Новые райские кущи - Татьяна Александровна Алюшина

для меня этот диванчик не очень удобен, — пояснила Лена и, ухватившись рукой за диванную спинку, поменяла положение. Передвинулась, села и усмехнулась, иронизируя над своим состоянием: — Неуклюжая стала, как утка. И неуютная какая-то, все мне неудобно и тяжело.

— Держись, ты ведь такая умничка у нас, — подбодрила ее Соня, опустившись в кресло напротив.

— Да уж, умничка, — усмехнулась без энтузиазма Лена.

— Леночка, весь день хотела улучить момент, подойти к тебе и спросить, все ли у тебя в порядке. Может, какая-то помощь нужна? — почувствовав ее настроение, спросила Софья, искренне волнуясь за невестку.

— Почему? — удивленно поинтересовалась Лена.

— Да-а… присмотрелась к тебе и заметила, что суета и проблемы вокруг этой кражи и разыгрывающиеся трагедии тебя вроде как и не трогают, ты сосредоточенна и погружена в свои непростые переживания, словно смотришь в себя внутренним взором. Леночка, у тебя проблема? Или с детишками?

Лена ответила не сразу. Молчала. Это ее сосредоточенное молчание отчего-то сильно насторожило Софью.

— Ты же знаешь, как мы с Вовой хотели детей и как их ждали, — заговорила тихим голосом Елена. — Столько лет обследований, всевозможных клиник, бесконечных анализов — и всегда один и тот же диагноз: оба совершенно здоровы, никаких противопоказаний к наступлению беременности нет. И ничего! Два ЭКО — и оба раза плод не удерживался, все заканчивалось срывом и выкидышем. Хорошо, хоть на самом раннем сроке. Кто не проходил такое, тому никогда не понять этого ужасного отчаяния, когда, знаешь… душа болит. По-настоящему болит…

Соня услышала слезы в прерывающемся от эмоций голосе Лены. Первым естественным порывом хотела пересесть к ней, обнять, подбодрить, но, уже поднимаясь с кресла, в последний момент остановила себя. Почувствовав, поняв, что Елене надо дать возможность выговориться. Просто выговориться. Каждому человеку иногда такое требуется.

И оказалась права. Шмыгнув носом, Лена, суетливо и немного неуклюже порылась в кармане накинутой на плечи кофты, достала из него платок, вытерла лицо и высморкалась. Скомкала и сунула обратно в карман.

— А тут — такая новость! — продолжила она свой рассказ. — Мы с Володей даже радоваться боялись, каждое утро начинали с того, что как мантру повторяли друг другу: пока просто спокойно ждем. И ждали. Сначала отсчитывая каждую следующую неделю, потом — каждый прием у врача, позволяя себе только робкую надежду, и то тайком. Тайную такую надежду. Наверное, только с месяц назад поверили, что у нас действительно получилось в этот раз. И то лишь потому, что поняли: как бы дальше ни протекала беременность, дети уже есть и их смогут спасти, если начнутся преждевременные роды.

— Ну, вот видишь, — облегченно выдохнула Софья, — справились же, преодолели этот тяжеленный этап. Ну и чего ты на нервах и в переживаниях?

— Когда была последний раз на приеме, услышала разговор двух медсестер, — принялась рассказывать Лена. — Они меня не видели, поэтому спокойно обсуждали одну пациентку, у мужа которой такой диагноз, что никаких детей у него быть не может никогда. Но сказать ему про его диагноз никто не решается, поскольку мужик он уж больно крутой-богатый. А детей хочет и жену гоняет на ЭКО уже четвертый раз. Вот ведущий эту самую жену доктор и предложил той сделать оплодотворение от анонимного донора. Мол, подберем подходящего по всем физическим параметрам, как можно более совпадающего с вашим мужем, да и внешне на него похожего, у нас огромная база анонимных доноров. И она согласилась. И я ее понимаю! В четвертый раз проходить заново всю эту процедуру — это уже совсем с ума сойти можно. Мы с Володей договорились, что, если в этот раз не получится, больше пробовать не станем. Будем думать об усыновлении.

Лена снова замолчала, погрузившись в свои мысли. Софья ее не поторапливала, и вовсе замерла, стараясь не сбить Лену с настроя на откровенность.

— А когда… — явно с трудом произнесла Лена, заставляя себя признаться. — Понимаешь, Сонечка, я никак не могу отделаться от мысли, что мне тоже провели процедуру от донора! — сказала Лена и буквально выдохнула освобожденно. И зачастила, заспешила словами, торопясь объяснить все до конца: — У нас отличный, замечательный доктор, кандидат наук, ведущий специалист. Она с нами с самого первого раза и очень хорошо ко мне относится. Она могла нас с Володей… меня просто пожалеть по-человечески, по-женски, понимаешь? — В ее чуть дрожащем от переживаний голосе снова послышались слезы. — Чтобы мне… нам снова не пришлось проходить через этот кошмар… И, не сказав мне, могла тайно сделать подсадку не от Володи… — выдохнула она признание и заплакала, теперь уж всерьез.

Софья подорвалась, пересела к ней на диван и, как давеча маленькую Дашку, обняла невестку. Прижала к себе, принявшись утешительно поглаживать по плечу.

— Тише, тише, — уговаривала она ее, — тебе нельзя так отчаянно плакать и переживать, только малышей тревожишь.

Покачиваясь вместе с Леной в умиротворяющем ритме и продолжая поглаживать ее по плечу, Софья задумалась над тем, что та сказала.

— Не-а, Лен, не вырисовывается этот вариант, — озвучила она свое мнение.

— Почему не вырисовывается? — Невестка шмыгнула носом и, чуть отстранившись, всмотрелась в лицо Сони, насколько это было возможно в рассеянном, тусклом фонарном отсвете.

— По двум причинам, — принялась подробно объяснять ей Соня. — Во-первых, потому что процедура прямого оплодотворения (то есть от супруга) и процедура от анонимного донора наверняка стоят по-разному. И отчего-то мне кажется, что второй вариант стоит куда как больше. Я правильно предположила? — уточнила она у Лены.

— Ну да, в общем-то, это разные ценники. Не так чтобы очень намного, но дороже, — подтвердила Лена.

— Во-от, — кивнула Соня. — А клиника — это коммерческое предприятие. И кто бы тебе ни сочувствовал, какими бы благородными ни были порывы врача, она никогда не позволит себе провести процедуру в ущерб клинике. И она наверняка имеет процент от дохода. А еще они заинтересованы провести как можно больше процедур. Поэтому не получись у вас и в этот раз, вот стопудово вас с Володей уговаривали бы попробовать в следующий.

— Да нет, — задумчиво и с большим сомнением возразила Лена. — Наоборот, она говорила, что надо переждать год-другой, если что.

— Вот именно, — настаивала Софья. — Переждать и повторить. Это же деньги, и большие.

— Да уж… — тяжело вздохнула Лена.

А Соня изложила второй свой довод, закрепляя сомнения Лены в ее опасениях:

— Ну и во-вторых. Одно дело, когда доктор по согласованию с той многострадальной женой крутого мужика сделал ей подсадку от донора. Женщина, зная о подмене, будет крайне осторожной. Станет следить за тем, чтобы детям не сделали генетический анализ. У нас же сейчас сплошь и рядом