Контракт на невинность (СИ) - Шварц Анна

— Я не умею ею пользоваться, — признаюсь я, — но в турке у меня неплохой кофе выходит.

Он молча поднимается со стула и становится рядом со мной. Достает кружку, закрывает дверцу шкафчика, и ставит под кофемашину, потыкав быстро в несколько кнопок.

— У меня нет турки. Тут все просто. Тебе приготовить?

— Нет, — качаю я головой, — я редко пью натуральный кофе. Мне от него нехорошо, если много выпью.

— Насколько нехорошо? — Камиль приподнимает бровь, задав вопрос, а я пожимаю плечом.

— Тяжело дышать и сердце бьется. Поэтому лучше растворимый.

Он смотрит на меня внимательно. Сначала на лицо, потом его взгляд опускается ниже, на грудь.

— Давно сердце проверяла, Ева?

— Что? Никогда, — я едва улыбаюсь, — я не думаю, что с ним что-то не так. Просто я мало вешу из-за того, что я плохо ела подростком, поэтому, наверное, так действует на меня кофеин.

— Ты херню говоришь. Я отправлю тебя обследоваться. Напишешь мне, когда у тебя есть свободное от пар время.

— Нет. Не надо. Я так уже давно живу и предпочитаю не знать, что у меня там со здоровьем.

Камиль усмехается криво.

— Любишь игнорировать звоночки от своего тела? При мне ты, кстати, падала в обмороки. Это часто у тебя происходит? До хорошего это не доводит, Ева.

Я вздыхаю. Ему не объяснить. Когда долгое время голова занята выживанием, здоровье — последнее, о чем задумываешься. Не умираешь — и уже хорошо. Мне кажется, что на обследования просто так ходят только богатые и спокойные люди.

— С чего ты думаешь, что у меня что-то с сердцем? У тебя медицинское образование? — перевожу я тему, пытаясь узнать о Камиле больше, на что он хмыкает.

— Эльф тебе не растрепал подробности моей жизни?

— Он говорил только, что ты работал в реанимации. Это правда? В остальном он больше рассказал о твоих грехах, а не об образовании и работе, — медленно произношу я, подавив желание спросить про судьбу Мирослава. Вряд ли я буду рада сейчас узнать, что его просто закопали где-нибудь под елкой.

— Это так. Я действительно работал когда- то в реанимационной бригаде.

— Сначала спасал жизни, а потом решил их отнимать? — вылетает у меня. Я прикусываю язык, подавив желание стукнуть себя по голове, но у меня правда вызывает недоумение такой внезапный жизненный поворот в истории Камиля. Хотя, честно говоря, это чем-то подкупает. Находясь рядом с Камилем, я могу быть уверена, что случись со мной что — он сможет меня вернуть к жизни. И пристрелить тех, кто пытается жизнь испортить. Это даже… забавно.

Он же в ответ дарит мне взгляд, которым можно дырку во мне прожечь, кажется, не оценив мой юмор.

— Прости, — выдыхаю я, — Правда интересно, как так вышло. Ты стал таким из-за того человека, да? И из-за девушки, которая умерла? Хотел отомстить?

— Вроде того, — коротко отвечает Камиль, продолжая меня рассматривать. Кофемашина заканчивает наливать кофе, но он не обращает на него внимания.

— Ты ее любил? — вырывается у меня очередной слишком прямой вопрос. Пока он отвечает — стоит воспользоваться шансом узнать его поближе.

Мне сложно представить другого Камиля — любящего и заботливого. Обычного человека, который хочет завести семью.

Камиль в ответ чуть приподнимает бровь.

— Не то, чтобы слишком сильно любил. Но мне было хорошо. Для чего спрашиваешь, Ева?

— Я о тебе почти ничего не знаю, — признаюсь я, — просто какие-то обрывочные факты. Из них сложно составить полную картину, а я просто хочу, чтобы ты был для меня чуть понятнее и ближе. Меня перестанут мучить дурацкие вопросы и мысли. Мне будет легче. А какой она была? Та девушка?

Я надеюсь, что Камиль не проигнорирует этот вопрос.

Почему-то его девушка из прошлого представляется мне сильной и волевой. И красивой. Иначе бы Камиль не перебирал таких видных девушек, вроде Вали. Будь та, на ком он хотел жениться домашней и милой девочкой, он бы давно нашел себе подходящую и заключил бы с ней брак.

Камиль отводит взгляд в сторону, будто бы потеряв к разговору интерес, и я вздыхаю. Похоже, ответ я не получу.

