Архив сельца Прилепы. Описание рысистых заводов России. Том III - Яков Иванович Бутович

что дальше вести дело рутинным способом нельзя. Опытных коннозаводских станций не было, с Америкой связи еще не наладились, и на Дубровку смотрели как на первую опытную станцию.

Эти опыты и новые приемы воспитания молодняка, отличный от обычного режим заводских маток, перенесение на русскую почву американских методов тренировки и ведения заводского дела – вот что неуклонно проводилось в Дубровском заводе. Это была своего рода школа, туда ездили учиться. Благодаря Дубровке коннозаводчики многому научились, многого достигли и орловской рысистой породе была принесена исключительно большая польза. Вот одна из главных заслуг Измайлова, творца и поборника этой новой системы.

Измайлов установил, что все лошади завода должны каждый день, кроме праздников, быть в движении. Жеребцы делали проездки, которые лишь изредка заменялись проводками по полтора часа в два приема. Таким образом, была установлена правильная и постоянная работа заводских жеребцов, чего ранее в наших рысистых заводах не наблюдалось. Матки либо выпускались на варки, либо им тоже делали полуторачасовые проводки. Словом, заводской состав был взят в работу. Были установлены три системы содержания заводского состава и воспитания молодняка, которые получили название английской, американской и русской.

По английской системе матки содержались круглый год на овсе, получая от 8 до 12 фунтов в день; дача сена была определена от 20 до 30 фунтов ежедневно, кроме, конечно, пастбищного периода, когда выдача сена прекращалась. По русской и американской системам матки содержались одинаково: основным кормом для них служило сено, которого давали вдоволь. Чистка производилась один раз в день, а во время вечерней уборки влажной губкой вытирали глаза и ноздри лошади. Овес полагался только в случае похудания или же очень старым кобылам. Всем маткам давали степное пырейное сено с мягких покосов.

По английской системе сосунов начинали подкармливать овсом примерно с трехнедельного возраста, по американской – сосуны совершенно не получали овса до отъема. По русской системе сосуны с матками получали овес с июня, иногда с июля, в зависимости от состояния пастбища. Отъем жеребят производился не ранее четырех и не позднее шести месяцев. Тут, конечно, учитывали состояние кобылы. Все отъемыши приучались к парному молоку. Основным кормом для них были сено и овес, причем сено не с мягких покосов, а с твердых, целинных степей. Молоко и яйцо давались переболевшим, слабым или рано лишившимся матерей жеребятам. Морковь давалась лишь временно, при переходе от пастбищного содержания к конюшенному. Овсяную солому отъемыши получали лишь для разнообразия, но отнюдь не как основной корм. Один раз в неделю, обыкновенно по воскресеньям, всем отъемышам вместо овса в обед давалось теплое пойло с отрубями.

По английской системе лошади получали 8–12 фунтов овса и до 6 фунтов сена; по американской системе – до 8 фунтов овса, с прибавкой особенно рослым лошадям до 10 фунтов, и сена вдоволь; по русской системе – от 8 до 10 фунтов овса, с прибавкой особенно рослым лошадям до 12 фунтов, и сена вдоволь.

По английской системе отъемыши после утренней уборки имели часовую проводку, затем каждый из них гонялся в открытом манеже по шесть кругов в одну и другую сторону, что составляло примерно полторы версты. В инструкции было сказано, что при этой работе надо обращать главное внимание не на резвость, а на равномерность движения. После гонки – новая получасовая проводка, затем обеденная уборка. После обеда отъемыши выпускались на прогулку либо на варки, либо в светлые манежи и сараи. По американской системе отъемыши весь день были предоставлены сами себе и находились, в зависимости от погоды, либо на варках, либо в сараях. По русской системе отъемыши, кроме свободной прогулки на варках и в сараях, ежедневно гонялись в степь и пробегали от двух до десяти верст в сутки. У всех отъемышей уборка производилась три раза в сутки.

На прогулку в степь выпускались все молодые лошади, они проходили ежедневно по пятнадцать-двадцать верст. Только во время сильных бурь и метелей молодежь завода не выходила в степь.

Были заведены удобной формы книги, куда точно заносились все назначения корма. Отпуск фуража был исключительно весовой.

На ставочную конюшню молодежь поступала в зависимости от склада и системы воспитания. Обычно молодежь бралась в езду ранней весной, иногда летом и ранней осенью. Зимой всех выпускали на варки и гоняли на прогулку-работу в степь. Тех годовиков, которые наиболее сложились, брали на ставочную в возрасте одного года трех месяцев и через один-два месяца приучали к запряжке. После заездки их вновь отпускали в степь на пастбище. Во время пастбищного периода дача овса молодняку никогда не отменялась, а лишь видоизменялась. Менее сложившиеся годовики поступали в заездку только весной, то есть в двухлетнем возрасте; после нескольких месяцев работы их тоже выпускали в степь. Замечательно, что даже во время пастьбы Измайлов находил нужным давать рысистым лошадям дополнительное движение: лошади проходили в сутки от 10 до 20 верст.

Дубровский завод. Загон для жеребят в степи

Измайлов первый в России ввел в рысистом заводе систему паддоков. Эти паддоки были расположены в довольно холмистой местности, где протекал ручеек и росли деревья. Это было удивительно тихое и очень красивое место. В центре основного паддока стояла круглая конюшня, разделенная на четыре отделения. Каждое отделение имело свой огороженный участок земли. Паддоки были соединены между собою проездами, калитками, проходами, и ничего удобнее, красивее и дельнее этих паддоков я не видел. Поездка на паддоки, где отдыхал Хвалёный после своих исторических побед, где набирались сил после случного сезона жеребцы-производители, где ходили отборные представители молодежи, доставляла истинное наслаждение.

Образцовы были воспитание и уход за лошадьми в Дубровском заводе. Нечего и говорить, что в этом смысле Дубровка далеко опередила все рысистые заводы России.

Исключительное внимание уделил Измайлов тренировке и созданию своей призовой конюшни. Фёдор Николаевич долгое время жил в Америке и был превосходно знаком с тренингом рысака. В Дубровку пригласили трех наездников – Соловьёва, Ефимова и американца Мурфи. Они под руководством Измайлова рьяно взялись за дело и достигли блестящих результатов.

Все постройки завода, простые на вид, но чрезвычайно удобные, были возведены под непосредственным руководством Измайлова. Лошади там были превосходно размещены: самый маленький денник имел 25 квадратных аршин; денники производителей, а также в повивальной и передаточной конюшнях равнялись 42 квадратным аршинам. Тех маток, которым подходил срок выжеребки, ставили в повивальную конюшню; после выжеребки их переводили в передаточную, а потом в другие маточные конюшни. Таким образом, все кобылы жеребились только в одной, специально для этого приспособленной, конюшне. В середине этой