В поисках Дарования - Алексей Лебедев

Мне нечего было ему ответить, и он это видел, читал по моей растерянности, красневшей на моем лице. А он продолжал:

- А как на счет мира - Человеческого и Сомнии, в котором живешь ты, твои близкие, твоя пассия. Ты думаешь это игрушки?! Нет, друг мой, это настоящая война. Ужасней всех войн, о которых ты слышал, которые ты представлял в своих самых страшных и жестоких фантазиях. Эта война истребит не только практически всех, но сделает оставшихся рабами на многие столетия. Так что решать тебе: оставаться при своих принципах, но с неизбежной войной, либо, стать одним из нас и избавить всех от ада.

Вот это я называю весомый и убедительный аргумент. Прям битой в темечко. Аргумент, от которого даже самому закоренелому вояке раздавит всякие амбиции военного дела. А я все-равно не хотел отступать. Вдруг это всего лишь развод, может он лжет в дипломатических целях, давит на мою жалость к мирам, с одной стороны - который я терпеть не могу из-за его лживой и циничной системы, а второй я вообще не знал. Да и спасет ли нас мое согласие? Кто я? Уж точно не Господь Бог, чтобы взять и разорвать завязывающиеся узлы войны.

- Но война начнется независимо от того, соглашусь я или нет. Ведь так?

- К сожалению, да. - Продолжал Ехидна. - Но, возможно, ты повлияешь на ее ход. От тебя будет зависеть содержание кульминации и ее время.

- Как вы сказали, возможно. Вы даже сами не знаете, насколько вероятна удача при моем действии в этом эпосе.

- До конца, нет. Но некоторые, как, например, наш дорогой Ахади, в этом даже не сомневаются. А если есть хотя бы один несомневающийся, значит, война выиграна уже наполовину. А второй половиной можешь оказаться ты, Максим. Подумай, возможно, от тебя зависит судьба миров. Не от кого-то другого, не от кучки сумасшедших полковников, а от тебя одного. Одного тебя. - Последнюю фразу он проговорил практически шепотом, умоляюще жалобно.

Как же я не люблю такие моменты, когда приходится выбирать между своими прихотями и спасением чьей-то задницы, тем более, когда она не одна, а их миллиарды. А выбор нужно сделать обязательно и он должен быть не в твою пользу. Иначе, с одной стороны медали, ты сам будешь впоследствии жалеть и упрекать сам себя, что не согласился. Не важно, какой будет исход, если отрицательный, тогда ты будешь думать: "Вот я болван. Если б я там был, было бы совсем по-другому. Ведь мне говорили, что только я смог бы предотвратить это". А потом еще долгое время корить себя, барабаня кулаками по своей безмозглой башке. Если же положительный исход, произойдет тоже самое, с тем же вырыванием клоков волос из своей не очень умной головы, вот только слова обретут чуть другой акцент: "Вот дурак. Мне же столько умных людей говорили, а я не слушал. Сейчас бы пожинал плоды славы, купаясь в восхищении всего народа". На другой стороне медали - уже недовольные и презренные лица того же народа, который бы тобой восхищался. Вот только в данном случае они будут видеть в тебе труса и циничного эгоиста, превращенного впоследствии в своего главного врага, причем не важно, повергнут ли основной враг или нет. И всю последующую жизнь ты будешь ходить с опущенной головой, краснеющий, дрожа, оглядываясь в страхе, чтоб в тебя никто не кинул камнем. Что ж получается? Из всего из этого самым верным, да наверное, и самым правильным решением выходит согласиться. Значит судьба, она решает все. Не смотря на все это, я извлеку из этого хоть какую-то выгоду и для себя, а, может даже, целых две: найду Киру и, если дела будут обстоять так, как полагают Хранители, выйду из горящей избы героем.

- Хорошо. Я попробую.

Хранители с облегчением переглянулись. Ехидна гордо ухмылялся. Ялатан почтенно похвалил его кротким поклоном головы, тот, в свою очередь, ответил ему тем же.

- Хорошо, Хранители. - Начал Ялатан. - Я думаю, следует приступить прямо сейчас. - Все разом согласились с его предложением.

Как прямо сейчас? А как же предполетная тренировка, инструктаж? Даже в самых элитных войсках готовятся месяцами перед тем, как отправляться на задания такого масштаба.

