Боевая рыбка - Джордж Грайдер

Я переживал спад - усталый, желающий направиться обратно в Перт и нервничающий в связи с выходом на малБ1е глубины. Когда мы прибыли на новую позицию, у меня просто не было настроения вести боевые действия. И вдруг подвернулась удачная возможность.

Примерно в девять часов утра вниз поступил сигнал, что замечен патрульный катер. Я поднялся в боевую рубку, где на вахте был Том Берк.

- Вон он, командир. Подходит с юга.

Я посмотрел в перископ. Маленький катер в паре миль от нас шел в нашем направлении.

Было бы совсем несложно уйти ниже перископной глубины и позволить ему пройти мимо, веря в то, что он не знает о нашем присутствии, но мне эта идея не нравилась. Мы находились близко к берегу, в водах едва достаточной глубины для того, чтобы чувствовать себя спокойно. В такой ситуации патрульный катер мог стать смертельно опасным противником для подлодки. Я сказал себе, что не мешает перебраться на более глубокое место, прежде чем он подойдет, а затем можно вернуться обратно.

- Давай отойдем, Том, и дадим ему пройти мимо.

- Слушаюсь, сэр... Взять курс ноль девять ноль.

Патрульный катер шел медленно. Ему понадобилось чрезвычайно много времени для того, чтобы пройти мимо, и, прежде чем мы успели вернуться, было слишком поздно. Я сидел в кают-компании, когда спустился вестовой:

- Командир, обнаружен конвой противника. Том смотрел в перископ, когда я поднялся по трапу.

- Похоже, большой конвой, командир, довольно далеко, у побережья.

Я посмотрел и сжал зубы. Четыре больших вражеских танкера направлялись к берегу в строю, с тремя подпрыгивающими на неспокойной волне эскортными кораблями вдоль их траверза с правого борта и с эсминцем, прикрывающим тыл. Будь мы у них с левого борта, где и должны были находиться, они стали бы для нас великолепной целью. Но я ушел с этой позиции, чтобы пропустить патрульный катер, а теперь было слишком поздно возвращаться.

- Давай попробуем их накрыть, - сказал я автоматически, зная, что мы не сможем этого сделать.

Мы ушли на девяносто футов под воду и начали сближение, тем временем группа управления огнем собралась и моряки "Флэшер" разошлись по боевым постам.

- Подними лодку до перископной глубины.

Направление пеленга менялось в северном направлении. Развивая скорость в бурном море, конвой проходил мимо нас.

- Это миноносец. Взгляни на него, Фил. Он посмотрел:

- Командир, пожалуй, мы можем попасть в миноносец.

- Верно. Но мало шансов с такого расстояния и при такой волне. И если мы выстрелим, то не будет шанса достать конвой.

Но чертовски хороший шанс, добавил я про себя, получить добрую порцию глубинных бомб. Фил кивнул:

- К черту миноносец, если нам нужен конвой, сэр.

Мы сделали еще одну долгую, трудную попытку выйти на него, но это было безнадежно. Я стоял у перископа, ругая себя за отсутствие боевитости и никуда не годное решение, в то время как росло абсолютное осознание того, что первоклассная цель, какую я могу больше и не встретить, прошла мимо меня, потому что я поддался минутной слабости.

Постепенно до меня стало доходить и кое-что еще. Всю оставшуюся жизнь я буду ненавидеть себя как труса, если сейчас не всплыву и не сделаю круг, чтобы реабилитировать себя. И когда я подумал об этом в таком свете, решение не показалось слишком трудным. Мне не нравилась перспектива всплывать в таком неспокойном и усиленно патрулируемом море, но альтернатива была еще хуже.

Я подождал несколько минут, пока последний из огромных танкеров не исчезнет за горизонтом.

- Сохранять боевую позицию... Держать наготове группу управления огнем... Приготовиться к всплытию.

- Есть, сэр.

- Приготовить четыре дизеля на винт. Будем бороздить море, используя все мощности.

Команда докатилась до кормы, и ответ пришел из электромеханического поста:

- Есть четыре главных двигателя.

- Очень хорошо. Всплываем.

Прозвучал сигнал всплытия, и корабль устремился к поверхности. Сразу же на нем началась сильная качка в бурном море. Сигнальщики-наблюдатели, вахтенный офицер и я взобрались на мостик, с которого стекала вода.

- Открыть главный впускной... Полный вперед.

Когда лодка набрала скорость, нос начал зарываться в воду и подниматься на крутых волнах, накатывавшихся с севера. Эта неприветливая картина соответствовала моему настроению. Я чувствовал себя на закате своей карьеры, поносил себя всеми известными бранными словами. Я был и неудачник, и трус, меня вообще не следовало брать на флот. Казалась невероятной мысль, что кто-то доверил мне командование.

* * *

Круговой маневр зависит от скорости. Идея состоит в том, чтобы всплыть незаметно для противника, развить самую большую скорость, на которую способна лодка, править по курсу так, чтобы кончики мачт были в виду, не раскрывая свое собственное присутствие, и, наконец, обойти конвой с фронта, чтобы можно было подстеречь его. Мерзкая погода или нет, мы должны двигаться быстро.

Водных процедур в бурном море было не избежать, так как каждый раз, когда "Флэшер" окуналась, вода потоком перекатывалась через мостик. Вместо того чтобы ставить сигнальщиков наверху у перископа, я оставил их на уровне вахтенного офицера, где они могли держаться за что-нибудь основательное. Один из них был поставлен у рубочного люка, на котором лежала его рука. Как только вахтенный офицер видел приближающийся вал, он кричал: "Закрыть люк!" Люк захлопывался, волна проносилась через мостик, окатывая всех нас, а когда она спадала, сигнальщик открывал люк.

Но идущая по бурному морю подлодка не разовьет большую скорость, а японский конвой двигался быстро. Дело выглядело безнадежным. Я продолжал оставаться на мостике, глотая соленую воду, борясь с ветром, в любой момент ожидая преследования самолета и ругая себя последними словами. Уже на уровне подсознания я пытался думать о сладкозвучной фразе донесения о конвое, чтобы объяснить, почему конвой ушел.

Через пару часов погода начала меняться. Волны стали слабее, ветер стих, и мы пошли мористее. Но против этого преимущества был становившийся все более обидным факт, что мы потеряли из виду конвой. Судя по некоторым сверкам, мы приблизились к его скорости, будучи в подводном положении, и должны были поймать его в зенитный перископ в течение примерно трех часов или даже раньше. Но, несмотря на то что на протяжении всего послеобеденного времени мы шли в подводном положении на максимальной скорости, вглядываясь в морскую даль, мы так и не увидели их. Вероятность того, что они зашли в одну из маленьких бухт вдоль побережья и потеряны для нас окончательно, становилась все очевидней с каждым бесплодным часом.