Псевдоисторик Суворов и загадки Второй мировой войны - Александр Помогайбо

Не хватило Ворошилову и Сталину цинизма, чтобы это понять. Зато Суворову-Резуну на это цинизма хватает.

«Но Сталин не намеревался ни обороняться, ни тем более оставаться вне войны. Коридоры через польскую территорию были нужны Сталину, с одной стороны, для советизации Польши, с другой стороны — коридоры давали возможность нанести внезапный удар в спину Германии в случае, если она ослабеет в войне против Франции, Британии и потенциально — против США».

Какая, однако, подлость со стороны Сталина! Заключив военный договор с Англией и Францией, он только и ждал, когда Англия и Франция начнут отражать немецкую агрессию, чтобы ударить через польские проходы! Военный союзник должен культурно, дипломатично стоять на месте и ждать, когда на него нападут.

Но Сталин был не таков.

И только Суворов-Резун, с его глубоким аналитическом умом, смог высветить, словно прожектором, всю гнусность сталинских замыслов.

Нанести удар по фашистской Германии, воюющей с Англией, Францией и, возможно, США! На такое мог решиться только закоренелый преступник и законченный негодяй!

«Делегации Франции и Британии, желая доказать серьезность своих намерений, сообщили советской стороне сведения чрезвычайной важности: если Германия нападет на Польшу, Британия и Франция объявят войну Германии.

Это была информация, которую так ждал Сталин».

До этого Сталин, конечно же, ни о чем не догадывался. Ну ничего не подозревал. Не знал Сталин о том, что Франция была связана с Польшей договором 1921 года и Локарнскими соглашениями 1925 года, предусматривающими помощь Польше в случае агрессии против нее. Не знал, что 31 марта 1939 года, выступая в парламенте, Чемберлен заявил: «… В случае любой акции, которая будет явно угрожать независимости Польши и которой польское правительство соответственно сочтет необходимым оказать сопротивление своими национальными вооруженными силами, правительство Е. В… считает себя обязанным немедленно оказать польскому правительству всю поддержку, которая в его силах» (Волков Ф. Д. За кулисами Второй мировой войны. С. 9).

Не знал этого Сталин. Наверное, и Суворов-Резун не знал. Потому и написал:

«У Сталина было две возможности.

Первая. Независимо от позиции Британии, Франции или Польши официально объявить, что Советский Союз будет защищать польскую территорию как собственную. Польское правительство не желает советских войск на польской территории, в этом нет ничего страшного. Если Германия разгромит польскую армию и свергнет правительство, тогда Красная Армия вступит на польскую территорию и будет воевать против Германии».

Суворов-Резун дает всегда очень дельные советы.

Представим: в 1939 году СССР вступает в войну против Германии. Англичане и французы, как они это и

делали в 1939-м, отсиживаются за линией Мажино, а СССР, как это и было в 1941-м, несет страшные потери.

А зачем?

Ради чего? Ради Польши, которая в 1920 году отторгла часть белорусской и украинской территорий, а в 1939-м вместе с Германией и Венгрией растерзала Чехословакию…

Ради Польши, в которой десятки тысяч пленных красноармейцев и возвращавшихся из немецких лагерей русских военнопленных таинственно исчезли в концлагерях после войны 1920 года…

Ради тех десятков пленных красноармейцев, на плечах которых конники Пилсудского ставили сабельный удар?

Нет, не ради них, конечно. Ради Англии и Франции!..

Англия и Франция благодаря советско-германской войне сохранят свои вооруженные силы. Это — в лучшем случае. А в худшем… Что может быть в худшем?

Трудно сказать. Мы определенно знаем только то, что 25 августа 1939 года Гитлер передал следующие предложения английскому правительству: Германия желает заключить с Англией пакт или союз; Англия должна помочь Германии получить Данциг и «Польский коридор»; необходимо выработать соглашение относительно колоний для Германии; Германия обещает защищать целостность Британской империи в случае нападения на нее.

Через три дня Гендерсон вручил в Берлине британский ответ на германские предложения: Англия готова пойти на заключение широкого соглашения с Германией; она не возражала также против передачи Германии Гданьска и «коридора».

Итак, Англия не возражала, чтобы Гитлер забрал часть польской территории, и готова была пойти на «широкие соглашения» с Германией.

Но СССР, по Суворову-Резуну, должен «независимо от позиции Британии, Франции или Польши официально объявить, что Советский Союз будет защищать польскую территорию как собственную».

