Боль (ЛП) - Сузума Табита

— Черт побери!

— Просто греби, Мэтти. Греби. Держи ритм. Мы уже начинаем двигаться вперед — гляди!

— Я не думал… У меня едет крыша…

— Это не так. Твоя крыша на месте. А еще ты сильный, ты справишься. Нам просто нужно… — Лола замолкает, когда очередная волна обрушивается на корму и окатывает ее водой с ног до головы, отбрасывая в сторону. Она быстро восстанавливает равновесие, но он видит струйку крови, сочащуюся из ее губы.

— Лола, ляг на дно и ухватись за скамейку! Сейчас же!

С дикими испуганными глазами она делает так, как он ей велит.

— Все будет хорошо! — отчаянно выкрикивает он.

— Я тебе верю. А пока молчи, береги силы. И продолжай грести! — пытается она перекричать пронзительно завывающий ветер.

Следующая волна ударяет с такой силой, что Матео слетает со скамейки и врезается спиной в носовую часть судна, от удара у него перехватывает дух. Поначалу он никак не может вдохнуть, а после ребро встречается с чем-то твердым, и от резкой боли воздух просачивается в его легкие. Их лодка уже опасно кренится; Лола изо всех сил налегает на опрокинувшийся борт в попытке вернуть его на место тяжестью своего веса, но плеск воды усиливается, и волны с пугающей силой продолжают разбиваться о корму. Матео охватывают приступы головокружительной боли и адреналина. Лола, лежа на дне лодки и крепко ухватившись за скамейку и борт, выкрикивает ему слова поддержки, морская вода струится по ее лицу.

Теперь Матео чувствует, как все его тело дрожит, хотя трудно сказать наверняка, от чего именно: от ужаса, холода или усталости. Каждые несколько гребков он непроизвольно оглядывается через плечо на берег, из-за чего теряет драгоценное время и силы. Но они ведь должны быть уже близко — просто обязаны! Он с трудом разбирает крики Лолы сквозь завывания ветра и шум разбивающихся волн.

— Продолжай грести, продолжай дышать — ты сможешь! Давай, ты сможешь это сделать, Мэтти!

Но Матео понимает, что его темп замедляется. Он больше не чувствует ни рук, ни ног, ни спины — все мышцы обмякли. Поскольку лодка продолжает раскачиваться взад и вперед, волны переливаются за борт, и все больше воды скапливается на дне, увеличивая ее массу. Время от времени их накрывает сильной волной, окатывая с ног до головы и вынуждая задыхаться. Летящие в лицо брызги воды жалят как иголки, отчего практически невозможно ничего увидеть. Он ужасно измотан, лодка переполнена водой, а сами они промокли до нитки, словно уже утонули. Он подавляет в себе желание схватить Лолу и поплыть с ней к берегу — он прекрасно понимает, что бросить лодку будет опаснее всего, но сейчас это кажется ему единственным вариантом. Мышцы рук и плеч кричат от боли, и он крепко сжимает челюсти. «Я не дам ей утонуть, я не дам ей утонуть», — повторяет он про себя сквозь стиснутые зубы — вскоре то, что начинается как убеждение, превращается в исступленную молитву, полную мольбы.

Лодка слетает с гребня волны и со всей силы шлепается на морскую гладь, верхний конец весла ударяет Матео по скуле. От сильного удара его начинает мотать. Волны бьют его по коленным чашечкам, а накрывающие брызги напоминают о другом противостоянии, другой битве, другой боли; разум кричит, сопротивляясь гадким воспоминаниям…

Далее время словно совершает скачок. Матео приваливается к борту лодки, деревянный край врезается в шею. Деревянные весла, блестящие от воды, лежат внутри лодки, а та как будто движется сама по себе, мягко сотрясаемая волнами. Воющий ветер стих, небо прояснилось, солнце засияло ярче. Щурясь от света, он видит, что Лола, находясь по пояс в воде, тащит лодку за веревку. Он с удивлением наблюдает, как она взбирается на причал, убирает мокрые волосы с лица и толстым узлом закрепляет веревку на металлическом кольце.

Вынуждая себя двигаться, Матео вылезает из лодки, идет за Лолой по деревянной пристани, через пляж, вверх по тропинке, обратно к дому. Из бассейна доносятся визги и смех, но Лола, не обращая на них внимания, поднимается на второй этаж, а он потрясенно следует за ней. Последние остатки сил у него уходят на душ и на то, чтобы переодеться в чистую футболку и трусы, после чего он падает на кровать, обхватив голову руками.

