Золотой век предательства. Тени заезжего балагана - Дарья Кочерова

В свёртке, который принёс Нобору, кроме одежды и шляпы была ещё небольшая и потрёпанная заплечная сума, с которой обычно ходили разносчики писем. Рюити надеялся, что ему удастся сойти за простого сельского парня, который приехал в город на заработки: вызывать подозрения у якудза было совершенно ни к чему.

Добравшись до ворот усадьбы Хаяси, Рюити нерешительно постучал. Перед лицом сильного клана такому простому разносчику писем следовало проявить трепет. И потому он тут же согнулся в поклоне, стоило только створкам ворот чуть приотвориться.

– Ты ещё кто такой? – грубо окликнул его выглянувший наружу охранник.

– Я разносчик писем, господин, – проблеял Рюити.

Он вытащил из сумы пухленький конверт и протянул его охраннику обеими руками.

– У меня здесь пригласительные билеты для господина Итиро Хаяси и его семьи.

– Какие ещё билеты? – гаркнул охранник. – От кого?

– От господина Араки, хозяина заезжего балагана.

Охранник ещё раз оглядел Рюити из-под насупленных бровей, но конверт всё же взял.

– А чего так поздно-то? – хмыкнул он.

Но Рюити продумал ответ и на этот вопрос. Всплеснув руками, он затараторил:

– Как мне отдали конверт, так я сразу к вам! Вопросов лишних не задавал, сами понимаете… Не дадите ли монетку за усердие, добрый господин?

– Катись-ка лучше отсюда, усердный ты мой, пока пинками не погнали, – хмыкнул охранник, и ворота захлопнулись прямо перед носом у Рюити.

Ничего другого Рюити не ожидал, но стерпеть откровенную грубость этого мужлана всё равно было нелегко. Цепь на поясе загудела, словно потревоженная в траве змея, и Рюити с трудом удалось заглушить её недовольный шёпот, приложив руку к животу. Из-за ворот за ним могли наблюдать, и потому роль забитого жизнью разносчика требовалось доиграть до конца. И Рюити, что-то жалобно бормоча себе под нос, заковылял вверх по улице.

Только скрывшись за поворотом, Рюити позволил себе выпрямиться и шумно выдохнуть. Проклятье, как же он устал! Поймать бы сейчас рикшу, чтобы не тащиться до балагана на своих двоих, но в таком рванье его ни один извозчик даже близко к себе не подпустит…

Окольными путями Рюити снова вернулся к рыбному рынку. К тому времени улица уже почти опустела: лишь какой-то припозднившийся торговец загружал телегу и собирался возвращаться домой.

Брать к себе в попутчики незнакомца, да ещё и ехать вместе по темноте мужичонка явно опасался. Он смягчился только после того, как Рюити сунул ему в пропахшие рыбой руки серебряный сэн, и даже милостиво согласился довезти его до ворот балагана.

На задах телеги Рюити быстро укачало, и ему стоило немалых трудов не задремать, свесив голову. В присутствии других людей Рюити всегда предпочитал быть настороже, и изменять своим привычкам из-за усталости он был не намерен.

Пока телега неспешно скрипела по тёмным улицам Ганрю, у Рюити было много времени, чтобы подумать, всё ли готово к грядущему празднику. Поиски древнего сокровища не освобождали его от прямых обязанностей, которые должен был выполнять хозяин балагана. Завтра намечалось большое торжество, на которое были приглашены все влиятельные люди Ганрю, в том числе градоправитель и Итиро Хаяси со своей семьёй. Если даже меньшие по размаху представления имели у публики просто бешеный успех, то завтрашний праздник должен был затмить их все.

Заодно у Рюити будет возможность внимательнее присмотреться к этой Уми Хаяси и понять, что у неё было за душой. Если в ней и впрямь таилась какая-то сила, Рюити намеревался добраться до истины.

***

Возница сдержал своё слово и высадил Рюити прямо у ворот балагана, которые уже были заперты на ночь. Рюити дождался, пока скрип телеги не затихнет вдалеке, и только после этого особым образом постучал в ворота: один глухой удар, два коротких и снова глухой.

Ворота тут же распахнулись, и Рюити ослепил свет фонаря, который сторож держал прямо перед собой.

– Опусти фонарь, олух, я же ничего не вижу, – проворчал Рюити, сильнее надвинув на глаза полы соломенной шляпы.

Сторож охнул и поспешил исполнить приказ.

– Простите, господин Араки, не признал вас сразу.

Сторож посторонился, пропуская Рюити внутрь, и тот, не теряя больше ни минуты, поспешил к себе. Скоро госпоже Тё доложат о его возращении, и Рюити не сомневался в том, что она решит сразу же послать за ним. К тому моменту следовало привести себя в порядок: патронесса не любила грязи и неряшливой одежды. К тому же, наверняка госпожа Тё будет в ярости от очередной постигшей их неудачи, и потому не следовало гневить её ещё больше представ перед ней в неподобающем виде.

До того не мешало бы, конечно, перекинуться парой слов с Нобору, чтобы уж точно быть уверенным в том, что хотя бы что-то во всей этой неудавшейся вылазке прошло, как надо. Но щуплой и угловатой фигуры его верного помощника нигде не было видно: по всему выходило, что Нобору ещё не вернулся с вылазки. Значит, снова придётся сочинять на ходу. Этим Рюити было не удивить, но сегодня у него не было сил на изворотливость и сочинение очередной витиеватой лжи. Он скажет госпоже Тё всё, как есть, просто немного приукрасит действительность.

Собственный шатёр встретил его тишиной и мраком, что в сложившихся обстоятельствах Рюити вполне устраивало. Он так устал за эти дни, что хотел бы уйти далеко в горы, лишь бы никого не видеть и не слышать. Но такой роскоши он пока не мог себе позволить. Может, после праздника ему удастся выкроить хотя бы один день на отдых…

Не успел Рюити сбросить с себя лохмотья, которые раздобыл для него Нобору, и умыться холодной водой из колодца, как к нему в шатёр заглянула Цуна, прислужница госпожи Тё. Это была невысокая и плотная девушка, с рябым от оспы лицом. За все те годы, что Рюити провёл в балагане, она не произнесла при нём ни единого слова. Но отчего-то Рюити не верил в то, что Цуна была немой. Как и все в этом балагане, девушка появилась тут неспроста. От чего бежала она, от кого скрывалась? Рюити не был уверен, что ему хотелось знать ответы: своих тайн ему было более чем достаточно.

Появление прислужницы госпожи Тё могло означать только одно: патронесса немедленно требовала его к себе. Цуна терпеливо дождалась, пока Рюити приведёт себя в порядок после вылазки, и сопроводила его до шатра госпожи Тё. Внутрь служанка заходить не стала: