Никто не заплачет - Полина Дашкова

Всего неделю назад он пришел к Верочке, и она была, как всегда, его Верочкой… сначала перевела для него рекламные тексты, потом они занимались любовью. Откуда он взялся, этот Федор? Почему именно сейчас, когда у него, у Стаса, все так плохо и ему позарез нужна Верочка?

Они сидели на кухне, пили кофе и молчали. Стас достал сигареты, предложил Вере, она кивнула, вытянула сигарету из пачки, и Стас заметил, что ее рука немного дрожит.

«Волнуется не меньше, чем я, – подумал он, – для нее это совершенно непривычная ситуация. А этот спокоен, глаза холодные… Где же я его видел? Может, спросить?»

Он протянул пачку Федору. Тот отказался. Молча покачал головой.

– Вы не курите?

– Нет.

– Простите, Федор, мы с вами раньше нигде не встречались? У меня плохая память на лица, мне кажется…

– Нет.

Стас чувствовал себя идиотом. Надо было встать и уйти.

А этого Федора никак не назовешь интеллигентным человеком. Вот сейчас цыкнет зубом и скажет:

«Слышь, мужик, па-айдем, выйдем!» Еще и морду набьет. Такой может… А что, если Верочка решила выскочить замуж за первого встречного, ему, Стасу, назло? Если так, то не все потеряно. Она ведь любила его пятнадцать лет. А этого знает не больше недели.

– И когда свадьба? – спросил он, глядя на Веру.

– Федор сделал мне предложение только сегодня, – Вера покраснела, полчаса назад.

Она не могла отшутиться или соврать что-нибудь. Она, как всегда, говорила правду. И Стас вдруг ясно понял: не любит она этого Федора, он появился в ее жизни совсем недавно и случайно. Может, он вообще какой-нибудь авантюрист? Может, ему, как красотке лимитчице, нужна жилплощадь и прописка? Ведь у Верочки неплохая двухкомнатная квартира в центре.

«Надо напрячь память и вспомнить, где я мог видеть его? Случайно встречались? Но знакомы не были… А почему тогда я запомнил? У меня ведь плохая память на лица».

– Значит, я опоздал на полчаса, – задумчиво произнес он.

– На пятнадцать лет, – еле слышно ответила Вера. Федор сидел молча, словно изваяние, и смотрел на Стаса своими неприятными серыми глазами. Под этим взглядом было зябко.

– А вы, ребята, вовсе не похожи на счастливых влюбленных. – Стас поднялся из-за стола. – Веруша, можно тебя на минутку? Федор, вы извините, мне надо поговорить с Верой наедине.

Тот опять ничего не ответил, только едва заметно кивнул. Стас увел Веру в комнату Надежды Павловны и плотно прикрыл дверь.

– Ты с ума сошла? – прошептал он и прижал Верину голову к своей груди. Девочка моя, ну нельзя же так! Кто он? Откуда взялся? Ты ведь не любишь его, ты наверняка ничего о нем не знаешь.

– Стас, не надо, – ее голос задрожал, она заплакала, горько, совсем по-детски, – я не могу так больше. Ты измучил меня, я хочу нормальную семью, ребенка, и не просто, а чтобы был отец. Я знаю, как плохо без отца. Я скоро стареть начну, у меня вон уже морщинки вокруг глаз, а он меня любит, на руках носит. Он такой сильный, хозяйственный, все чинит в доме, с ним спокойно…

– А мама его видела?

– Да, он ей понравился, он очень хороший. Конечно, он немного другой… У него мама была судомойкой в столовой, пила, мужиков пьяных в дом водила, жили они в каком-то подвале. Он охранником работает, кроме десяти классов, армии и Чечни – никакого образования. Разговаривает как в сериалах.

– Подожди, он что, воевал в Чечне? – опешил Стас. – Этого еще не хватало. А все-таки где-то я его видел. Я сейчас нервничаю и не могу вспомнить. Но я вспомню. Я чувствую, это важно. Мы с ним точно встречались раньше. Но он выступал совсем в другой роли. Слушай, а тебе не кажется, что он играет? Ты ведь сама сказала – разговаривает как в сериалах.

– Стас, ну разве в этом дело? Да, он человек совершенно другого круга. Ну и что? Я обязательно к нему привыкну и буду любить. Мне никто никогда не делал предложения, никто и никогда. А мне уже тридцать.

– Веруша, ты меня уговариваешь или себя? – тихо спросил Стас и взял в ладони ее лицо.

– Не знаю…

– А фамилию его знаешь?

– Не знаю…

– Веруша, а может, ну его, этого Федора? Не нравится он мне.

– Было бы странно, если б нравился, – Вера усмехнулась сквозь слезы, – это ведь я за него замуж выхожу, а не ты.

– Нет, я о другом… Мы с тобой глупостями занимаемся, ищем кого-то, я на стервах женюсь, ты вот замуж собралась за первого встречного, за этого Федора. Он наверняка какой-нибудь проходимец. Ну хочешь, я сделаю тебе предложение? Хочешь? Мы поженимся, будет у нас с тобой нормальная семья, ребенок. Ты же его не любишь. Ты любишь меня и сама это знаешь. Я виноват, я всегда вел себя с тобой по-свински.