Германия нападает на Польшу, СССР ради захватчика своих земель — Польши — ввязывается в войну с Германией, а Англия, у которой с Германией «широкие соглашения», идет войной на Россию…

Дельный совет дает Сталину британский подданный Суворов-Резун.

Правильный совет…

В следующий раз Сталин им обязательно воспользуется…

Но все же, без смеха, что в действительности происходило на военных переговорах Англии, Франции и СССР? Была ли в 1939 году возможность создать их военный союз и тем, может быть, пресечь войну в самом ее начале?

Неужели Сталин блефовал?

Переговоры начались 12 августа 1939 года. Сейчас мы не знаем всех подробностей обстановки того времени, но общее представление о ней неплохо дает телеграмма военно-воздушного атташе СССР в Англии в Генеральный штаб РККА от того же 12 августа:

«По проверенным данным, Германия проводит военные приготовления, которые должны быть закончены к 15 августа. Призыв резервистов и формирование частей резерва проводятся в широком масштабе и замаскировано.

15 августа ожидается издание приказа «Шпаннунг» по всей Германии. Это очень серьезные мобилизационные мероприятия.

Подготавливается удар против Польши силами 1-й армии — 2, 3, 4, 8, 13, 17 и 18-м армейскими корпусами и бронедивизиями, ориентированными на восток. На западе проводятся только оборонительные мероприятия.

Германские военные круги ожидают, что Польше еще раз будет предложено мирное разрешение вопроса. Во всяком случае, решено покончить с этим вопросом в этом году. И. Черний».

Таким образом, 12 августа с Польшей все уже было решено. Англии и Франции следовало немедленно заключать договор с Советским Союзом.

Читаем протокол первого заседания от 12 августа 1939 года. (Здесь и далее цит. по: СССР в борьбе за мир накануне Второй мировой войны. С. 545–635.)

«Маршал К. Е. Ворошилов… Прошу Вас, г. адмирал Драке, и Вас, г. генерал Думенк, ознакомить нас с вашими полномочиями и предъявить свои мандаты. Предлагаю все письменные полномочия, какие имеются, перевести на язык миссий. Читаю свой мандат по-русски.

Маршал К. Е. Ворошилов зачитывает текст своего полномочия, после чего текст переводится на французский и английский языки.

Ген. Думенк предъявляет свой мандат.

Адм. Драке заявляет, что он не имеет письменного полномочия; он уполномочен вести только переговоры, но не подписывать пакта (конвенции).

На вторичный вопрос маршала К. Е. Ворошилова, имеются ли у адмирала Дракса какие-либо письменные полномочия, адмирал Драке заявляет, [что] он предполагает, что его полномочия английским посольством доведены до сведения советской миссии, но письменных полномочий у него нет. В случае надобности он это полномочие в письменном виде может предъявить в возможно короткий срок».

Прервем цитирование, чтобы пояснить кое-что. Английскую миссию возглавлял не министр обороны, даже не начальник штаба, а всего-навсего комендант Портсмута, одной из британских военно-морских баз. Само собой разумеется, высказывания коменданта английской базы на переговорах ни к чему английское правительство не обязывали.

«Маршал К. Е. Ворошилов. Я полагаю, вы отлично понимаете, что мы не сомневаемся в том, что вы представляете интересы ваших стран, в частности, английская миссия представляет здесь английскую армию, флот и воздушные силы. Но полномочия, по-моему, необходимы в письменном виде для того, чтобы взаимно было видно, в каких пределах вы уполномочены вести переговоры, каких вопросов вы можете касаться, до каких пределов вы можете обсуждать эти вопросы и чем эти переговоры могут окончиться. Наши полномочия, как вы видели, всеобъемлющи. Мы можем вести переговоры по вопросам организации обороны Англии, Франции и СССР от косвенной агрессии стран Европы, и мы можем подписать военную конвенцию. Ваши полномочия, изложенные на словах, мне не совсем ясны. Во всяком случае, мне кажется, этот вопрос совсем не праздный — он в самом деле определяет и порядок, и форму наших переговоров.

Адм. Драке заявляет, что советская миссия находится в преимущественных условиях, так как имеет возможность непосредственно сноситься со своим правительством. Далее адмирал Драке заявляет, что если бы было удобным перенести переговоры в Лондон, то он имел бы все полномочия, но ввиду дальности расстояния от Лондона он не может подписать конвенцию без того, чтобы эту конвенцию не видело его правительство.