Путь Анубиса - Бабакин Валентин

   По центру пятна располагался наружный карман куртки. Василий вздрогнул от пронзившей его жуткой догадки.

   - А камень-то? Камень где? - засуетился Степан.

   - Там, - Василий показал пальцем на карман.

   - Ну, так бери. Чо стоишь-то? Или мертвяка испугался? Так, давай я!

   - Стой! - Василий остановил Степана. - Ты что? Не понял ничего?

   - А чего тут понимать? Помер да помер. И поделом. Мы его спасли, а он нас опоил и обокрал. Решил в единоличку сказочным камнем владеть. Вот его высшие силы и наказали. Все же есть бог и он на нашей стороне. Забирай камень, да и поплыли дальше.

   - Какой бог? Причем здесь высшие силы? - понизив голос, так, чтобы не услышал Вовка, зашептал Василий. - Ты что не видишь? Этот инопланетный камень может убивать. Он опасен.

   - И ты его, Вася боишься в руки брать, - усмехнулся Степан. - Считай, два дня его возле сердца носил, а теперь боишься.

   - Я за себя не боюсь, - мотнул головой Василий и решительно вытащил камень из кармана. - Но со мной сын. Я за него боюсь. Я не знаю, что это за камень. Я не знаю, чего от него ждать. А, может быть, этот камень убил того инопланетянина?

   - Он не убивал инопланетянина, - послышался за спиной голос Вовки. Сын все же забрался на борт катера и подошел к рубке, пытаясь заглянуть через спину Василия в ее пространство. - Инопланетянин умер сам, получив сильные внутренние повреждения при жесткой посадке и еще кое от чего. Он выбрался из корабля, опасаясь его взрыва, а затем из последних сил отошел от него подальше. Вот и все. А этот камень для него памятный и путеводный. Для нас он не опасен. Более того, он нас выведет и спасет. Это мой камень, батя.

   - Хватит сочинять! - прервал сына Василий. - Хватит мне этих фантазий!

   - Опять ты думаешь, что я фантазирую! - жестко произнес Вовка и протянул руку. - Дай мне камень!

   - Не дам, - Василий положил камень в карман.

   - Мы не сможем попасть обратно домой, если камень будет у тебя! Он должен быть в моих руках. Только тогда откроется правильный коридор. Дай мне камень!

   - Нет! - мотнул головой Василий. - Этот камень-убийца будет, как и раньше, у меня. Только на таких условиях мы поплывем дальше.

   - И попадем неизвестно куда!

   - Лучше попасть неизвестно куда, чем быть мертвым.

   - Вася, а ты бы верил своему сыну, - подал голос Степан. - Сдается мне, что камешек этот непростой и знает своего хозяина. И не случайно он к нам в руки попал, и не позволил, кому попало, чтобы его вот так просто украли. Отдай его Вовану. Он знает, что делать. И верь ему.

   - Я не хочу верить, я хочу знать, - возразил Василий.

   - В том-то вся твоя проблема, - грустно улыбнулся Степан. - Ученый ты переученный. Что оно твое знание? Пылинка. Может твое знание объяснить, то, что происходит с нами? Нет, не может. Отдай камень Вовке.

   Василий упрямо мотнул головой.

   - Ты опять все делаешь неправильно, папа, - обреченно произнес Вовка. - Все неправильно. Все.

   - Почему опять? Когда я что-то сделал неправильно? - недоуменно спросил Василий.

   - Всегда, - Вовка махнул рукой, повернулся и направился обратно в лодку.

   - Тихо! - выдохнул Степан и насторожился. Василий тоже навострил уши и услышал далекий рокочущий звук.

   - Катер или корабль, - прошептал Степан.

   - Поменьше бы рассуждали тут. Дождались, - мрачно произнес Вовка и показал пальцем вдаль.

   Из-за речного мыса на расстоянии километра один за другим быстро выплывали катера. Один, два, три четыре...Семь. Василий различил на них флаги со свастиками. Немцы.

   - С тылу достали! Уходить надо! - засуетился Степан. - Все в лодку!

   Уговаривать никого не пришлось. Уже через несколько секунд лодка отошла от борта катера и набрала максимальную скорость, выйдя на глиссаду.

   Катера тоже заметно прибавили ходу, но было видно, что им не по зубам скоростные характеристики самодельной посудины индивидуального изготовления при японском моторе.

   - Уходим, - ухмыльнулся Степан.

   Послышался свист, и справа по борту на расстоянии в полсотни метров вздыбился столб воды.

   Лодка метнулась влево и пошла зигзагами.

   - Хрен вам. Не возьмешь, - пробормотал Степан.

   Еще один водяной столб взрыва вскинулся в паре десятков метров от кормы.