– Хватит, – она вытерла слезы, – все это мы уже проходили. Каждый раз, когда я ому-то нравлюсь всерьез, ты все портишь. Помнишь, на втором курсе был Андрюша Захаров? А потом этот, как его? Физик Володя, с которым я у Тани познакомилась… И про каждого ты что-то придумывал, сразу становился таким замечательным, нежным. А через две недели появлялась очередная фотомодель, и ты… Нет., Стас. Хватит. У тебя двое сыновей, всяких жен и любовниц было штук двадцать, ты любишь только себя, ты не можешь быть мужем и отцом, ты сам балованный, трудный ребенок. И вообще я тебе больше не верю. Устала.

– Верочка, я тебя очень люблю, – прошептал он, прижимая ее к себе и гладя по голове, – я был идиотом. Мне никто, кроме тебя, не нужен. Поверь мне в последний раз, давай с тобой поженимся. Это будет уже навсегда. Зачем тебе этот охранник? Откуда он взялся? Как ты с ним познакомилась?

Дверь бесшумно распахнулась. На пороге стоял Федор.

– Вера, ты скоро? – спросил он спокойно, словно и не замечая, что они стоят посреди комнаты, обнявшись.

«Бред какой-то, – подумал Стас, – не драться же мне с этим охранником! Он меня мигом на обе лопатки уложит. А ведь он просто так не отвяжется, это не филолог Андрюша и не физик Володя. У этого мертвая хватка, он вроде моей лимитчицы: если уж, вцепится своими крепкими зубами, только с мясом можно оторвать. Вернее, с хорошим куском жилплощади. Господи, что же делать?»

– Стас, я позвоню тебе, – тихо сказала Вера, глядя на него сухими, безнадежными глазами, – ты иди сейчас… Я позвоню, мы встретимся и поговорим, обсудим все спокойно. А сейчас иди. И ты, Федор… Вы простите меня. Оба. Не обижайтесь… Мне надо побыть одной.

– Хорошо, – кивнул Федор, – я понимаю. Тебе надо побыть одной. Мы уйдем. Оба. А завтра я приду.

«Он не так прост, как кажется, – подумал Стас, – он ведет себя совершенно правильно. Он хочет казаться благородным и великодушным. А почему, интересно, он решает за меня? Если я не собираюсь уходить? Пусть он уходит, я останусь… Нет. Получится бестактно и глупо. Значит, мы действительно сейчас выйдем отсюда вместе. Как интеллигентные люди, без разборок и мордобоя. Елки-палки, судомойкин сын, охранник-интеллигент. В Чечне воевал. Очень романтично…»

Из квартиры они вышли вместе.

– Слушай, может, пойдем куда-нибудь, поговорим по-хорошему? – внезапно предложил Федор.

– О чем? – мрачно спросил Стас. – О чем нам с тобой говорить? Веру делить?

– А хотя бы и об этом, – кивнул новоиспеченный – жених. – Знаешь, она ведь мне про тебя рассказывала. Ты ее пятнадцать лет мытарил. Вот поженимся мы с ней, и где гарантия, что она опять не побежит по первому твоему зову?

– Ну знаешь, – покачал головой Стас, – таких гарантий тебе вообще никто дать не сумеет.

– Правильно. Никто, кроме тебя. Поэтому поговорить надо.

– Хорошо, чего ты от меня хочешь? – устало спросил Стас. – Чтобы я исчез? Прости, не могу. А все-таки, где же я тебя мог раньше видеть? Не помнишь?

– Помню, – кивнул Федор, – точно помню. Нигде не мог. Никогда. Просто у меня лицо стереотипное.

Они уже давно вышли из подъезда и направлялись к метро.

«Он что, так и будет за мной идти до самого дома? – с раздражением подумал Стас. – Ну не драться же с ним, в самом деле!»

– Я ведь от тебя не отстану, – простодушно признался Федор, как бы отвечая на мысли Стаса, – морду бить, конечно, я не стану. Это глупо. Если Вера узнает, что я тебя хотя бы пальцем тронул, считай, победа за тобой. Но ты сам пойми, я не отступлюсь. Ты ведь женат, я знаю.

– Тебе куда ехать-то? – спросил со вздохом Стас, сходя с эскалатора в метро.

– Куда и тебе. Я ведь сказал, не отстану.

Подъехал поезд.

«Вот уж поистине простота хуже воровства, – подумал Зелинский, входя в вагон, – ну что мне с ним теперь делать? Домой к себе везти?»

– Послушай, ты понимаешь, что выбирать Вере, а не нам с тобой? – терпеливо стал объяснять Стас.

Они стояли рядом в полупустом вагоне и держались за верхний поручень. Стас был выше Федора на полголовы и смотрел на него сверху вниз, чуть снисходительно.

– Это тебе только так кажется, – усмехнулся Федор, – а если ты подумаешь немного, то поймешь: нам с тобой решать, а не ей. Не появишься ты у нее больше – мы с Верой поженимся. Ей ведь, как любой нормальной женщине, хочется иметь семью, ребенка…