Ночь Cтилета-2 - Роман Канушкин

— Допустим.

— Так, что не отличишь. Но во всех этих случаях остается что-то, присущее только этому голосу, голосу самого имитатора. Это что-то, как бы индивидуальные вокальные данные человека, и есть, грубо говоря, отпечатки его голоса.

— И как же их услышать?

— Никак. Их может услышать только компьютер.

— Ты хочешь сказать, что всегда можешь вычислить говорящего?

— И провести обратную операцию. Сличить, одним человеком сказаны некоторые фразы или разными людьми.

— Это действительно возможно? В каком-нибудь ЦРУ…

— У нас теперь тоже.

— Я же с ней говорил. На слух…

— Все правильно. Ты же сам сказал, что «зайца можно научить курить».

На слух — это все туфта. Компьютер синтезирует главные голосовые характеристики — тембр, высоту, тон, резонанс. Специалисты различат головной, грудной и желудочный голос, если тебе это интересно. Важно другое: эти все вещи, синтезированные компьютером, — словно линии на отпечатках пальцев, сугубо индивидуальны.

— И как все это выгладит? Потом? После компьютера?

— Надеюсь, что увидишь. Это график, волнистая линия, по которой сразу все видно.

— Типа кардиограммы?

— Почти.

— Ты возьмешь Викин голос с разных кассет? Неплохо…

— Совершенно верно. Я получу голосовые отпечатки Викиного голоса там, где они травят анекдоты…

— Новоселье, — произнес Лютый.

— Где ни у кого нет сомнений в том, что она Вика… — Игнат кивнул.

— Понимаю. — Лютый усмехнулся. — Откуда ты все это знаешь? Видите ли, Светлана, — Лютый обратился к молча слушавшей их шефине, — он и в школе был такой. Ему б в профессора подаваться.

— А он вырубает людей тысячедолларовыми фишками. — Шефиня улыбнулась.

— Все мы не оправдываем надежд, Владимир Ильич.

— И сличу их с голосовыми отпечатками, — продолжал Игнат, никак не прореагировав на последние реплики, — на той кассете, где возможен дублер.

— Ее возвращение из больницы…

— Или не ее возвращение из больницы. По этим графикам мы и проверим, так ли уж на самом деле безумны наши версии. Интересно, да? — Потом Игнат невесело усмехнулся и произнес внезапно чуть треснувшим голосом:

— И достоверность будет сто процентов. Точка. Финита ля…

— Комедия, — докончила шефиня и пристально посмотрела на Игната.

— Это действительно так? — Лютый перевел взгляд с Игната на шефиню.

Та кивнула, затем порылась в своей волшебной сумочке, извлекла пачку сигарет и быстро закурила.

Лютый снова посмотрел на Ворона:

— И ты знаешь, где это сделать?

— Да, — сказал Игнат, — я знаю, где это сделать.

Вот тогда шефиня и произнесла:

— У меня есть люди на Зубовской. Любую экспертизу провести. Есть еще частная фирма.

— Не надо, Светлана Андреевна, — отозвался Игнат, — спасибо.

Ком за комом… Целая лавина. И так же, как и в лавине, решения можно было принимать только очень быстро.

Странный факс, конечно, должен был наделать переполох. А все фигуранты переполоха обычно на виду. И, приняв решение похитить с рыночной площади небольшого поселка у Рублевской трассы командира местного ОМОНа Павла Лихачева, Игнат постарался сделать все возможное, чтобы дело было проведено как можно с большим шумом. Внешний эффект и последующий за этим резонанс. Фигуранты переполоха обычно на виду.

Сами же они, получив результаты голосовых отпечатков, находились уже на много шагов впереди. Ближе к кругу безумия, поджидающему их в темноте.э

— Ты хочешь сказать, что ее больше нет? — тихо произнес Лютый. — Что это не она?

Игнат молчал.

— Но я же разговаривал с ней… Понимаешь? Ты хочешь, чтобы я поверил этим бумажкам, а не собственным глазам? Ворон…

Игнат продолжал молчать.

— Значит, все это время… — Лютый недоверчиво покачал головой и… устало опустился в кресло. Затем снова взглянул на листы хорошей белой бумаги, расчерченные пополам четкой линией графиков. Листов было три, и они лежали на низком стеклянном столике рядом с бутылкой «Славяновской» минеральной воды и распечатанной пачкой «Кэмела». — А это не может быть ошибкой? — произнес Лютый с неожиданной покорностью в голосе.

Игнат бросил на него быстрый взгляд, подошел к столику, наклонился и взял сигареты.

— Не занимай свой телефон, — мягко сказал он.

Лютый кивнул.

— Может, все может. Хотя ты должен понимать: вероятность ошибки очень мала.

Лютый снова кивнул.

— Поэтому я и попросил сделать повторный анализ, — проговорил Игнат.

