Неверные (СИ) - Фрайдей Элеонора

— Он не мой мужчина, пусть бежит, — Лора всегда была груба в таких диалогах, они ее бесили.

— Так ты холост? Ой, у меня две дочери, выбирай, — Надежда явно была очарована гостем.

— Он женат, Надя, так что не вариант, — Лора не знала зачем грубила, но все это ей не нравилось, смущало.

Девушке казалось, что её порицают и не понимают во всем, она чужая, и ей было удобно подтверждать это своим поведением.

— Ну запутали меня, у городских и богатых свои причуды, — отмахнулась она и приступила за еду.

* * *

— Почему ты так ей грубишь? — спросил Кирилл, когда они вышли на улицу, решив прогуляться.

— Я привыкла так с ними общаться, они от меня тоже ждут такого общения, вот и все. Нам так проще.

— Тебе так проще, — прокомментировал он. — То, что они сельские, не значит, что плохие, другие.

— Я другая, я плохая, не они, — пожав плечами, ответила Лора. — Я правда рада, что они есть у отца. Они сняли с меня груз ответственности.

Молодые люди вышли из калитки на сельскую дорогу. Кирилл хотел прогуляться к речке, утверждая, что никогда в жизни не дышал таким свежим воздухом. Он тоже принял душ, сменив футболку и повязав клетчатую рубашку на бедрах. Он был так свеж, красив, а волосы непослушно падали на лицо. Кирилл закурил. Выглядел он колоритно на фоне деревенской дороги, пробегающих собак, детей на велосипеде. Молодежь, встречающаяся на пути, не стесняясь, смотрели на них, на новеньких.

Лора перекинула непослушные волосы на одну сторону, засунув руки в карманы, чувствуя себя нелепой во всем этом, словно она сама деревенский подросток, а не гламурная Московская красотка. Даже джинсы известного бренда сейчас стали на ней обычными джинсами.

Вокруг доносилось пение птиц, жужжание насекомых. Дорога, по которой они шли, делила частные сектора с многоквартирными домами. Затем они свернули на тропинку через поле, где паслись пара коров и одна привязанная лошадь. Кириллу явно нравилось все вокруг, он внимательно рассматривал все на своём пути, и больше не говорил с ней.

Лоре стало неловко, перед ним, за свою манеру общения. Но это была она, Лора, и он сам захотел поехать с ней, тогда зачем казаться лучше, чем она есть? Она его не держит, и легко отпустит, если этого захочет он. Да, будет грустно, и возможно даже будет скучать по его занудству, и этим рукам, волосам, бесящейся её улыбке, взгляду с высока, словно он умнее, и запаху… но не смотря на все это, если он захочет уйти, просить остаться она не будет.

Вечерело, небо становилось оранжево-розовым, безумно красиво… благодаря простору, можно было наблюдать длинную линию яркого горизонта, окрашенную садящимся солнцем. Ветер трепал волосы, Лора безуспешно пыталась убрать их за уши, а потом вовсе бросила это неблагодарное дело.

Они пришли на местный небольшой пирс, удивительно, на нем не было никого. Когда наступит лето, здесь будет не пропихнуться. Даже она с друзьями, когда была подростком, ныряла с него в воду.

Они сели на краю, Лора опустила руку и потрогала ледяную воду. Здесь царил запах детства, но от этого была лишь тревога. Девушка ушла в свои мысли, и не заметила, что Кирилл изучающе на неё смотрит.

— Что? — тут же спросила она, снова убирая волосы с лица.

— Расскажи, Лора подросток ходила сюда на свидания? Ты же нравилось мальчикам всегда, я уверен, — Кирилл улыбался, очень заразительно, что Лора усмехнулась.

— Конечно, естественно у меня были друзья, я ходила на свидания, и даже целовалась здесь, — она посмотрела на другую сторону берега. — У парней, я имела успех. Только вот бросала их на следующий день. Меня пугала мысль отношений, что я с кем-то должна что-то согласовывать. Помню, подруги отпрашивались у своих бойфрендов погулять с девочками. Что значит, отпроситься гулять? Почему это должен решать мой парень. И вот даже в тринадцать, я решила, что это не мое. Но, а в четырнадцать, я решила свалить отсюда, и зачем мне обреченные долгие отношения?

— А первый секс? Неужели никого здесь не осчастливила? — посмеялся Кирилл.

— Нет, я твёрдо знала, никакие воспоминания мне здесь не нужны, — Лора рассмеялась. — Я уехала в семнадцать, не видела причин вступать в интимные отношения.

