Жертвы Подземья - Артемис Мантикор

— А как мы попадём отсюда на нижние уровни Подземья? — полюбопытствовал я.

Вместо тёмной ответил Лесат:

— Где-то тут должна быть печать, активирующая механизм древних. Судя по карте, она на дне озера.

Искатель положил на траву карту, где поверх текстуры папирусной бумаги и линий нарисованной местности, горели крошечные живые точки — мы. В центре озера находилась отмеченная кружком область. До неё необходимо было добраться по воде, затем спуститься на дно в определенном месте и активировать нечто вроде магического лифта, который опустит нас вниз, к храму.

Таких печатей на карте было ещё несколько. Две обведены зеленым, одна жёлтым и ещё одна — красным. В том же месте, где мы находились сейчас, отметки не было, словно этот спуск вообще не рассматривался. Но зато стоял большой знак вопроса.

Как-то не очень внушает доверия. Надеюсь, нам не придётся возвращаться обратно тем же путём и искать другой путь.

Все это тут же отобразилось и на моей собственной карте, спрятанной в слове силы. Призвав его, я мог увидеть всё то же самое, но так было наглядней.

— Изолированная локация… — пришла к тем же выводам Рута. — С одной стороны безумная стихия убьет любого в это время суток. С другой — вход, который можем открыть только мы. И никаких соединений этого места с общей сетью подземных ходов. Кстати, почему тут стоит вопрос?

— Это место подверглось катаклизму уже после того, как была создана карта, — пояснил Лесат. — Лакки не знал, пережила ли печать затопление. С тех пор прошло очень много лет, знаешь ли.

— Я знаю этот тип магии, продолжила за него темная. — В культе Тефнут использовали воду и тьму, по тому же принципу, что и в святилищах ее сестер.

— Воду и тьму… — повторил я. — В храме Покоя тоже были озёра и теневязь.

— Где-где?! — темная резко повернулась ко мне, уставившись широко раскрытыми глазами, и я понял, что прокололся. Чёртов алкоголь. Впрочем, это не было тайной. Вернее, было, но не для боевых товарищей. Если бы я лучше знал всех в группе, рассказал бы об этом ещё в «Данталиане».

— В храме Покоя, — повторил я.

Разговоры смолкли. Все посмотрели на меня со смесью опаски, неверия и любопытства. Атмосфера в миг заметно потяжелела, прогоняя весёлость и лёгкость общения. Стало немного не по себе.

— Ладно, — сдалась Мероу, вынула из инвентаря свою деревянной чашу и протянула тёмному паладину. — Ваша взяла, наливай Мархи.

— Кажется, сейчас будет что-то интересное, — расплылся в улыбке Лесат, но даже в его глазах я увидел тревогу.

15. Благословенное затишье 1/2

Рассказывать было особенно нечего. Поход в храм Покоя вышел внезапным — по сути это приключение просто свалилось нам на голову, когда мы сбились с пути в город, потеряв своего ментора из числа старших учеников. К тому же всё, что касается Ласки, я опустил, так что и без того скудная информация стала ещё меньше.

— Так значит, свой посох ты тоже получил в этом храме? — таким был первый вопрос, который задала Мероу после моего рассказа.

Глупо было полагать, что кто-то еще не заметил мое основное оружие. Тем более, что я всё чаще его доставал из инвентаря, в том числе и вне боя. Я старался, чтобы в такие моменты никого рядом не было. Например, на ночной вахте — магическая сила посоха укрепляла мою силу воли, что было критически важно ввиду моей связи с проклятой стихией. Казалось, даже ночные кошмары пустоты становятся слабей пред ним.

— Вроде того, — я медленно достал обсуждаемый предмет из инвентаря и положил себе на колени. Серая палка от прикосновения налилась мерным, едва заметным бирюзовым сиянием по растительным узорам, покрывавшем легендарный артефакт павшего бога.

— Знаешь, я много изучала тему дочерей Смерти перед этим походом, — хмыкнула Мархи. — Сказки и мифы на тему сестер с их древней войной есть даже в трактире у Мыши. Но в них всегда упоминались лишь Тефнут и та, чье имя не произносят. О богине Покоя если и упоминается, то только вскользь, просто говоря о том, что такая когда-то была.

По спине почему-то пробежали мурашки, будто бы слова тёмного паладина несли в себе больше, чем кажется на первый взгляд. Алиот Алашан, помнится, тоже упоминал об этом. Имя старшей забыто, а имя младшей стёрто и проклято. Лишь средняя оставила след.

— Мархи, можешь рассказать, что еще ты узнала о дочерях? Это может быть важно.

— Для начала назови имя своего бога, — мрачно попросила тёмная.

— Мне сказали, что имя этой богини потеряно, — чуть улыбнулся я. — Но разве ты не видишь его в моём посохе?

По коже снова поползли ледяные мурашки, будто бы в самой пещере стало на несколько градусов прохладнее. Боковым зрением я окинул товарищей — все замерли, будто бы готовясь к чему-то. Будто бы… собираясь напасть? Я явственно почувствовал нотки исходящей вокруг угрозы.

— Нет, не вижу, — покачала головой лидер отряда не сводя с меня тяжелый взгляд.

— У него вообще нет названия, будто никакого посоха нет, — пояснил Лесат. — Зато есть указание легендарной редкости.

Мархи старалась казаться спокойной, но было видно заметное напряжение лунной эльфийки. То, что ответ на мой вопрос — своего рода какая-то проверка, догадаться не трудно. И на всякий случай, стоит действовать осторожно.

Я сделал вид, что не заметил общего напряжения, лениво зевнул, будто бы все еще находясь под действием алкоголя, и протянул артефакт тёмной.

— Если его коснуться, он сам всё покажет.

Забрать оружие себе всё равно никто не сможет. Это я проверил, ещё когда был в группе с Лаской. Однако ни Мархи, ни кто-то иной даже не попытался прикоснуться к подсвеченной легендарной палке. Скорее наоборот, Мероу, к которой край посоха был ближе всех с визгом отскочила на шаг назад:

— А-ай! Ты что делаешь, придурок?! — именная чародейка в целом была истеричной особой, скорой на оскорбления, но сейчас она выглядела реально напуганной.

— Ээ… — я снова растерялся. Такое чувство, будто бы несчастный артефакт усеян недавними многоножками. — Я ведь рассказал свою историю и рассказал про храм. Что