Воспоминания - А. Аллилуева

— Молодцы, молодцы!

В Смольный сообщали: к Зимнему, где засело временное правительство, идут вооруженные рабочие, движутся части питерского гарнизона. Штурм Зимнего начинался.

А вечером в Смольном должен открыться 2-й съезд советов. Уже известно, что большинство делегатов съезда — большевики. Б Смольный они прибывают отовсюду, — это все рабочий люд и крестьяне. Я смотрю на делегатов, говорю с ними, указываю, куда им пройти. Внутреннее мое волнение переходит в уверенность:

мы победим. Я уже знаю, что Ленин в Смольном. Он выступает на фракции большевиков.

В Смольный на открытие съезда я обещала взять Надю. Я должна пробраться домой и с Надей вернуться обратно. В сумерках мне удается выбраться на улицу. Я бегу, сжимая в кармане пропуск для Нади. Удивляюсь спокойствию улиц, их тишине и безлюдию. Моросит дождь. Осенний питерский ветер пронизывает насквозь.

Дома застаю Надю одну. Я тороплю ее. Наскоро что-то ем, и мы выходим.

Промозглая ночная тьма кажется непроницаемой. Фонари не горят. Мы идем по трамвайным путям, дождь сменился снегом, и мокрые хлопья падают на нас.

Кроме нас, на улице ни одного прохожего. Мы отходим уже далеко, когда впереди вырастает тень. Обгоняем ее. Это какой-то старик, он шагает по рельсам.

С ним рядом понуро плетется собака. Палка старика гулко стучит по мостовой.

— Не укусит нас ваша собака? — спрашиваем мы, обрадовавшись неожиданному попутчику.

— Не бойтесь, — говорит старик, — она не кусается. Куда же это вы, девушки, в этакой темноте? Неспокойно ведь в городе… У Зимнего, сказывают, бой идет…

— По делу мы, дедушка, по делу…

Старик сворачивает в сторону, и в непроницаемой темноте мы опять остаемся одни. Но вот мелькают огни. Мы близко от площади Смольного. Видны уже его окна, ярко освещенные изнутри.

Показываем наши пропуска часовому и входим. Сразу ослепляет свет, ошеломляет шум и движение людской толпы. Пробираемся к залу заседаний. Ищем знакомые лица. По возбужденным голосам, по громким восклицаниям мы угадываем, что произошло что-то очень большое.

И неожиданно в толпе, движущейся нам навстречу, узнаем Сталина. Он идет, окруженный товарищами. Мы решаемся окликнуть его. Сталин останавливается и кивает нам.

— А, вы!.. Хорошо, что пришли! Слышали? Только что взят Зимний! Наши уже вошли в него!

А на другой день, вечером 26 октября, в Смольном, на 2-м заседании съезда советов, я увидела Ильича. Как и накануне, шумели, гудели голосами залы и коридоры. В Колонном зале Смольного, где шло заседание, люди сидели повсюду, у дверей и в проходах стояли стеной.

Меньшевики еще пытались выступать. Но зал не слушал их. Делегаты кричали с мест:

— Уходите, не мешайте!

Но вот Ленин, такой обычный, знакомый, в черном своем стареньком костюме, показывается на трибуне.

— Ленин, Ленин! — рукоплещут исступленно делегаты.

Лица у всех радостно преображаются. Ведь они встречают Ленина после долгого его отсутствия, после того, как все, предуказанное им, они свершили.

Наступает тишина. Ленин, своим неповторимым жестом вытягивая вперед руку, начинает:

— Пролетарская революция в России свершилась!..