Хлопком по пачке выбил сигарету, но закуривать не стал. — Человек выйдет, звонить будет из телефона-автомата. Подождем. И, Володь, после ее возвращения из клиники вы почти не контактировали. Ведь так? Подождем.

— Паскуды! — глухо произнес Лютый. — А я ведь, выходит, все это время на нее, на бедную, напраслину возводил… — Еле заметная горькая улыбка тронула его губы. — А это была не она? — Лютый тяжело вздохнул. — А какая-то тварь из Батайска?..

— Пока это только возможность, — ровным, без всяких интонаций, голосом отозвался Игнат.

— Но, брат, ну это же… Как эту суку надо было выдрессировать! — Тяжелый взгляд Лютого снова пал на листы бумаги с графиками, затем он поднял голову, посмотрел на стоящего рядом Игната и произнес негромко, не спеша и совершенно ледяным тоном:

— Я же эту тварь пополам разорву. Я их всех теперь живьем зарою.

Игнат все же закурил, потом два листа из трех повернул перед собой и положил их рядом. Один лист был помечен словом «Анекдоты», другой — «Возвращение». Графики, точки, соединенные волнообразными линиями острые пики, впадины… И даже беглого взгляда было достаточно, чтобы понять — графики совершенно разные.

— Видно невооруженным глазом, — сказал Игнат, — это разные голосовые отпечатки. Мне в общем-то так и сказали, но я упросил человека сделать повторный анализ.

— А это? — Лютый пододвинул к себе третий лист.

— Это я недавно сделал, скорее всего действительно ошибка. — Игнат бросил взгляд на третий график. — Отдавал отдельно, наверное, человек перепутал. Это я сделал для контроля. Качество на кассете с ее возвращением было не ахти, и я решил подстраховаться.

— И что же?

— Оказалось — излишне. У них там очень много всяких умных штучек.

По-моему, это называется аудиоусилитель. Выделили ее голос, отрезали все лишние шумы, получилась отличная копия.

— Так это… — Лютый прочитал, как был помечен третий график. — Это, что ли, с твоего маскарада? Нищий попрошайка и принцесса?

— Да, — Игнат улыбнулся. — Я подарил ей букет незабудок. И имел удовольствие побеседовать с ней.

— Угу, — хмыкнул Лютый, — и ее ребята тебе бока намяли.

— Где микрофон-то прятал, Воронов? — поинтересовалась шефиня.

— Микрофон был где и положено — в руке. Правда, под марлевыми повязками.

— Что, били?

— Да нет. Толкнули несильно. Бодигарды.

— Без цветов не мог обойтись?

— Нет, никак, — совершенно серьезно произнес Игнат, — и для завязки разговора подошли, и хороший отвлекающий момент.

Третий график был помечен целой фразой: «Что же ты работать-то не идешь, Александр?»

— Разговорил ты ее всерьез, — шефиня кивнула на голосовые отпечатки, — если даже успела насчет работы справиться.

— Там у меня целая ее ария записана, — не без гордости сказал Игнат, — сольная партия — беседа с нищим. Но эта фраза — самая четкая. Еще она мне подала царскую милостыню — пятьсот рублей, так что и пальчики ее имеются. Не знаю, на всякий случай. Хотя теперь ни к чему все это. Имея на руках голосовые отпечатки.

— Дождемся повторного результата, — предложил Лютый, — давай так.

— Конечно.

— Какая она, эта другая? — неожиданно спросила шефиня. — Ты ведь смотрел на нее в несколько необычном контексте?

— Испуганная, — произнес Игнат, — но… и что-то еще. Ей, видать, тоже не сладко.

Лютый удивленно вскинул бровь, затем молча отвернулся.

— Девочка играет не в свои игры? — холодно поинтересовалась шефиня.

— И это тоже. Но… не отчаяние, а что-то еще. Мне не знакомо это ощущение, но что-то… сильное.

— Возможно, она просто на грани, — сказала шефиня.

— Да, но… Не знаю. Что-то еще. Наверное, еще разок навестить ее придется.

— И цветы не забудь, — проговорил Лютый. Что-то темное промелькнуло в интонации его голоса. — Ладно, дождемся повторного результата.

— Не кипятись, — еле слышно сказал ему Игнат.

Зазвонил телефон. Результаты повторного анализа не заставили себя ждать.

— Да, спасибо, братишка, — сказал Игнат, прижимая телефонную трубку к уху. — Никаких ошибок? Ну что ж, хорошо. Точно та же картинка, понял тебя.

Позиция один «Анекдоты» и позиция два «Возвращение». Понял. Есть. А третья? Да, длинная работа, Александр… вся эта… угу. Не стал делать? Все-таки на всякий случай повтори, пожалуйста, хорошо? Спасибо. Да, для чистоты картинки. А раньше не сможешь? Только завтра? Понимаю, занято оборудование. Ладно, и на том спасибо. Не сильно тебя загрузил? Ну есть. Отлично. Спасибо еще раз. Я твой должник, Соболь. До завтра.