Алмазный венец севера - Larka
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Коль скоро адмирал королевского флота уж никак не та птица, дабы интересоваться подобными тонкостями из праздного любопытства, узник тут уже задумался надолго. Выдать коронным лоцманам секретную тропочку, практически случайно найденную ещё дедом на своей вертлявой шхуне? Немыслимо… и всё же, свобода — вот уже она, почти рядом, стоило только руку протянуть. Вернее, сказать да. И всё же, сын, внук и правнук мелких островных лордов, веками промышлявших торговлишкой всяким-разным да при случае не брезговавших взять на абордаж отбившуюся от каравана купеческую лоханку, отчего-то медлил.
Прикидывал так и этак, тоже смотрел куда-то сквозь постылый хладный камень — и когда перед его глазами с квиррком пролетела белокрылая чайка, взор отчего-то захлестнуло горько-солёной волной. Только, не океанской… слёзы отчаяния и стыда брызнули на щёки, когда заключённый опустил голову и еле слышно прошептал.
— Да… да, да — будьте вы прокляты!
Но моряк даже не почесался после произнесённого от всей души проклятия — уж адмиралы королевского флота, да и старшие чины на совесть были защищены от подобных пакостей. Зря, что ли, в Адмиралтействе получала жалованье старая морская ведьма? Мало того, поганая старушка добросовестно зачаровывала солёным словцом каждый вновь построенный или прошедший ремонт корабль — и моряки не чаяли в старой плесени души. Уж эскадры и флотилии святош королевскуму флоту и в подмётки не годились. Равно как и командиры их.
А уж судейским проклятия в их сторону столь привычны, что без них у тех неизменно начиналась нервная почесуха, а у некоторых даже и лёгкая сыпь…
Потому адмирал брезгливо отряхнулся как кот, на которого ненароком попало несколько брызг, и посоветовал кое-кому держать язык за зубами. А затем поинтересовался — возможно ли в час икс скрытно от полуночных святош провести тем фарватером эскадру ударных фрегатов да столько же тяжёлых транспортов с морским десантом?
Заключённый поднял голову и всмотрелся в бывалого служаку с побледневшим лицом.
— Хотите святош пощипать? Что ж, ради такого не грех…
Адмирал грузно встал и снова зачем-то выглянул наружу, в коридор.
— Нет, малыш — не просто пощипать. Подвинуть их сортиры на полночь как можно дальше. Раз и навсегда. Если ты сделаешь то, насчёт чего я интересовался, выйдет тебе полное отпущение грехов… прошлых грехов. А там уж именно та свобода, о которой мы недавно толковали.
Узник то ли размышлял вслух, то ли медленно говорил. Ну допустим — а дальше? После того как? Невесть кто, без имени и средств…
— Прежний остров в ленное владение, подтверждение титула лорда и соответствующих прав да привилегий. Что там ещё? — слова эти из уст адмирала звучали сладчайшей музыкой.
— Моя… — губы заключённого от волнения так свело судорогой, что он не договорил.
Однако, адмирал понял. Он покивал и негромко произнёс, что подруга одного молодого нахала — равно как и родившийся на днях сын — сейчас находятся в одном из королевских охотничьих домиков. На отдыхе, а не в заключении — особо подчеркнул он. Мало того, если означенный дворянин с честью сложит в бою голову, леди и её отпрыск получат по наследству все означенные титулы и привилегии.
— Сын… наследник дел и чаяний моих… надо же — столько ждал, а вот лишь в темнице дождался, — заключённый блеснул глазами и с грохотом цепей решительно шагнул вперёд. — Что ж, за это стоит побороться! Какие вы дадите гарантии?
Моряк испытующе посмотрел на него, а потом заметил, что если мало заверений одного из знаменитейших адмиралов, то вот… и только сейчас отозвался всё так же стоявший у двери штатский.
— Я первый королевский прокурор, мэтр Жоффре. В своих действиях отчитываюсь лишь перед Его Величеством да своей совестью. Моего слова достаточно? — голос его опасно зазвенел, и тут уже стало понятно, что большего нипочём добиться невозможно.
— Когда этот ваш час икс? — со вздохом кивнул заключённый. Но когда ссылающийся на секретность адмирал заартачился, пояснил — по тому фарватеру можно провести тяжёлые корабли только в прилив. — Да и то, раз в луну…
Он назвал ближайшую точную дату, и адмирал одобрительно кивнул. Всего на двое суток позже первоначально намеченного срока — в общем, вполне терпимо. Он переглянулся с королевским прокурором и встал, на этот раз уже насовсем.
— Ну что ж, пойдёмте отсюда, молодой лорд — раз уж вы свободный человек…
Вызванный кузнец довольно быстро избавил узника от оков. Но уже наверху, когда тот полон чувств пошатнулся, впервые за долгое время вдохнув морского бриза, комендант форта и заодно темницы протянул своему бывшему заключённому сияющий медный шар с отлитым на боку ушком. Тот самый.
— На память, такова здешняя традиция. Ведь из моих подвалов почти всегда выходят либо на кладбище, либо к подножию виселицы.
Адмирал задумчиво кивнул, глядя куда-то в морские дали.
— Берите-берите, лорд Хок. И помните, где именно вы стали по-настоящему свободным человеком. Ну и гордитесь — благодаря вам появится в вашем родовом замке новая семейная реликвия…
О, эта странная, воистину непостижимая способность женщин часами замирать в почти неестественной, без особых упражнений недоступной нормальному человеку позе! Причём без малейшего дискомфорта и даже вне желания продемонстрировать возможному наблюдателю свою сверхъестественную гибкость… с воистину кошачьей грацией и подобно им же они способны часами находиться в полузавязанном на узел виде и почти не шевелясь всё смотреть, смотреть загадочно куда-то в бесконечность подобно древним, гигантским каменным изваяниям острова Лок. С той еле заметной, полупрозрачною даже не улыбкой — одной лишь тенью её на устах — они с мягкой настойчивостью смущают и бередят умы уже не одно поколение живописцев и скульпторов.
А ещё, точно так же бессильных изобразить это словом виршеплётов.
Но потом где-то на том краю мироздания падает последняя невесть кем отмеренная песчинка. И вдруг происходит мягкий, неожиданный и уже почти желанный поворот головы — распахнувшимися словно в изумлении при виде тебя карими глазами из них смотрит сама вечность…
— Почему в комнате темно? Ну что за нелепость, право, — а вот голос у обретавшейся на софе у окна леди Оуверрон оказался резким, так и хотелось сказать "неприятным".
Мало того, он выяснился настолько контрастирующим с уже ставшим почти привычным романтическим образом-впечатлением, что Ларка вздрогнул и едва не испортил свою работу.
Крохотный замок Оуверрон, приютившийся над стремниной с трёх сторон огибавшей его реки, оказался слишком уж хорошим местом, чтобы пренебречь им для отдыха. Перевал Поднебесный, с которого завтра на ту сторону пойдут вторая и седьмая ударные бригады, оказывался всего лишь в пяти лигах к полуночи. Уже почти два века удобный переход через хребет прикрывала от светлого воинства выстроенная там мощная крепость — вот в тени-то этой угрозы да призрачной защиты и тянулась нелёгкая жизнь маленького лордства.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});