— Как думаешь, ты сюда ещё вернёшься? — неожиданно спросил он.

— Честно? Если отца не станет, то и это место для меня исчезнет навсегда, я легко с ним распрощаюсь, — призналась Лора.

Тут Кирилл достал из кармана своё обручальное кольцо и покрутив в руках, замахнулся и выбросил в воду. Лора, раскрыв глаза, удивленно за ним наблюдала, совсем не ожидав такого поворота.

— Пора и мне с чем-то попрощаться, — просто ответил он, и улыбнулся, как ни в чем не бывало. — Оно стало меня тяготить, пусть идёт ко дну. Особенно, если мы не собираемся сюда возвращаться.

— Я больше не хочу задавать тебе вопросы по этому поводу, — прошептала Лора.

— Ты сейчас выглядишь, словно тебе пятнадцать. В этих джинсах и футболке, и ветер так классно растрепал тебе волосы, — Кирилл говорил все тихо, а Лора смотрела то в его глаза, то на красивые губы, которые были так близко. — Глаза встревоженные, на щеках румянец, и губы такие яркие. Если бы я тебя увидел такой в первый день, а не ту Лору в баре, наверное бы влюбился.

— Только одна проблема, та Лора никуда не делась, — прошептала она. — Та Лора и есть я. Первое впечатление, самое верное, оно показывает нас такими, какими мы хотим быть. А это и есть мы.

— Но эта Лора, тоже ты, — настаивал Кирилл.

Девушка не хотела с ним спорить, доказывать, что он обманывает себя. Лору, которая была сейчас перед ним, она в себе отрицает, она не нравится себе такой, простой. Сейчас она чувствовала себя, словно в чужой оболочке. Это оболочка давит её, как неудобная одежда, сковывает движения, портит настроение. Она очень хотела бы сейчас оказаться в Москве, надеть свой красивый костюм, уложить волосы и сходить с подружками на какую-нибудь модную выставку, концерт, кино…

— Я хочу тебя сфотографировать сейчас, можно, я очень прошу тебя, — неожиданно сказал Кирилл, достав телефон.

— Сфотографируй, — она пожала плечами и посмотрела в камеру, потом отвернулась, повернулась, а он все снимал, глупо улыбаясь. — Все, Кирилл, завязывай, правда.

Молодой человек и не подумал заканчивать, Лора попыталась отобрать телефон, но он отпрянул, рассмеявшись. Затем Кирилл схватил её и обнял, наведя камеру на них. Лора смутилась, увидев их рядом на экране телефона, и уткнулась ему в грудь, пряча лицо.

— Ладно, все, не снимаю, — ответил он, отключив камеру и убрав телефон. — Просто захотелось сохранить на память. Почему-то кажется, что это, что-то важное.

— Ты слишком сентиментален, — сделала она замечание, подняв на него глаза.

— Знаю, и мне это в себе очень нравится, — Кирилл улыбался, и от этой улыбки становилось так хорошо, ведь он часть её любимого мира, города, места отдыха, словно часть чего-то родного, что она прихватила с собой.

Они смотрели друг на друга, и Лора почувствовала, как учащается её пульс, пока стук сердца в груди, не заглушил остальные звуки. Она ощутила дикое томление, практически боль, от того, как захотела близости Кирилла. Он тоже перестал улыбаться и смотрел на неё, совсем другим взглядом.

Кирилл поцеловал её, впервые, со страстью, с желанием… без каких-то вторых смыслов и игр. Он поцеловал её, потому что хотел этого. Он прижал к себе её хрупкое тело, которое в этой безразмерной футболке, казалось ещё тоньше. Лора ответила сразу, без промедлений, прильнув к нему всем телом. Она так давно хотела испытать на себе его чувства, страсть, желание… почувствовать, какого это! Он слишком долго её томил… Как он был приятен на вкус, на ощупь… не смотря на уже пробившуюся за эти дни колючую щетину. Лора не могла от него оторваться, насытиться, готовая целоваться с ним здесь часами, как подросток, когда другое недоступно… чтобы губы были красные, распухшие и саднили…

Их потревожил смех приближающихся людей. Кирилл отстранился, но увидев протест в глазах Лоры, тихо рассмеялся. На их пространство вторглась небольшая компания старшеклассников, которые пришли на этот пирс. Лора понимала, что им вообще повезло здесь оказаться одним, и это было так хорошо, что она почти полюбила этот посёлок! А тут местная молодежь пришла, не во что не ставя их интимный момент, откровенно прогоняя как чужаков.