- Вот так сразу, без всякой подготовки? - Поинтересовался я.

- У нас нет времени на какие-либо лишние движения. - Пояснил Ялатан. - Тем более, тебе ни к чему готовиться. Ты сам не заметишь, как к тебе придут необходимые знания и навыки. Все подскажут Низонеды, ведь они часть тебя.

Хранитель говорил уверенно и мне оставалось поверить ему наслово.

- Шар Соприкосновения? - Спросил Ахади у старика.

- Да. Это будет самый быстрый способ отыскать храм. К тому же он был в нем. Поэтому его воспоминания должны незамедлительно привести Максима к храму.

- А значит и к Макиру. - Уточнил я. - Мне с ним не справиться.

- Не волнуйся. - Успокоил меня Ялатан, по-отцовски, кладя руку на плечо, но сразу же отдернул ее от меня, удивленно посмотрев мне в глаза. - Шар Соприкосновения это лишь имитация пребывания в Потоке Сознания. Лишь твое сознание соприкоснётся с Потоком. Силы Макира будут бесполезны.

- Это обнадеживает. Что мне делать, когда я там окажусь?

- Постарайся вспомнить прежнее свое пребывание на пути к Храму. Каждую деталь: погоду, ландшафт, свои ощущения. Это поможет воссозданию локации.

- А если я найду Храм, что делать дальше?

- Ничего. Мы сразу вернем тебя. Нам нужно только его местонахождение.

Я кивнул в знак понимания ситуации и своей готовности. Ялатан похлопал меня по плечу, слегка ухмыльнулся, собрав все возможные морщины на своем лице, и пошел прочь. Остальные Хранители уже выстроились вокруг меня в ровный, с одинаковым интервалом друг от друга, круг. Четкая последовательность разрывалась только в одном месте, которую и заполнил старик. Я стоял в самом центре этого загадочного кольца. Люди в одинаковых накидках готического стиля, выстроившиеся в обрядный каравай, с зажжёнными одной неистребимой идеей глазами, напоминали мне сектантский обряд, что порождало внутри меня какой-то легкий звериный страх.

- Думай о дороге, Максим! - Настойчиво крикнул Ялатан.

Хотя и казалось, что он кричал, это чувствовалось по напряженной интонации, но его голос словно заблудился где-то на пути ко мне, словно он стоял на другом конце футбольного стадиона. Уши заложило, по телу побежали мурашки, мышцы заиграли, словно под кожей пробудилась колония муравьев. Они скребли и щекотали меня изнутри, пробираясь к голове. Сосуды набухли и было видно как кровь пульсирующими волнами хлынула вверх по телу. Круг хранителей медленно пришел в движения, плавно закружив вокруг меня. Вместе с тем я и они с такой же плавностью начали подниматься вверх. Пол под нами, будто размытые водой краски, коричнево-черными разводами потек к стенам, оставляя вместо себя белую пропасть. Добравшись до стен, он подхватил их с собой, и уже вместе они потянулись к вращающемуся кольцу Хранителей, смешиваясь с ними, заполняя круг коричневым муавром. С каждым оборотом Хранители увеличивали скорость, постепенно растворяясь у меня в глазах. Кольцо заиграло серебристыми искрами и следом за этим из него посыпались темные молнии, пронзающие меня. Мое тело не ощущало никакой боли, только с каждым ударом такой молнии я чувствовал, что меня набивают ватой, словно плюшевого мишку, но тело сопротивлялось, не в состоянии растянуться, грозя разорваться на куски. С последним всплеском молнии все вокруг замерло, кольцо Хранителей резко остановилось, слегка склонив головы с закрытыми глазами. Время остановило свой ход в бесконечно молочном пространстве. Но во мне нет. Внутри меня продолжала бурлить жизнь, переполненный организм продолжал терпеть наполнившее меня нечто, перемешавшееся с моими внутренностями, муравьи неугомонно скребли кожу, пытаясь вырваться наружу вместе со всем содержимым. И они добились своего. Когда Хранители распахнули свои полыхающие зеленым глаза, из меня через каждую пору в коже вырвалось все, что наполнило до этого, растекаясь в туманный шар вокруг меня. Следом за коричневым муавром рассеялся и я, растворяясь в дымке шара.