Он забирает кружку с кофе, а я уже было хочу залезть в шкаф за другой кружкой, чтобы приготовить себе чай, как слышу ответ:

— Внешне она была похожа на тебя. Но только внешне.

Эпизод 47

“Только внешне”.

Слова Камиля еще долго эхом звучат в моей голове, пока я мою посуду. Они меня задели, хотя, это гнетущее чувство в груди очень глупое: я ведь сама хотела узнать, почему Камиль выбрал меня. Это объясняет многое в его отношении, но и вызывает новые вопросы.

Он просто закрыл гештальт, женившись на девушке, которая похожа на его несостоявшуюся жену? Надеюсь, что он не станет лепить из меня другого человека и ждать, что я стану ее копией. Я другая и не собираюсь кардинально меняться.

Я неожиданно чувствую, как за спиной становится горячо.

— Посудомойка нахрена создана умными людьми? — тихо произносит мне в макушку Камиль, — чтобы девочки, вроде Евы, не тратили время на эту херню.

— Я, наоборот, расслабляюсь, когда мою посуду. Можно подумать обо всяком, занять чем-то руки, иначе, что я буду тут делать? — интересуюсь я, и чувствую, как Камиль разворачивает меня к себе. Он ставит руки по бока от меня на столешницу и внимательно смотрит мне в глаза.

— У тебя должно быть какое-то хобби. Скажи, что нравится — курсы маникюра, рисования, или что еще там? Если что-то по учебе надо — оплачу тебе репетиторов. Могу на работу устроить. Что с твоим отцом, кстати? Он в курсе, где ты?

— Эм… — я теряюсь, но решаю ответить предельно честно, — нет. Он думает, что я у подруги.

— Звучит дико, Ева. Долго собираешься ему лгать?

— Не знаю. Думаешь, он одобрит… тебя? — медленно произношу я, — он захочет увидеть того, с кем я провожу время. Это будет проблемой.

— Не думаю, что одобрит, — я вижу усмешку, но глаза Камиля остаются холодными, — если бы у меня была дочь, я бы такого, как я, придушил бы. Однако, у него возникнут вопросы и мне не нужно твое хмурое лицо из-за проблем в семье. Я сниму тебе квартиру. Скажешь, что отныне живешь отдельно в новой уютной норке. Пришло время сепарации, Ева.

— А на самом деле я буду жить отдельно от тебя?…

— Ясен хрен, что нет. Ты будешь жить здесь. — он наклоняется ниже и его последние слова обжигают мою шею, отчего я покрываюсь мурашками. Даже пальцы на ногах поджимаются.

В голове еще стоит легкий туман от алкоголя, и тело чувствует себя слишком расслабленным, поэтому такая близость с Камилем будто бы искорками напряжения пробегает по коже там, где мы соприкасаемся. Где его дыхание оседает теплом. Где он задевает меня губами, словно пробуя мою реакцию на вкус, и я тихо, рвано выдыхаю.

Меня начинают заботить совершенно другие вопросы и фантазии, которые я бы раньше не осмелилась даже допустить в мыслях. Что, если я сейчас запущу руки Камилю под водолазку и проведу ладонями по нему? Как он отреагирует? Мне кажется, он превратится в цунами из темных желаний, которое проигнорирует всю мою неуверенность и стеснительность и просто сметет меня. От этой мысли сердце начинает стучать быстрее. Стоит ли дразнить зверя или стоит просто замереть, не искушая судьбу?

Но сдерживаться так нелегко.

Просто прикоснуться. Осторожно. Мои заледеневшие от волнения пальцы проскальзывают под край водолазки. По сравнению со мной, Камиль просто настоящий огонь. Я дотрагиваюсь до бугорка пресса, очень твердого, словно под кожей Камиль сделан из стали.

Поразительно. Я в курсе, как сложен мужской пол, и мне доводилось случайно дотронуться до знакомых парней. Дальше прикосновений у меня никогда не заходило. Наверное, оно и к лучшему. Я бы разочаровалась в своем прошлом опыте, потому что все проигрывали Камилю в телосложении.

Я пересчитываю пальцами выступающие кубики пресса, увожу руки, стараясь нащупать хоть какой-то изъян, но наощупь Камиль великолепен. Вероятно, где-то в нем спрятался жир, как в любом нормальном человеке, но я его найти не могу. Он весь словно сделан из мышц, и их движение под кожей я чувствую при каждом его вдохе. Он выглядит отлично обнаженным, но трогать его вот так, а не просто смотреть — оказывается более захватывающим и волнительным занятием.