Когда край матраса слегка проседает, он поднимает глаза и видит рядом с собой Лолу: та сидит по-турецки на кровати и держит в руках полотенце и нечто похожее на аптечку.

— Боже мой, Лола, ты цела? — Он мучительно выпрямляется и окидывает ее взглядом, крепко обхватив себя руками в попытке унять дрожь в теле. За исключением небольшого пореза на губе, в остальном она выглядит относительно здоровой.

— Со мной все хорошо, Мэтти, а вот ты… — Поморщившись, она втягивает воздух сквозь стиснутые зубы. — Не шевелись, дай мне осмотреть твои раны.

— Жить буду. — Однако Лола пропускает его слова мимо ушей, пропитывает ватный тампон йодом и осторожно прикладывает его к щеке Матео.

Тот рефлекторно дергает головой.

— Ой, милый, прости. Но у тебя ужасная рана на щеке…

Матео пытается сидеть спокойно, но дыхание выходит частым.

— Черт, мне не следовало… Прости.

Однако на ее лице не видно злобы. Когда она склоняется к нему, чтобы промыть порез под глазом, он чувствует ее дыхание на своей щеке, видит ее глаза — широко распахнутые, доверчивые, полные беспокойства.

Он отворачивается от нее.

— Уже все в порядке.

Уголки ее губ дергаются в легкой улыбке.

— Может, ты перестанешь строить из себя неженку и позволишь мне промыть рану?

Но его отталкивает не физическая боль. Ее близость к нему, ладонь возле его лица, слабое давление кончиков пальцев на виски, мягкое прикосновение ватного диска к щеке… Ему кажется, будто от всего этого он сейчас сломается.

Лола вдруг останавливается, с тревогой в глазах отводит руку.

— Это… это все йод, — быстро говорит он. — От него глаза щиплет.

— Но я промываю водой…

— Ну… — Его голос дрожит. — От нее… от нее тоже щиплет!

Лола убирает руку от его лица и долго смотрит на него, пока Матео, стиснув челюсти, смаргивает слезы. Затем отодвигает аптечку в сторону и тянется к нему.

— Иди сюда.

— Я в порядке. — Он порывается встать с кровати, но Лола нежно усаживает его обратно.

— Нет, ко мне. Вот так.

Он снова опускается на кровать, и она устраивается у него на коленях.

— Знаешь, о чем я думала, когда нас сносило течением?

— Нет.

— Что если я умру — если мне суждено утонуть в море, то это произойдет хотя бы рядом с тобой.

Он потрясенно вглядывается в ее лицо, в ее блестящие глаза.

— Черт подери, Лола! Я бы ни за что не дал тебе утонуть!

Ее нижняя губа дергается.

— На мгновение мне показалось, что ты, возможно… возможно, хочешь…

— Утонуть?

— Ты без конца твердил о том, чтобы уйти. И никогда не возвращаться. Ты был так решительно настроен! Я подумала, что после изнасилования у тебя появилось желание… желание…

— Нет! — Он чувствует, как его глаза наполняются горячей влагой. — Нет, Лола, я больше не хочу умирать. Я хочу жить, но остаток своей жизни хочу провести с тобой! — Тяжелые слезинки повисают на кончиках его ресниц, готовые вот-вот сорваться вниз.

— Я тоже этого хочу! — Она нежно обвивает его руками за шею. — Вернись ко мне. Мэтти. Вернись и расскажи, что случилось. Больше не отталкивай меня. Скажи мне, кто это сделал с тобой. Скажи мне, Мэтти. Пожалуйста, дорогой, прошу тебя…

16

Матео, должно быть, уснул, поскольку после пробуждения обнаруживает, что Лола ушла, а комнату заполняет тусклый, чернильный свет сумерек. Дверь на балкон по-прежнему открыта, ветер колышет сетчатые занавески. Воздух стал заметно прохладней, за окном начало темнеть; последние лучи золотистого заката падают сверкающими осколками на блестящую темно-синюю морскую гладь. Он слышит доносящийся с первого этажа далекий гул голосов — интересно, ребята уже поужинали? Ему кажется, будто до него долетает запах пиццы или пасты болоньезе; все еще спросонья он заставляет себя сесть. После сегодняшних потрясений Матео чувствует сильный голод, и если ребята сели за стол, ему бы не хотелось пропустить ужин. Спустив ноги на пол, он с силой трет ладонями глаза, затем плетется в ванную, чтобы сходить в туалет и умыть лицо холодной водой. По возвращении в спальню находит в полумраке свою одежду, одевается, замирает возле зеркала, приглаживая руками непослушные волосы и растирая на щеке складки от подушки. И только после этого спускается вниз.