Я осталась злодейкой в финале паршивой новеллы - Wellixen

Не знаю. Да и если бы знала, всё равно не сказала. Тем не менее, Марк всё ещё был рядом и его слова продолжали топить меня, как огонь топит воск. Сердце звучно ухнуло.

— То, что пишет Зарра своему мастеру, это дело самого Зарры.

С трудом я его оттолкнула. Марк удивился, но пожал плечами и тоном, будто ничего не было, подытожил:

— Зато честно.

После этого брат Мадлен ушёл. Через некоторое время вернулся Зарра вместе с капитаном. Они оба о чем-то договорились, пожали друг другу руки и Зарра кивнул, зовя меня с собой. Мы покинули чайную и побрели вдоль тихих, торговых рядов, оцепленных из-за убийства.

— О чем говорили? — Спросил Зарра.

От этого вопроса стало скользко и неприятно. Будто я его предала и он об этом узнал. Я неопределенно кивнула, поспешила засунуть руки в карманы брюк, чтобы выглядеть непринуждённо, и замерла. В одном из карманов лежал небольшой камешек. А

Глава 23

Кристина, двадцати лет от роду, смотрела на небольшой круглый камешек.

Прозрачный, желто-розовый, он напоминал карамельку. От центра камня и по самые его края расходился воронкообразный узор. В мире «Выбор Мадлен» данная безделушка была приглашением на встречу. Желтая сторона символизировала дружелюбие и надежду на веселое времяпрепровождение, а розовая недвусмысленно сигнализировала об около-романтической симпатии со стороны приглашающего.

Такие камни создали множество сцен и курьёзных моментов. Один такой камень, например, Криста использовала несколько раз, чтобы подшутить на Мадлен. Что иронично, всякий раз героиня велась и совершенно честно ждала Алана в пустом классе, пока Криста и её подружки мерзко хихикали, за этим наблюдая.

Если присмотреться, то в воронке можно было прочесть инициалы от того, кто желал встречи и дату.

Зарра нахмурился, но вслух всё же прочёл:

— Марк Бланш. Сегодня вечером.

Стразу стало неловко. Я зажала камень в руках и прижала его к сердцу, как самое драгоценное сокровище. Подумать только… Он меня приглашал на встречу. Насколько самонадеянно думать, что это свидание?

Сердце бешено забилось, губы сами выгнулись в улыбке. Впрочем, очень быстро неожиданно возникшее счастье пришлось задавить. Негоже радоваться, когда у дорогого человека произошла трагедия.

Чувства безопасности не прибавилось, когда мы вернулись домой. Зарра стал даже мрачнее и удрученнее. Тяжело было видеть его в таком состоянии, не зная, как можно смягчить боль потери. Камешек вернулся назад в карман. Как тень, я проследовала за Заррой в ковровую гостиную. Зарра плюхнулся на своё место, безрадостно уставившись куда-то вперёд.

— Ты пойдёшь с ним? — Спросил сожитель негромко.

Этот вопрос и пугал, и казался самым желанным. Кровь прилила к щекам, в пятки будто засунули дюжину иголок. Нормально стоять на месте просто не получилось. Опять-таки, уголки губ тянуло вверх, хотя причин для этого не существовало. Это странное воодушевление вызывало и ненависть к себе, и давало надежду на что-то по-настоящему хорошее.

— Хочу пойти. Но если после всего случившегося тебе нужна компания, я могу и остаться.

В фильмах ужасов человек, настаивающий на разделении, умирает первым. Но ведь это не глупое кино! Совесть и эгоизм схлестнулись в одно. Чтобы быть хорошим человеком — нужно остаться здесь, до тех пор, пока Зарра не отойдёт от пережитого. Но другой, эгоистичной части души, было интересно услышать и увидеть, что же произойдёт, если я встречусь с Марком.

Всё ещё воодушевлённая, я уже решила, что стоит чуть пристальнее посмотреть на открывшееся дело. Чем черт шутит? Не говоря уже о том, что симпатичное личико способно открыть множество дверей. Нутром чую, что капитан что-то недоговаривал или скрывал. Если это так, то почему бы не углубиться в расследование, выведав какие-нибудь закулисные игры?

Воодушевление укрепилось. Столько дней в моих руках было прекрасное оружие, а им совершенно не пользовалась! И что с того, что лицо остаётся Кристы? Её ведь нет! Но есть я. И глупо упускать шанс, обладая такими потрясающими исходными данными на старте.

— Ты ведёшь себя странно.

— С чего это?!

Бессильная, глупая злость сильно вдарила в сердце. Я смотрела на Зарру и не понимала — смерть той женщины заставила его звучать грубее или это показался ещё один «слой» личности, который я до этого не видела. В любом случае, я не понимала. Я вообще, черт побери, всё меньше понимала Зарру.

Тяжело вздохнув, Зарра встал с дивана и медленно, будто оживший труп, подошел ко мне. Без предварительных ласк схватил за лицо. Пальцы левой руки плотно вцепились в подбородок, а пальцы правой полезли к глазам. Прежде чем я попыталась их закрыть, Зарра насильно натянул кожу и всмотрелся. Потом опустил голову ниже и втянул носом воздух.

— Ты слишком возбуждена. У тебя странные реакции. Зрачки расширены, дыхание учащенное.

Он говорил, но слова проходили мимо. Я только и могла смотреть на губы, влажно мерцавшие в дневном свете. Глаза зацепились за небольшой шрам. Подумать только, его я заметила лишь сейчас. Небольшая светлая полоска пряталась в уголке рта. Сердце разбухло и забилось ещё сильнее.

Вдруг подумалось, что Зарре я тоже хочу понравиться. И даже больше, чем Марку. Когда он был так близко, когда он сам касался меня, когда он говорил… Если бы он не видел, что пряталось там, под маской утонченной девочки-альбиноски. Шрам на переносице, которого в этом теле вообще-то не было, начал неприятно жечь.

Зарра заметил мой взгляд раньше, чем я смогла оторваться. Смущенная и оконфуженная, я разозлилась. Ещё не все вопросы были рассмотрены, не все извинения действительно принесены. Врывавшись из чужой хватки, я потёрла глаз, «стирая его прикосновение».

— Почему ты никак не можешь угомониться, Кристина?

— Да потому что я не хочу стоять в стороне, пока тебя могут убить!

Вышло слишком громко… Кровь продолжала бурлить под кожей, несясь по венам лавовым потоком. Всё то, что успело скопиться за это время, беспрепятственно вырвалось наружу, и теперь мне не было стыдно.

Да, я боялась за его жизнь и действительно хотела, чтобы