Список холостяков - Джейн Фэйзер

— А много?

— Как можно больше.

— Я посмотрю в кладовке. По-моему, там стоит бочонок с маслом. — Честити направилась кдверям, потом остановилась, взявшись за ручку. — Я уверена, что смогу докатить этот бочонок через весь двор до конюшни без всякой помощи.

Она выжидательно посмотрела на Макса, но тот ничего не сказал, лишь продолжал стоять, прислонившись к каменной стене и продолжая держать руки в карманах.

— Я помогу тебе, Чес, — сказала Пруденс.

Она предоставила Констанции самой возиться с наполовину опустевшей и значительно полегчавшей канистрой и последовала за Честити.

Констанция поставила полупустую канистру на пол, открутила крышку второй канистры и попыталась приподнять ее, даже не взглянув в сторону Макса. Глядя на ее героические усилия, Макс не смог остаться равнодушным наблюдателем.

— Ладно, я сам это сделаю.

— Спасибо, я справлюсь сама, — с ледяным достоинством произнесла она. — Ты же не захочешь испачкать свою одежду. Или замарать свои безупречно чистые руки. Бог мой, ты же можешь сломать ноготь!

— Отдай мне канистру.

Он шагнул вперед и взялся за ручку канистры. Констанция попыталась воспротивиться, но вовремя сообразила, что, если они начнут бороться за право обладания этой канистрой, все закончится тем, что они оба перепачкаются с ног до головы в этой мерзко пахнущей жидкости. Поэтому она отпустила ручку, сдерживая вздох облегчения, и отошла в сторону, снова вытирая руки о фартук.

— Значит, идея заключается в том, чтобы мой отец застрял где-нибудь без топлива?

— Совершенно верно.

Он поставил на пол вторую канистру и принялся откручивать крышку третьей.

— Но разве он не заметит, что канистры наполовину пусты? — с интересом спросила Констанция.

— А они не будут пустыми. Мы разбавим топливо маслом для ламп. — Он поставил третью канистру на пол и небрежно вытер руки о фартук Констанции. — Во дворе есть вода?

— Рядом с кормушкой для лошадей.

Она вышла вместе с ним во двор, подождала, пока он вымоет руки и вытрет их носовым платком, а потом последовала его примеру.

— И что произойдет потом? — спросила она.

— Вам нужно смешать топливо с маслом для ламп, при этом не обязательно выдерживать какие-либо точные пропорции. Тогда всякий раз после того, как эту смесь из канистры будут доливать в бак, мотор будет работать какое-то время, а потом глохнуть. Это никак не повредит автомобилю, но доставит массу неудобств водителю.

— Ты хочешь сказать, что всякий раз, когда отец будет считать, что все наладилось, машина снова будет останавливаться? — с восхищением произнесла она. — Отлично придумано! Отец просто придет в ярость. Мне кажется, я недооценивала вас, мистер Энсор.

— Это было очень неразумно с твоей стороны.

Он посмотрел на освещенную слабым серебристым светом луны девушку, стоявшую в фартуке, с растрепавшимися волосами, испачканной грязью щекой и с капельками пота на лбу.

— Я перестал недооценивать вас, мисс Дункан, с той минуты, когда вы перепрыгнули через забор в поле возле своего загородного имения.

Она улыбнулась и откинула со лба прядь волос:

— А что-нибудь еще произошло, что утвердило бы тебя в этом мнении?

Скажет ли он что-нибудь о «Леди Мейфэра»? Может быть, просто намеком даст понять, что видел газету на секретере в гостиной?

Но он не успел ничего сказать — их прервал грохот бочки, катившейся по вымощенному камнями двору. Честити и Пруденс подкатили бочку к дверям гаража. Макс достал носовой платок и уголком вытер грязь со щеки Констанции прежде, чем последовать за ее сестрами в гараж. Констанция задумчиво вошла в гараж следом за ним. На завтра было назначено собрание Женского социально-политического союза, после чего она отправится с Максом обедать. У нее будет возможность попытаться выудить у него, видел он газету или нет. И она решила ничего не говорить сестрам до тех пор, пока не выяснит, есть у них повод для беспокойства или нет.

— Надеюсь, мы не слишком далеко зашли, — сказала Честити, когда они сидели на следующий день в кафе в «Фортнум энд Мейсон». — Он уехал на машине в одиннадцать утра и, когда мы уходили из дому, еще не вернулся. — Она отломила вилкой кусочек пирожного и отправила его в рот.

— Он уехал с графом Беркли, — напомнила Пруденс, наливая себе чашку чаю. — Я волновалась бы гораздо больше, если бы он был один.

— По-моему, уж лучше быть одному, чем в обществе Беркли, — заявила Констанция, поднимая голову от лежавшего перед ней на столике листа бумаги и откладывая в сторону ручку. — Сегодня утром у меня состоялась довольно любопытная беседа с Долли Хеннеси. Я столкнулась с ней в парикмахерской.

— Ты сплетничала, Кон? — спросила Пруденс, взяв со стоявшей на столе тарелки кусочек миндального торта. Она приподняла брови, и в ее светло-зеленых глазах вспыхнули озорные огоньки. — Я считала, что у тебя на это нет времени.

— Это верно, — невозмутимо ответила Констанция, поднося к губам чашку с чаем и не обращая внимания на это поддразнивание. — Но это была не просто сплетня. Беркли, как подозревают, ведет крайне распутный образ жизни.

Пруденс посерьезнела.

— В этом нет ничего необычного, — мрачно сказала она, отламывая вилкой кусочек торта. — Наш отец тоже далеко не святой.

— Но я не думаю, что он плодит незаконнорожденных детей от женщин, находящихся у него в услужении.

Пруденс отложила вилку и беззвучно присвистнула.

— Нет, — согласилась она. — Этого он не станет делать. И что ты узнала?

— Что граф Беркли известен своими похождениями такого рода, — ответила Констанция. — Называют по меньшей мере двух женщин. — Она чуть подалась вперед и понизила голос: — И еще я узнала, что в его клубах он имеет репутацию… как бы это сказать… человека, который не спешит оплачивать свои карточные долги.

— Я знаю, что он отвратителен, — сказала Честили ти, широко раскрыв глаза от удивления. — Но даже такой тип, как Беркли, не может вести себя так… не по-джентльменски.

Она не смогла подобрать более подходящего слова, чтобы охарактеризовать поведение лорда Беркли. Ведь в обществе человек, вовремя не оплачивавший карточные долги, становился изгоем. Это считалось едва ли не самым тяжким проступком с точки зрения высшего света.

— Если это правда, почему его не исключили из клубов? — спросила Пруденс.

Констанция пожала плечами:

— Похоже, никто не решается бросить ему обвинения прямо в лицо.

— Но отчего же нет? — Честити подобрала с тарелки орешек и положила его в рот, не сводя глаз с лица сестры.

— Мне кажется, что осторожный анонимный намек на страницах «Леди Мейфэра» поможет прояснить эту ситуацию, — заметила Констанция с ядовитой усмешкой. — Мне, честно говоря, наплевать на его карточные долги. Но я не выношу, когда мужчины отказываются брать на себя ответственность за своих незаконных детей. Мы заставили Генри Франклина жениться, почему бы не взяться за Беркли? Мама одобрила бы это.