Из воспоминаний - Жорес Медведев

«Итак, наш выход один: чем быстрей, тем спасительнее – перенести центр государственного внимания и центр национальной деятельности, центр расселения, центр поисков молодежи с далеких континентов, и даже из Европы, и даже с юга нашей страны – на ее Северо-Восток». [47]

Идея демографических передвижений русских не была новой.

Премьер Петр Столыпин создавал условия для переселения крестьян в Южную Сибирь и к южным границам Китая, вплоть до Приморского края. Сталин заселял Восточную Сибирь, но через ГУЛаг, принудительно. Хрущев программой «целинных земель» перебросил миллионы комсомольцев в Казахстан и в южные края Сибири. Брежнев начал осваивать нефтяные и газовые территории Западной Сибири и Европейского Севера.

Он также выдвинул программу возрождения опустевших коренных российских земель Нечерноземной зоны Европейской части СССР. В каждом из этих демографических перемещений был определенный экономический резон, и вновь осваиваемые территории были в большинстве случаев пригодны для сельскохозяйственного использования. Они могли обеспечивать города продовольствием. Восточная Сибирь, которую теперь предлагал Солженицын в качестве главного жизненного пространства для русского народа, была в основном горной и абсолютно непригодной для земледелия из-за вечной мерзлоты и слишком сурового климата. Лето здесь слишком короткое. Жизнь в таких условиях с минимальным комфортом в пять-десять раз дороже, чем в еще малонаселенной Европейской части России. Весь этот проект был наивным и непродуманным.

К февралю 1974 года, когда и сам Солженицын оказался на Западе, публикация «Письма вождям» потеряла всякий смысл. Никто не смог бы откликнуться на него положительно. Однако неожиданно, уже из Цюриха, Солженицын дал директиву публиковать «Письмо» в его новой, переработанной форме. Но теперь текст «Письма» был уже защищен копирайтом, и оно не предлагалось, а продавалось газетам, причем с условием публикации полностью, без сокращений. Это создавало и принцип «эксклюзивности», газета, покупавшая «Письмо» и публиковавшая его перевод, могла перепродавать права на публикацию в другие газеты.

В то время я был в дружеских отношениях с редактором лондонской газеты «Обсервер» – это была самая старая воскресная газета Великобритании – Дэвидом Астором. Они получили предложение на покупку прав, предложение шло от адвоката Хееба, но через ИМКА-Пресс, готовившее русский текст. Дэвида Астора и его заместителя Эндрю Вилсона смущала цена – 100 тысяч английских фунтов (по тем временам около 250 тысяч долларов США) и требование о публикации текста без сокращений. «Письмо» Солженицына вождям могло занять три газетных страницы. Я уже знал прежний текст, переработанного не видел и даже не подозревал о переработке текста письма, которое уже было в Политбюро с сентября 1973 года. Я настойчиво рекомендовал Астору и Вилсону не покупать «эксклюзивных прав», во-первых, потому, что цена была слишком дорогой (в уровне цен 2002 года это уходило за миллион долларов), и, во-вторых, я очень сомневался, что другие ежедневные газеты будут платить за «сериализацию» права перепечатки отрывков. Я объяснил редакторам, что «Письмо вождям» скорее всего вызовет негативную реакцию западной прессы, а не острый интерес и генерацию платежей. «Обсервер» послушался моего совета.

Воскресные издания других газет также не могли осилить размеры и цену. Право на публикацию «Письма вождям» на английском языке купила большая воскресная газета «Санди Таймс» и после срочного перевода опубликовала полный текст 3 марта 1974 года. Однако сериализация «Письма» провалилась, и газета потерпела убытки. В этот же день, без всяких плат за права и без разрешений, «Письмо вождям» было также опубликовано в США в воскресном издании «Нью-Йорк Таймс». Эта американская газета опубликовала оригинальный текст «Письма», который уже давно был у них из Самиздата. Он поэтому считался «общественным достоянием» и не требовал никаких выплат гонораров или разрешений. В Нью-Йорке «Письмо вождям» вышло с комментариями журналистов Т. Шабада и Н. Робертсона. [48]

«Санди Таймс» печатала весь текст без подзаголовков, «Нью-Йорк Таймс» снабдила свою публикацию сенсационными подзаголовками. Поэтому именно этот «американский» вариант подвергался сериализации. Редакторы в Нью-Йорке вообще пока не знали, что Солженицын серьезно изменил текст письма, смягчив критику Запада и удалив одиозные параграфы о преимуществах авторитарной системы. На русском языке по «Голосу Америки» также передавался первый оригинальный текст, именно тот, который читал и Брежнев. Солженицын был в бешенстве и отправил гневный протест в «Нью-Йорк Таймс». Но этот протест по поводу «неавторизованной» публикации «неверного» текста был уже нелепым. Он лишь обратил внимание на те параграфы, которые Солженицын удалил, и те, которые он изменил, смягчив критику Запада и добавив критику СССР. И в Нью-Йорке, и в Европе в газете «Геральд Трибюн» появились сопоставления измененных параграфов и объяснения о том, что «Письмо вождям», уже отправленное в Политбюро (в письме сохранялась дата – 5 сентября 1973 г.), нельзя ни «продавать», ни менять. [49]

«Письмо вождям» вызвало универсально негативное отношение комментаторов. С острой критической статьей выступил и академик А. Д. Сахаров, который получил только «смягченный» вариант письма. «Письмо вождям», опубликованное повсеместно в первичном или вторичном вариантах до публикации «Архипелага» на английском и других языках, безусловно снизило интерес к этой книге. «Письмо вождям», которое прошло по разным газетам в миллионах экземпляров, показывало Солженицына как противника западной демократии и сторонника авторитарной системы, русского изоляциониста и утописта.

Солженицын-писатель имел, благодаря Нобелевской премии, все еще репутацию «великого» или «выдающегося». Но Солженицын как мыслитель уже не принимался всерьез.

Солженицын в Цюрихе

Высылка Солженицына из СССР не была неожиданностью для него самого, он именно этот исход своей борьбы считал наиболее вероятным. На заседании Политбюро ЦК КПСС 7 января 1974 года Председатель КГБ Ю. Андропов внес предложение «…выдворить Солженицына из страны в административном порядке. Поручить нашим послам сделать соответствующий запрос в ряде стран, которые я называю в записке, с целью принять Солженицына… Жить за рубежом он может безбедно, у него в европейских банках на счетах находится восемь миллионов рублей». [50] По тогдашнему курсу рубля это было около двенадцати миллионов долларов. Эта сумма была близка к той, которую называли и западные корреспонденты.