Третья раса - Дмитрий Янковский

Подумав об этом, я вспомнил пятикилограммовые торпеды, атаковавшие Лесю. Может, мы напрасно решили, что в этом деле замешан бывший охотник? Может, торпеду, как и наркочип, кто-то мог вырастить самостоятельно, с нуля, а не из заводской икринки или личинки? Технология, конечно, сложнейшая, сверхсекретная, но есть ли тайны, которые не становятся рано или поздно всеобщим достоянием? И хотя разница между биотехнологическим галлюциногеном и торпедой все же была, лично для меня она не имела принципиального значения. Кто мог создать простейший искусственный геном, тому по силам сделать и более сложный. Перспектива, надо признать, пугающая. Я представил небольшую пиратскую флотилию, вооруженную автономными, почти разумными тварями, самостоятельно загоняющими корабли с нужным грузом. Страшно.

Наконец мы миновали задворки — царство наркодилеров и дешевых проституток. Дальше начинались настоящие трущебы, точнее, инфраструктура извращенных развлечений, стилизованная под развалины послевоенных городов. Народу на узких улочках тут было уже полно — букмекеры зазывали на бои без правил, размахивая пачками крупных купюр, бойкие молодчки предлагали сыграть в «беспроигрышную» лотерею. Вокруг них толпились любители легкой наживы и редких зрелищ. У меня создалось ощущение, что, спустившись по лестнице, разделяющей уровни, мы переместились во времени на сто лет назад. Я видел фильмы о первых послевоенных годах — там все было точно так же. А тут не мерцание голографического экрана, а реальность. Меня это начало занимать. Да и мало бы кого оставило равнодушным путешествие в героическую эпоху — время первых охотников и разгула пиратства. Тогда даже Долговязый еще не родился, чего уж о нас с Лесей говорить.

Голографические вывески зазывали посетить различные клубы — от игорных до свингерских. У меня не было ни малейшей уверенности, что Молчунья в этих местах хоть раз появлялась, но Долговязый настоял на том, чтобы посетить одно из заведений с целью получения хоть какой-нибудь информации.

— В свингерский клуб только без меня, — насупилась Леся. — Я сегодня не готова демонстрировать незнакомцам голую задницу.

— Я тоже, — поспешил заявить я.

— Жаль, — с деланным сожалением сказал Долговязый. — Придется посетить игорное заведение. Только постарайтесь не теряться в толпе, а то последствия могут быть непредсказуемыми.

Правда, когда мы поднялись по короткой заплеванной лестнице в жалкое подобие казино, толпы внутри не оказалось. Человек десять, потея, резалось в «Блэк Джек», а у барной стойки скучали сонные девочки на продажу. Бармен, очень тучный, с сизым пористым носом, вяло протирал бокалы. Я не мог отделаться от ощущения, что это артисты, занятые в грандиозном представлении для туристов. Уж очень все это было фактурно, прямо как в киношном боевике про послевоенные годы и начало Десятилетней Эпидемии.

— У нас заказывают! — вместо приветствия сказал бармен, едва нас увидел.

От меня не ускользнуло, как он задержал взгляд на трофейном ракетомете.

— Джин, — без запинки кивнул Долговязый, прислонив ружье к стойке. Потом поднял два пальца рогаткой и добавил: — Двойной.

— А вы? — бармен хмуро глянул на нас.

— Виски со льдом, — спокойно ответила Леся, несказанно меня удивив.

За год семейной жизни она не раз намекала, что к выпивке относится отрицательно. А тут на тебе! Хотя она и об оружии отзывалась не лучше, но это не помешало ей срезать очередью пятерых, а перед тем снести голову безоружному. Что-то я не доглядел в жене. Но если честно, сегодняшняя Леся мне нравилась больше. Оказывается, можно в ее присутствии вести себя гораздо свободнее, чем я привык.

— Мне тоже, — сказал я.

Леся покосилась на меня, хмыкнула. Бармен придвинул нам два стакана, полных льда, плеснул в них виски. Долговязый придвинулся ближе к Лесе и показал под стойкой жестами Языка Охотников: «Покажи ему деньги».

Она достала из кармана толстую пачку наличных, медленно пересчитала купюры, чем вызвала отчетливый проблеск интереса на унылом лице толстяка за стойкой.

— Хотите еще чего-то, мэм? — обратился он к ней. — Приличным клиентам у нас подают и горячее.

— Меня больше мучает другой аппетит, — ответила Леся. — И я готова заплатить за свою прихоть.

— «Зеленый дым»? — моментально смекнул бармен.

— Нет. Мне нужна информация. Я ищу девушку. Глухонемую. Гонщицу. Она должна жить на этом уровне, заявилась на гонках скорее всего без механиков. Не встречали?

Толстяк стоял молча, словно язык проглотил, не спуская взгляда с пачки денег. Леся свернула одну купюру и протянула ему.

— Она сюда не ходит, — выдал он ту информацию, которую посчитал достаточной за эту стоимость.

На самом деле это было уже кое-что. По крайней мере, если он знал о ком речь и не врал, Молчунья была на этом уровне.

— А может, это не та, кого я ищу?

— Та. Глухонемых тут почти нет. Эти места не для ущербных. А глухонемая гонщица вообще одна.

— Тогда помоги нам ее найти. — Леся отсчитала три купюры, но отдавать не стала.

— Зайдите в игровой зал «Ударная волна», это тремя кварталами дальше от центра, в этой же штольне.

— Если это не она, я вернусь, — она чуть наклонилась вперед, глядя толстяку прямо в глаза, затем неохотно протянула купюры.

— Все нормально, мэм, — ответил бармен. — Я привык зарабатывать честно.

Вроде мы все узнали, но Долговязый не спешил уходить, уселся на высокий металлический табурет и пил джин. Мы с Лесей решили последовать его примеру и не дергаться без причины. Чего он ждал, я понятия не имел, поэтому старался ненавязчиво следить за его взглядом. Но он просто пил джин, так что нам с Лесей тоже пришлось опустошить стаканы. Наконец отставник довольно крякнул и встал.

— Хорош дырки в штанах просиживать, — пробурчал он. — Платите, и пойдем отсюда.

Спустившись по лестнице в штольню, я не удержался и спросил Долговязого:

— Зачем ты сидел, после того, как мы все узнали?

— Джин допивал. Не люблю, когда из-за спешки добро пропадает.

— И все?!

— Да. А ты думал у меня стратегический план?

Он меня поразил. Ну что за безответственность на враждебной территории! А еще бывший охотник…

Голографическую вывеску «Ударная волна» мы обнаружили в самом конце штольни. У входа горели две топливные бочки, и трое парней моего возраста нюхали «зеленый дым» из одного баллона. На нас они не обратили ни малейшего внимания, похоже, полиции тут никто не боялся. Долговязый потянул на себя тяжелую дверь, какие вели в старинные бомбоубежища, и мы следом за ним протиснулись внутрь.