Инферно - Дмитрий Рус

Окончательно добивая хрупкий баланс, наглы возвели у себя Главный Храм Светлоликого, дающий материнскому кластеру немалое количество бесплатных плюшек. Лихие парни — преждевременная смерть от скромности им явно не грозит. Ну да ничего, щас мы тут кое-что подрихтуем…

Сунуться в самое логово противника меня заставила не жажда приключений, а данное Ллос обещание и непрекращающаяся атака на Неназываемого.

Когда, вручив на хранение Асмодею гуттаперчевую тушку Тавора, я вернулся порталом в Первохрам, то первым, что приковало мой взгляд, была фигура Неназываемого, застывшая на обычно пустующем троне. Пальцы бога, судорожно вцепившиеся в подлокотник, плющили декоративные накладки черненого серебра и крошили благородный оникс. Кровавый пот стекал по вискам Павшего, однако утереть его было некому.

Верная Макария скрутилась калачиком в ногах у главы пантеона и, обхватив голову руками, скулила от боли. Рядом метался разъяренный и не знающий чем помочь Ауле, размахивающий светящимся и брызгающим каплями магмы молотом. Временами он замирал на мгновенье, прищурившись, высматривал что-то в астральных далях, а затем с молодецким хеканьем сбрасывал разряд накопленной энергии по невидимой мне цели.

Реальность едва заметно вздрагивала, воздух в Первохраме плыл, словно над домной. Вряд ли Ауле бил прицельно — увидев настоящего противника, повел бы себя по-другому, однако и бездействовать он не мог, поэтому лупил килотонными магическими ударами по площадям — куда бог пошлет.

Пугающая ярость Отца Всех гномов загнала в угол мой комитет по встрече.

Я и сам слегка просел на задние ноги, ощутив на себе тяжелый бычий взгляд красноватых глаз, украшенных сеткой полопавшихся сосудов. Предостерегающе поднял руку:

— Спокойно, Ауле, свои! Сейчас со всем разберемся!

Быстро взбежал по ступеням трона, бесцеремонно перепрыгнул через растянувшееся тело Макарии, успев засечь удивленный взгляд богини.

Ухватил Неназываемого за предплечье и тут же отдернул руку — черт, да он же горячий, как процессор с неработающим кулером! Градусов шестьдесят, не меньше!

Обернулся в дальний угол, где ныкались мои штабники:

— Визардов сюда! Пусть бегом наморозят побольше льда — обкладывайте Павшего со всех сторон, у него жар!

Вновь повернулся к богу:

— Неназываемый! Что происходит?! Триста одиннадцатый, мать твою так, отзовись!

Молчит… Крепко же его прижало!

Спустился на пару ступеней ниже, уступая дорогу первому гонцу с двумя ведрами ледяного крошева. Есть у наших парней такая забава: заморозить кубик метр на метр с горстью золота внутри, а затем долбить его с двух сторон любыми видами холодного оружия — кто первый добрался до клада, тот и молодец.

Нагнулся над вздрогнувшей от прикосновения Макарией, приложил ладонь к божественной шейке и облегченно выдохнул — тут все в порядке. Я не градусник, но температура явно нормальная, хоть и плющит ее, похоже, знатно.

Ноги Павшего уже по колени присыпало льдом, бодрая капель зазвенела по каменным плитам, сливаясь в журчащие весенние ручейки. Болезненно осунувшееся лицо покинул багровый румянец, и тихий голос Неназываемого прорезался в моей голове:

— Спасибо…

— Павший! Ты как?!

— Теперь уже лучше…

— Чем тебе можно помочь? Может, маны надо или массовую молитву с жертвоприношениями устроить? Говори!

Бог едва слышно хмыкнул:

— Маны завались… Пропускной способности каналов не хватает, да и реакции… Меня минимум втроем давят, едва успеваю ставить щиты и латать прорехи…

Да, хреновый расклад — махаться в две руки против шести.

— Так что делать-то?!

— У меня нет возможности для контрудара, но его можешь нанести ты… Отдай долг Ллос — убей Патриарха Светлоликого! Это не прервет поток энергии к богу, но выбьет из цепи важнейший элемент, значительно понижая КПД и искажая манопоток…

Хм, ценная информация. До этого Павший никогда не озвучивал, насколько Первожрец важен для своего бога. И если верно, что на поток накладывается отпечаток личности посредника, то к подбору его кандидатуры следует подходить более чем тщательно.

Вот у Светлоликого такой возможности не было — ему изначально прописали гонористого старикана-непися. А меня Неназываемый выбрал сам, не знаю только, за какие заслуги… Стоит гордиться?

