Наковальня Льда (Зима Мира - 1) - Майкл Роэн

Выражение его лица стало отрешенным, как будто он пытался заглянуть дальше, чем может увидеть человек.

- Я буду рад снова увидеть эти горы, - вздохнул он. - Их нижние склоны - благородные места с густыми дубравами и множеством чистых озер, а вершины сверкают грозным величием. Мне часто хотелось подняться выше, но я счел безрассудным приближаться к Великому Льду в одиночку. А теперь ты говоришь мне, что много лет жил в его тени!

- Я жил в высокой башне, защищенной не только каменными стенами, но и каким-то древним чародейством, - отозвался Элоф. - Но я не знал, что тебе приходилось бывать в горах, Керморван. Ты же не северянин, верно?

- Нет, - с улыбкой ответил тот. - Но несколько лет назад, оставив свой дом в Южных Землях, я путешествовал на север с торговцами. Потом я возвращался на юг прибрежными тропами и потому кое-что знаю о ваших местах. Там я увидел первые ясные доказательства эквешских набегов, и шоры упали с моих глаз, в отличие от большинства моих сородичей. Я видел руины небольших городков: их крыши еще дымились, поля лежали голые и выжженные, а кости их защитников оплакивало лишь осеннее небо.

Элоф кивнул:

- Возможно, ты видел останки Эшенби, где я вырос и откуда меня увезли более восьми лет назад.

- Я проезжал много мертвых селений, и никто уже не мог сказать, как они когда-то назывались. Все они были похожи друг на друга. В путь, друг мой! Нам предстоит долгий путь, и чем больше мы пройдем, тем ярче будет рассвет.

- Но уже почти темно...

- Да, это так. Но разве ты предпочитаешь спать на голом склоне холма, когда внизу растут густые ели, под кронами которых можно устроить хорошее убежище? Я покажу тебе, как это делается. Пошли!

Так продолжалось и в следующие дни: Керморван возглавлял их маленький отряд, а Элоф следовал его указаниям, как будто они договорились об этом заранее. Кузнец не протестовал - сотранец хорошо знал дорогу, а кроме того, был опытным лесником и охотником. Элоф думал о том, как пригодились бы эти навыки ему с Роком в их долгих скитаниях, и старался учиться всему, что мог. В ту первую ночь несколько согнутых еловых веток стали для них надежным укрытием под стволом огромного дерева.

- Искусство заключается в том, чтобы сделать крышу достаточно крутой для стока дождя, но невысокой, так как иначе тепло твоего тела будет пропадать впустую, нагревая воздух над головой. - Керморван пристроил голову на своем тюке и тихо выругался, когда внутри лязгнул металл. Пожалуй, здесь не так уютно, как в твоей кузнице, но на одну ночь сойдет.

Моя кузница! Внезапно Элофом овладело болезненное воспоминание о ней, болезненная тоска по дому. Несмотря на всю убогость и неприхотливость, это был единственный дом, который он имел, и теперь ему не хватало чувства покоя и безопасности. Он скучал даже по монотонному, размеренному существованию. Его драгоценные инструменты по-прежнему лежали там, если их не украли. Почему все это было так грубо отнято у него? Почему он не может вернуться туда, заниматься привычным делом и приносить пользу людям? Эти дьюргары... насколько человечными могут быть существа, обитающие под землей? Что движет их помыслами? Обликом они напоминали обычных людей, но казались значительно более сильными и опасными. Даже мастер-кузнец боялся их до тех пор, пока не получил меч. Искать их - безумная идея, навязанная ему так же, как и все остальное. Элоф ворочался и скрипел зубами в припадке негодования. Еловые иглы кололи его кожу. Но почему? Чья сила, чья власть гонит его вперед? Он снова скрипнул зубами при воспоминании о насмешливой улыбке огромного воина, и покосился на Керморвана. Поутру он выведает о Вороне все, что можно, даже если знание придется выбивать силой.

Наконец он задремал, убаюканный шелестом ветра в еловых ветках и их тяжелым ароматом. Его не тревожило уханье сов и копошение маленьких существ, живущих на деревьях. Лишь однажды он проснулся посреди ночи. В его лицо светила полная луна; потом за ветвями промелькнули широкие белые крылья, на мгновение закрывшие бледный диск и исчезнувшие в беззвездном небе. Элоф снова заснул, и ему приснилась Кара.

На следующий день, когда они вышли из леса и углубились в степные пустоши, Керморван по-прежнему упрямо отмалчивался, не желая говорить о темном госте на болотах.

- Но тебе же кто-то рассказывал о нем! - в сердцах воскликнул Элоф.

- Да, но я не находился под его присмотром!

- А я нахожусь? Тогда ты тоже, раз уж мы путешествуем вместе. Лучше я буду кое-что знать о нем ради собственной безопасности, не так ли?

- Безопасности? - озадаченно переспросил Керморван. - Ворон - это не зло. Вернее, та сила, которую называют Вороном, ибо это лишь одно из человеческих имен для нее. Я слышал много других: Скиталец, Человек-в-Капюшоне, Отец Бурь, Властелин Битв. Не знаю, какое из них действительно принадлежит ему. Такую силу нелегко заключить в рамки одного имени.

- Силу? Значит, он один из тех, кто стоит за Великим Льдом?

- Разве я не говорил, что в мире есть другие силы? Силы, защищающие жизнь так же, как Лед стремится уничтожить ее. Хотя никто не может сказать, какое из двух начал сильнее. Возможно, они равны или служат еще более великой силе. Но они существуют, и мой народ издавна почитал их - возможно, слишком долго, ибо они превратились в легенды и предания, в изображения на стенах и знаменах, в полузабытые песни. Сайтана, если она действительно существует, может быть одной из таких сил, но Ворон определенно является ею! Знай, кузнец, что в ту ночь ты подковал коня не смертному всаднику, а одному из великих мировых начал - богу, если хочешь!

- Он же так и сказал! - ахнул Элоф. - Но тогда... постой, голова идет кругом... Если все так, как ты говоришь, если он в самом деле заставил меня заблудиться на болотах, чтобы я мог встретить тебя, то с какой целью это сделано?

Керморван пожал плечами.

- Кто знает? Однако цель существует, и каждый шаг приближает нас к выполнению его предначертаний. Теперь ты понимаешь, почему я стараюсь поменьше рассуждать об этом? Каждый мой выбор, каждое решение, которое я принимаю, может так или иначе повлиять на нашу цель, и не обязательно к лучшему! Ворон - не зло, но говорят, что он предпочитает не принимать чью-либо сторону. Он защищает жизнь во всех ее формах, и прежде всего в человеческой. Когда-то мой народ глубоко чтил его, но я также слышал, что многие эквешцы если и не поклоняются Ворону, то по крайней мере относятся к нему с уважением.

Он долго шел в молчании, позволив Элофу переварить эту мысль.

- Даже если он благосклонно относится к нам, это еще не означает, что мы получим от него любую помощь, какую пожелаем. Он враг всяческого застоя и содействует переменам, даже ценой беспощадной борьбы. Он не позволит людям впасть в зависимость от себя - разве что, в крайнем случае, ради общей борьбы с Великим Льдом. Поэтому он перемешивает наши дела и судьбы странными и прихотливыми способами, а иногда подшучивает над нами на свой манер, в чем ты сам мог убедиться.