Доминика (СИ) - Марр Эмилия

Мои спутники все так же стояли у дверей комнаты. Только вот настроение у всех поменялось. У Кеши с Лаймой — недовольное, а вот у Валентина, наоборот, улыбка была до ушей.

Чтобы, не дай бог, в наш разговор не втиснулась Ира, мы решили поговорить в комнате Вали.

Расположившись поудобнее у младшего из братьев, никак не могла определиться, с чего начать разговор.

— Так это твой ребенок? — взял слово Валентин.

— Да.

— Что-то он не похож на полугодовалого младенца. Я, конечно, не спец, но даже я это понимаю.

— Я солгала Максу о возрасте Юлика.

— Юлика? Какое у него полное имя?

— Юлий.

— Интересно… Почему именно Юлий?

— Значение имени понравилось.

— Ладно, мне все понятно. Что будем делать? Можно теперь познакомиться с твоей красавицей подругой?

— Нет! — ангельское терпение моей Лаймы подошло к концу. — Со мной нельзя знакомиться! Со мной можно только поговорить, и говорить будет Ника, а никак не ты, красавчик.

— Вау, а она мне уже нравится, Ника. И все-таки я попрошу у тебя ее номер.

Кеша, все это время молчавший в углу комнаты, резко остановил горе-Казанову:

— Малой! Успокойся! Сейчас не до твоих шашней. Тут серьезный разговор и надо к нему подготовиться.

— Этому «малому», на минуточку, уже двадцать восемь лет. И попрошу тебя, Кеша, впредь при красивых девушках ко мне так не обращаться.

От такого тона мы с Кешей немного прифигели. Вот что делает с парнями Лайма! Придает решимости и героизма.

Помнится, и Марк на нее заглядывался во время нашей совместной прогулки. Так, об этом человеке лучше вообще не вспоминать. Его обман очень дорого нам с Максом обошелся.

И тут открывается дверь, в проеме появляются два человека, обратив на нас две пары серо-голубых пронзительных глаз.

И если взгляд одного был ангельским, то у второго — зловеще-дьявольским.

— До-ми-ни-ка, — еле сдерживая свои бушующие эмоции, медленно проговорил Максимилиан, — можно тебя на минутку? — и смотрит только на меня. На Лайму, а тем более на братьев, взгляд не растрачивает.

Что-то мои коленки уже начали подрагивать от страха. Не так я планировала наш разговор.

— Эээ… Макс, дай мне Юлика, пожалуйста, и после поговорим.

Да, в дверях стоял Макс, и на руках у него был ребенок.

— Думаю, ты достаточно его надержалась за то время, пока он был у тебя. А теперь, пожалуйста, — произносит с нажимом, — спустись вниз, в мой кабинет, для разговора. Да, Кеша, и ты тоже.

Вот это да! Приплыли. Вот и пришел наш конец. Оборачиваюсь к Кеше и чувствую, что мое мнение схоже с его.

Вот только моя подруга подобных мыслей категорически не разделяла.

— Мужчина, быстро отдали мне моего ребенка.

И тут уже все взгляды устремились на Лайму.

— Я жду, — с напором продолжила она и сделала несколько шагов по направлению к Максу, протягивая руки, чтобы забрать у него ребенка.

Макс перевел на меня свой ошарашенный взгляд, не понимая, что происходит.

Честно признаться, я сама ничего не понимала.

— Мужчина, мне еще долго ждать?

— Вашего ребенка? — совсем тихо и очень медленно спросил Макс.

— А кого еще?! Или вы думали, ребенок из ниоткуда появился у вас в доме?!

Макс посмотрела на меня, как будто нуждался в поддержке.

А я… я струсила и просто пожала плечами, мол, ничего не знаю, и вообще моя хата с краю.

В комната повисла оглушающая тишина. Плечи Макса поникли, и взгляд сразу потух, как, впрочем, и у Валентина, который надеялся на свободную от обязательств Лайму. Ну и мы с Кешей молчали, не зная, что сказать.

Лайма быстренько забрала Юлика, повернулась и подмигнула мне. Затем подошла и отдала ребенка в мои руки.

Юлик спросонья такой милаха! Эти его большие голубые глаза и светлые волосики… И когда я его обняла, сразу так легко и тепло стало на душе. МОЙ ребенок! МОЙ малыш! Наконец-то он снова рядом! Мой мальчик! За эти пять дней, пока я его не видела, он так подрос!