   "Пристреливаются, - пронеслась нехорошая мысль у Василия. - Сейчас третьим накроют".

   Со всей очевидностью момента, его пронзила роковая неизбежность третьего выстрела. Почувствовав, как изготовился и хищно расправил темные крылья безжалостный ангел смерти, он яростно воспротивился ему чем-то нематериальным внутри себя, но, вместе с тем намного большим, чем собственное тело.

   Но и третий снаряд ударил мимо, перелетев аж сотню метров. За секунду до взрыва, Василий почувствовал жесткий внутренний толчок, и перед глазами поплыла мутная пелена.

   Лодку бросило вправо.

   - Уйдем, уйдем, - бормотал Степан.

   Справа, - произнес Вовка.

   Василий увидел, как впереди из-за зубьев скалистого гребня правого берега медленно выплывает корабль. Похоже, тот самый, что попался навстречу вчера. Он пересекал курс лодки. Степан резко свернул влево.

   "В западню попали", - обреченно подумал Василий и поднял со дна лодки гранатомет.

   - Хальт! Ершлиссен! - разнеслось далеко над водой.

   - Хрен вам на рыло, - процедил Степан сквозь зубы. - Нихьт ферштеен.

   - Хальт!

   - Хааааальт! - разнеслось нарастающим гулом над рекой, и густая чернота над горизонтом тяжело колыхнулась. Облака закрутились медленным хороводом, по реке пошла волна, заставляя лодку плясать.

   - Ааааальт! - продолжал гулять в пространстве тяжелый густой звук. Облик корабля на фоне темного берега начал размываться. Послышался гулкий звук орудийных залпов.

   - Аааах! - ударило по ушам, и чернота впереди начала распухать, расползаясь по небу.

   - Что это?! - завопил Степан.

   - Батя! Дай мне камень! - заметался, где-то вдалеке затухающий голос Вовки. - Дай камень! Выброс начинается!

   До корабля оставалось не более двухсот метров. Василий положил оружие на плечо изготовил его для стрельбы и прицелился в серый борт под ватерлинию, отчетливо при этом понимая, что шансов затопить такое большое судно одним выстрелом из гранатомета практически нет.

   А затем на уши обрушилась тишина, и все вокруг замерло, как в стоп-кадре кино.

   Василий увидел в немой неподвижности столб воды от взрыва возле кормы лодки, широко раскрытые глаза Степана и вереницу катеров в размытой дали.

   "Накрыли все же", - подумал он в тот миг.

   На глаза опустился вязкий и непроглядный мрак, но лишь на короткие несколько ударов пульса, после чего впереди забрезжило едва заметное, клубящееся, как желтая пыль, свечение. Прошло еще некоторое время, и нечто изнутри подсказало ему, что это свечение пробивается сквозь его сомкнутые веки. И тогда он открыл глаза.

   Его взгляд погрузился в предметность форм незатейливой угловатой мебели среди плоскостей стен под блеклыми дешевыми обоями. Все это затесненное пространство освещалось лучами, горящего под потолком, круглого электрического плафона.

   Сам он тонул в мягком провалившемся от времени диване, полулежа поперек него и откинувшись затылком на спинку. Пожалуй, прошла не одна минута, прежде чем он вспомнил, что его зовут Василий и сообразил, наконец, что находится в своей квартире.

   Какой сегодня день? Он посмотрел на перекидной календарь, стоящий на комоде. Этот раритет достался ему от деда. На нем отчетливо просматривалась дата.

   Четырнадцатое. Сегодня четырнадцатое сентября. Его уволили из института.

   Послышался тихий, но вместе с тем отчетливый звук. Проворачивался ключ в замке входной двери. Ольга пришла со смены. Она работала продавцом в обувном магазине неподалеку.

   - Ты дома? - удивленно спросила жена, заглянув в комнату. - Что случилось?

   - Ничего особенного, - Василий нервно улыбнулся.

   - И все же? Как-то непривычно видеть тебя дома в столь раннее время. Решил посвятить себя семье?

   Супруга, скинув туфли, присела рядом, забравшись с ногами на диван, запустила легкую ладонь в жесткие волосы Василия, и заглянула ему в глаза.

   - Что произошло?

   - Да так, ерунда, - виновато усмехнулся он. - Уволили меня.

   - Уволили? Как это? За что? Почему?

   - Какая разница.

   - Рассказывай. Что стряслось?

   - Сокращение штатов у нас. Институту финансирование срезали. Кризис.

   - И выбрали тебя, чтобы уволить?

   - Не только меня. Только в нашем отделе пятеро. А по всему институту я не знаю.

   - И ты в их числе? Почему?

   - Ума не приложу. Работал. Строил планы. Тема была перспективная. Начальник повышение обещал. И вот на тебе. Как дерьмо на голову.