Я с жаром кивнул, словно школьник, получивший секретный пакет с Самой Главной Тайной и заданием доставить его лично в руки Большому Командиру:

— Сделаю! Продержись еще немного! Ох и умоются кровью все те, кто сомневается в нашем миролюбии!

Тихушный девиз ботаника не подвел, боевой настрой пришел мгновенно.

— Штаб! Работаем! Слушай текущую задачу!

Вот таким вот макаром (или в Друмире нужно говорить: «такой вот макарией»?) моя группа и оказалась в Главном Храме Светлоликого.

Со мной шла четверка визардов, перед которыми стояла лишь одна задача — выдернуть нас домой после применения «Паучьего Кинжала» либо в случае фатального форс-мажора. Плюс рядом сопел от натуги еще один занятный кекс по имени Бадабум. Парень считал себя жутко коварным и придумал для своего воина оригинальный билд — вкладывать все поинты в силу. Мол, «Я бью только дважды — один раз по голове, а затем — по крышке гроба!»

Однако не срослось. Вламывал он, конечно, крепко, да вот только редко. Критично не хватало ловкости: парень глотал все входящие и раз за разом мазал в ответ. К тому же колосс покоился на глиняных ногах — толщина тушки была урезана в пользу силы удара, и Бадабум постоянно складывал сотни после пары-тройки прошедших по нему критов.

В принципе, такая раскачка имела смысл, только вот требовала немалого доната. Вместо однорукого инвалида нужно было создавать стандартного воина, а уж затем, путем солидного вливания реала, гипертрофировать одну из характеристик.

Хочешь воина-уворотчика? Продай машину, утрой ловкость!

Мечтаешь о стальной, почти непробиваемой шкуре? Вложи годовую зарплату в артефактную броню!

Нравится умирать последним из всего рейда? Возьми кредит, вложись в телосложение!

Ну и так далее, по списку. Пока же из Бадабума получился неплохой грузчик, но никак не «одним махом семерых побивахом!» Парень комплексовал, искал свое место под солнцем и копил бабло на эликсиры, выправляя кривую конфигурацию персонажа. Возможность рерольнуться во что-то более толковое он потерял вместе со срывом, увлекшись на первых уровнях довольно успешным геноцидом зайцев, кроликов и иже с ними.

Однако конкретно сейчас я использовал его самую что ни на есть сильную сторону — воин тащил в Храм наши дары от Темного Пантеона. Надеюсь, светлякам понравится… Му-ха-ха!

Под огромным куполом, щедро зашпаклеванным золотом английскими дизайнерами-гастарбайтерами, собралось тысячи две народу. Бадабум шевелил губами, пытаясь пересчитать паству, нежно поглаживал сделанный на заказ именной пятипудовый молот «Банхаммер» и жмурился, как кот в мышином раю.

Наш клин продавливался сквозь людские массы поближе к подиуму, с которого обычно произносил свои эмоциональные речи зловредный Патриарх.

Покоившаяся невдалеке золотая плита Алтаря сверкала обжигающим кожу сиянием, была украшена тончайшей резьбой и невероятным количеством драгоценных камней, явно отобранных лишь по одному признаку — размеру. Занятно, что не только я жадно приглядывался к бесхозному сокровищу. Это вам не жалкий стокилограммовый слиток золота, выставленный в японском музее. Впрочем, его тоже умудрились украсть…

Перестраховываясь, я едва заметным кивком указал Бадабуму на алтарь. Воин согласно прикрыл глаза — вижу, мол, не слепой.

За спиной у сдерживающей толпу цепочки Воинов Света распахнулась укрытая среди росписи и лепнины дверь.

Ну, здравствуй, конкурент по вере, давно не виделись! Твой хитрый дебаф до сих пор стягивает удавкой мою дневную регенерацию маны, прямо-таки умоляя прикончить тебя и избавиться от неудобного бордового маркера.

Патриарх выглядел откровенно хреново. Его глаза слезились, загорелую кожу на глазах покрывали расползающиеся синюшные язвы. За время проповеди жрец несколько раз был вынужден осенять себя святым кругом, призывая силу бога и восстанавливая падающее в закритичные величины здоровье. Это кто ж умудрился на моего кровника навесить такой долгоиграющий дот?

Старпер брызгал слюной и клеймил темных. Он сетовал на проклятье, накрывшее верхушку жречества, рвал на себе одежды и демонстрировал гнойные раны, призывая слуг Неназываемого к ответу за насланный мор.

Я даже поймал на себе вопросительный взгляд одного из моих визов. Пришлось покачать головой — нет, не наших рук дело. Хрен его знает, от чего его так штырит.

Патриарх начал срываться на невнятную скороговорку, проповедь явно приближалась к концу. Так, нечего тут квесты дурацкие раздавать!