Юлик тоже меня узнал и обнял в ответ, что-то прощебетал на своем языке и положил головку мне на плечо.

Всю эту картину внимательно наблюдал Макс и ничего не мог понять. Только он хотел открыть рот, как Лайма начала свою речь! Она снова повернулась к нему и… все! Ее понесло!

— Конечно, я его мама! Целиком и полностью! Я, как только узнала о его существовании в животике, так обрадовалась. Хоть и очень трудное время тогда было! Каждый день с ним разговаривала, когда он спал, говорила, что он очень желанный ребенок. И дни высчитывала до его рождения, как сумасшедшая, — а ведь не врет, зараза. Считала и высчитывала, и мне постоянно напоминала, какой сейчас день развития у плода и что у него там происходит. А насчет желанного… когда я спала, она на самом деле приходила и разговаривала с моим животом. Я этого и не знала до тех пор, пока случайно не проснулась во время ее пламенной речи. Сначала даже не поняла, откуда слышен голос Лаймы, а потом увидела ее голову у своего уже хорошо так округлившегося животика.

— На всех приемах у врача сидела, ни один не пропустила, и на УЗИ ходила, — и тут правду говорит, постоянно со мной таскалась в поликлинику.

— А роды! Там так вообще чуть не умерла! Еле откачали! — и это правда, только с уточнением, что она роды ПРИНИМАЛА, так как акушерки попали в пробку. А уж когда взяла Юлика на руки, тут и помощь подоспела в виде приехавших медиков. И вот тогда до Лаймы дошло, чтó она только что сделала. Ну и грохнулась в обморок от переизбытка чувств. Вот ее и откачивали, то нашатырем, то пощечинами по лицу.

— И после на все прививки его водила. Когда болел, с работы отпрашивалась. Ночами не спала, сидела возле его кроватки, — всё правда! Все такие процедуры в поликлинике с Юликом проходила она. И когда болел, ночами сидела. Ну, насчет «с работы отпрашивалась», это она чуть приврала. Отпрашиваться не у кого было, она — свободный дизайнер. Просто переносила встречи, если таковые имелись на тот момент. А вот мне нельзя было отпрашиваться с работы, так как официально у меня не было ребенка.

Боже! Как же я люблю эту девушку!!! Поистине, мне ее свыше послали в подруги.

— Так что да, я его мама. Надеюсь, вы больше не станете задавать мне этот глупый вопрос.

— Да, простите меня за бестактность. Я… ээ… что ж… я пойду. Не знаю, чья вы гостья в этом доме, но добро пожаловать, — сказав это, Макс закрыл дверь, отделяя себя от нас, и убежал.

Именно убежал, так как был слышен его быстрый бег по коридору.

Максимилиан

Сам себя не понял, почему так вспылил на слова Доминики о том, что рано заводить второго ребенка.

Наверное, просто у меня слишком большое желание привязать ее к себе. Будь у нее ребенок от меня, точно уже никуда не сбежит и всегда будет рядом.

Я понял, что я однолюб, как и мой отец. Он уже двенадцать лет без матери, а на женщин не смотрит, не пытается даже завести постоянную спутницу. Периодически замечаю, как он смотрит на фото мамы. Как же это больно — потерять любимую женщину навсегда, без возможности ее вернуть.

Вот поэтому я и открылся Доминике. Хватит говорить друг другу гадости, не надо тратить время на эти глупости. В постели она со мной прекрасно себя чувствует, плавится от моих прикосновений. Ластится ко мне, желая продолжения. Не может женщина так вести себя во время секса, если не любит мужчину, который ее ласкает на данный момент. Поэтому, я уверен, все ее попытки меня оттолкнуть идут не от сердца, а от ума. Она обижена на меня. Злится, что отпустил. Заставил поверить ее, что не любил, а просто использовал.

Но я ей докажу, что все не так. Только мне нужно ее согласие, так как все мои попытки принудить ее к сексу не гарантируют, что она не сбежит от меня при первой возможности.

А после заведем ребенка. Не буду ее торопить. Если любит, не бросит. Если даже откажет мне сейчас, снова буду давить на нее суммой, потраченной на аукционе. Не захочет быть со мной по своей воле — заставлю. Поставлю охрану по периметру, чтобы не сбежала. И с ребенком не дам ей видеться. Так быстрее сдастся и будет покорно рядом. Черт! Не так хочу, совсем не так! Но все зависит от нее. Какую для себя жизнь она выберет — все в ее руках.