Баронские будни - Серг Усов

К Распилу они приехали уже поздно вечером. Одмий, начальник охраны поселения, ждал их уже, что называется, при параде, у ворот поселкового ограждения. Значит, секреты, выставленные вокруг поселения, их вовремя засекли и доложили начальству.

Глава 20

Сказать, что деньги к Олегу потекли рекой, было бы большим преувеличением. Но то, что его расходы сейчас, даже с учётом размахов строительства, в разы были меньше доходов, это очевидный факт.

Основная часть доходов к нему шла от продаж через бим-бомов. 

Отец братьев Бимелатуса и Бомариуса, у которого они брали займы, оказался, ни много, ни мало, главой торговой гильдии Великого княжества Руанск. Осознав прибыльность привезённых сыновьями товаров, он сразу же подмял этот бизнес под себя, сделав своих сыновей, по-сути, своими приказчиками.

Сетования братьев на такую оборотистось своего отца, Олега не впечатлили, потому что для него-то это обернулось сплошными плюсами — кратно возросшим объёмом торговли и существенным расширением ассортимента получаемых им товаров.

Причём, ассортимент этот мог быть гораздо бо́льшим, но, к сожалению, ситуация пока была такова, что барон Ферм являлся, практически, единственным потребителем всех привозимых товаров. Выводить экономику своих баронств из состояния натурального хозяйства он только ещё начинал.

Работники, кроме, естественно, рабов, в баронствах Ферм, Пален и Хорнер уже получали больше половины зарабатываемого деньгами. Достучаться до разума Глена Орвина Олег не смог, тот был слишком жаден, а очевидной выгоды не просматривалось, так что тут всё было по-прежнему печально.

Но даже те деньги, которые барон Ферм платил людям, в оборот по прежнему ещё не поступали — свободные поселенцы расходовали деньги на жильё и приобретение самого необходимого, а сервы копили на выкуп себя и родных. Так что, из выплаченных Олегом денег, больше половины, в скором времени, вернётся к нему обратно. Он себя иногда чувствовал царём Мидасом.

Уля с одной из своих служанок, бывшей рабыней Тименией, зашла в дом управляющего, где Зания, жена этого управляющего, кормила барона своей, так ему полюбившейся, стряпнёй.

— Мы когда пойдём в Отшиб? Я Тимении новое платье подарила, пусть перед своим парнем покрасуется.

Со своими бывшими рабынями Уля поступила по примеру Олега — просто приказала срезать с девушек кожанные рабские ошейники. Раз её брат наплевал на законы королевств, то и ей наплевать. А на неодобрительное замечание Гортензии по этому поводу, обиженно надулась, но никак своего решения не изменила.

Олег на это всё ничего не сказал, но внутренне Улю одобрил.

А сейчас Уля с азартом и интересом опробовала себя в роли свахи.

Так получилось, что, кроме Лешика, на службе у барона Ферма был и ещё один висельник. 

Жена бывшего мэра Нерова однажды обратилась к травнику Рингу с просьбой приготовить яд для больной лошади. 

Не зная, что лошадь можно было бы убить и каплей никотина, Ринг всё же догадался, что, на самом деле, яд предназначался вовсе не для несчастного животного. Но деньги мэрша предложила большие, и травник согласился.

Отравив одну из любовниц мужа, дама вошла во вкус простого устранения проблем. Её жертвами стали несколько человек, включая свёкра.

Пока муж был при власти, ей всё сходило с рук, но, когда муж внезапно умер от удара, её вычислили и казнили на площади, обливая кипящим маслом.

Для Ринга было уготовано наказание более изощрённое, но, как раз в это время, барон Ферм с грустью сокрушался о том, что в этом мире отсутствуют алхимики, которые бы в поисках метода получения философского камня, научились бы получать массу полезных вещей.

Мэр, к тому времени, реализовавший первую партию мыла и предвкушавший скорую поставку следующей, посчитал честью помочь такому благороднейшему барону, как Олег Ферм. И на запекание в жаровне отправился пойманный вор-домушник. Язык у вора был вырван, да, если бы и не был вырван, то кому из зрителей было бы дело до того, что он там кричит?

Так барон Ферм обзавёлся не только своим химиком Рингом, но заодно получил и его племянника и помощника Малоса, у которого и возникли тёплые чувства к улиной служанке.

— А ты в Отшиб в таком виде пойдёшь? — спросил Олег, глядя на баронету, сменившую дорожный брючной костюм и меховую куртку из дублёной кожи, на платье и норковый полушубок, — Не боишься, что эта красота провоняет?

Отшиб, так Олег назвал построеный по его приказу отдельный квартал Распила, находился в лиге ниже по течению реки.

Специфические запахи от мыловаренного производства, так же, как и от производства красителей, вынудили барона не поскупиться на перенос этой вони подальше от основного посёлка.

Впрочем, баронета, как натура увлекающаяся, когда заинтересовалась экспериментами Ринга и Малоса по получению мыла с приятным запахом, то на вонь перестала обращать внимание. 

— Отстирают. — уверенно ответила Уля.

Да это и понятно. Баронета вырядила свою служанку, словно богатую купчиху, а какая девушка захочет выглядеть хуже другой, пусть даже это её служанка.

— Смотри, как бы Малос, при виде такой красоты, вместо Тимы, в тебя не влюбился.

Обе девушки только хихикнули, но комментировать слова барона не стали.

— Вот, это, наверное, и есть то, что вы селитрой называли? Такая же штука на дне навозных куч бывает.

Ринг пересыпал в руках сероватый порошок. Затем, хромая на деревянном протезе, проковылял в угол мастерской, где в идеальном порядке на длинном столе, напоминающем верстак, были расставлены колбы, кастрюльки, трубочки и прочий инструмент, сделанный, в основном, из бронзы и, реже, из стекла. Ссыпал порошок в ящичек, объёмом пинты на четыре, уже полностью заполненный этим веществом.

Излечивать Ринга, восстановив ему отрезанную ещё в детстве до колена левую ногу, Олег не торопился. Этого он пока не заслужил, но пользы от химика было уже много.

— Не знаю, оно это или не оно. Вот завтра смешаем с серой и древесным углём, и посмотрим. А сейчас мы пойдём. Да, за новое мыло спасибо, — Олег вышел из мастерской и увидел, как возле ворот подмастерье робко держит за руку Тимению и что-то ей говорит, а довольная Уля смотрит на это, как заботливая мамочка, — Уля, пошли. Сегодня у нас банный день — с душистым мылом. 

Висельнику всё же удалось получить что-то напоминающее туалетное мыло. Но барон уже решил, что с выбросом его на рынок он не будет торопиться. Пока есть спрос на хозяйстаенное мыло, будет продавать его.

Опыт с порохом оказался условно успешным. Успех заключался в