавшийся конфликт на корню. — Если хочешь, присаживайся. Мы обсуждали прошлое. Вот ты кем был в ином мире?

— Так себе тема. Не знаю. Помню какие-то графики, белые стены и цифры. Очень много цифр. Наверное, потому у меня и здесь высокий интеллект.

— Ценная характеристика для убийцы, — съязвил вор. Об игре все уже, похоже, забыли. — Хотя по твоим поступкам это не очень заметно.

Обычно в такие моменты на защиту дроу приходила Мероу, но в этот раз волшебница молчала, внимательно изучая траву рядом с собой.

Но Сегинус нисколько не обиделся. Не похоже, чтобы он чувствовал себя виноватым. С его точки зрения он действовал рационально, и я не мог не признать, что он был бы даже прав в своём решении, если бы в отряде не было меня и регенерации.

— Статы переходят из прошлой