Пароль скрещенных антенн - Иосиф Халифман

В роде Феидоле солдаты участвуют в разных защитных и наступательных действиях муравейника, а на фуражировке разрывают добычу на мелкие кусочки. У кочевых муравьев Эцитонов они во время походов плотными цепями движутся с обеих сторон колонны, как бы охраняя ее с флангов. У американского муравья Кампонотус пилартес и европейского Кампонотус трунката, который и в СССР — на Кавказе, в Крыму — обнаружен на деревьях широколистых форм: на орехе, на вечнозеленой крушине, главное назначение большеголовых форм — служить «живой дверью».

Эти муравьи обитают в древесине. Ходы, ведущие в их гнездо, закрываются изнутри большой плоской головой воина, имеющей цвет коры дерева. Подойдет рабочий муравей к «живой двери», она отступит в глубь хода, а пропустив пришедшего, вновь займет свое место. Если голову тронуть пером или соломинкой, она никак не отвечает на прикосновение, но стоит то же сделать антеннами рабочего муравья — хитиновая дверь сразу отходит в сторону.

Дальше в книге предстоит не раз встретить описания самых необыкновенных типов и форм особей, отличающихся действительно невообразимыми и неповторимыми свойствами и особенностями. Что касается «живых дверей», открываемых прикосновением антенн, то они существуют и у других видов, обитающих на деревьях. Необязательно, чтобы эту роль выполняли солдаты; у входов могут дежурить крупные и даже среднего размера рабочие. Вообще же муравьи среднего размера заняты обычно доставкой в гнездо строительных материалов и продуктов питания.

У всех видов рабочие муравьи-фуражиры отовсюду стаскивают в гнездо корм, они делятся кормом с более молодыми собратьями; часть добычи доходит в конце концов и до самок, откладывающих яйца. Количество корма и его особенности, число муравьев, кормящих матку, облизывающих яйца и личинки, во многом определяют состав ее потомства, а от того, каким будет потомство матки, зависит будущее семьи.

СТЕКЛЯННЫЕ ГНЕЗДА, ЦВЕТНЫЕ МЕТКИ

ИТАК, НОВЫЙ член семьи окончил глубокий сон куколки, обрел способность двигаться и, выпущенный старшими из кокона, потемнел и начинает приобщаться к жизни семьи. Как проследить за судьбой этого насекомого, которое неотличимо от тысячи кишащих вокруг него?

И потом, как вообще что-нибудь рассмотреть в муравейнике, где постоянно царит мрак?

Наблюдать жизнь муравья от первого до последнего его часа можно только в искусственном гнезде. Для таких наблюдений требуется, однако, не плоское стеклянное гнездо, заполненное муравьиным мусором и окруженное канавкой с водой, а сооружение иного типа: нечто похожее на 33-камерную гипсовую плитку, в которую была для описанного выше опыта поселена семья муравьев Соленопсис фугакс. Такое гнездо, представляющее собой только связанные ходами камеры, свободно от всякого мусора, и муравьи вынуждены, следовательно, пользоваться предоставленными им пустотами. Смотровые глазки этого гнезда прикрывают от света ставнями, которые снимаются только на то время, пока проводятся наблюдения.

Для подобного гнезда достаточно небольшой — величиной со спичечную коробку — гипсовой плитки с проходящим сквозь нее водяным каналом. Вдоль канала и расположен лабиринт из разного числа сообщающихся маленьких камер. В самой большой из них не уместится и горошина.

Чем дальше от водяного канала находится в пластинке камера, тем она суше. А для нормального развития яиц, личинок, куколок разного возраста ведь и требуется разная влажность. Но гипсовые гнезда трудновато чистить и вентилировать. И если даже гипс при отливке был продезинфицирован салициловой кислотой, в гнездо скоро проникает губительная для его обитателей плесень.

Лучше приспособлены для содержания муравьев поставленные на ребро, остекленные с двух сторон более крупные — размером уже с папиросную коробку — гипсовые плитки. Основание их тоже пронизано водяной трубкой, над которой в несколько этажей разбросаны камеры, соединенные ходами. Все это, конечно, вентилируется через вделанные в нужных местах густые сетчатые решетки. Гнездо соединено с двумя пробирками: одна служит для кормления обитателей гнезда, в другую муравьи сносят отбросы.

Еще удобнее для работы гнездо из стеклянных бутылей, бутылок и бутылочек, связанных стеклянными трубками, которые в нужных местах оборудованы кранами. Достаточно повернуть ручку крана — движение по трубке прерывается и направляется по другому пути или, наоборот, восстанавливается. К таким стеклянным лабиринтам подключены гипсовые ящики с торфом, через которые проложены водоводы, поддерживающие нужный уровень влажности. Здесь тоже устраиваются, конечно, камеры-столовые, уборные и прочие удобства.

Имея такие гнезда, можно ставить самые разнообразные опыты.

В кормовые камеры для муравьев-вегетарианцев засыпают ячменное зерно, подсолнечные семена; для муравьев, питающихся животной пищей, бросают насекомых или мясную стружку; кроме того, тем и другим дают мед, сахарный сироп, сахар, жадно потребляемые всеми видами. Обитатели искусственных гнезд обычно очень быстро осваивают дорогу к столовой. Так же хорошо осваивают они и дорогу к уборной. Подобные искусственные муравейники можно регулярно очищать, так что они не страдают от плесени и живут годами.

Но у всех, в том числе и у лучших из описанных здесь искусственных гнезд, есть один недостаток: им не хватает выхода на волю. А муравьиные семьи, если они закупорены в гнезде, развиваются плохо. Поэтому лучшими из лучших оказываются гнезда с выходом на арену. Разумеется, арена должна быть окружена непреодолимым для насекомых барьером. Пусть это будет канавка с водой или ровик, заполненный мельчайшим сухим гипсовым порошком, который тоже служит препятствием для муравьев, или заборчик, прикрытый сверху стеклянной пластинкой, густо смазанной непросыхающим маслом.

Самая маленькая арена представляет собой широкий простор для опытов. Сюда могут быть выведены оборудованные кранами ходы из гнезд различных видов. Здесь можно выращивать или просто ставить в горшках растения, семенами или нектаром которых питаются муравьи, а если надо, такие, на которых живут питающие муравьев насекомые. На арене можно, следовательно, наблюдать и изучать отношения и между муравьями разных семей одного вида, и между муравьями разных видов, и между муравьями и многими представителями флоры и фауны. Арены с искусственными гнездами, как и лабиринты, в которых проводятся опыты, — это что-то вроде микроскопа для изучения повадок насекомых и законов жизни семей.

Но все успехи лабораторной техники принесли бы не много пользы без метки муравьев: ведь и в самом маленьком искусственном гнезде невозможно проследить за судьбой отдельного муравья, если он ничем не выделяется.