Чертово колесо - Михаил Гиголашвили

Значит, оставался вопрос — как? Нугзар сам не хотел этого делать. Он вор, и марать рук ему не следует. Он присел на парапет. Шпиль Петропавловки светился вдали. К причалу приткнулась угрюмая «Аврора». Бока ее проржавели, труба была черно-сизого цвета. «Сатане тоже не поручишь — он бандит, но не убийца. Хотя убить может. Но обязательно нашумит или что-нибудь перепутает. Лучше всего пусть местные, тот же Балда...»

К полудню Нугзар возвратился в гостиницу. В номере было пусто. Он позвонил в парикмахерскую, Гита сидела там. Поискал кодеин, принял пачку, сел к окну и смотрел на реку и небо, чувствуя, как кодеин наполняет его благостной истомой. Дождавшись Сатану и Лялечку, узнал, что доллары уже куплены, путевки оплачены, и надо срочно нести паспорта для виз.

— Всюду бабки сунули — и ништяк! — радовался Сатана, что хорошо выполнил поручение.

Нугзар спрятал паспорт Гиты, а свой и Сатаны, секунду поколебавшись, отдал в мягкие Лялечкины руки. Та внимательно рассмотрела паспорта. Это тоже не понравилось ему.

— Дай денег, чтобы побыстрее, — шепнул он Сатане. — И следи за ней.

— Само собой! — пожал плечами Сатана.

Лялечка пообещала, что паспорта будут готовы хоть завтра, если сунуть взятку.

— Отлет через два дня, из «Пулково».

— Чемоданы просвечивают?

— Что в багаж идет, не просвечивается. А что у вас? — откликнулась Лялечка.

— Жареная курица, котлеты, вареные яйца, — усмехнулся Нугзар, которому и этот вопрос пришелся не по душе. — А паспорта вы куда носите, кроме посольств? В МВД?

— Нет, зачем? Какое МВД, кому сейчас оно нужно?

— Ты смотри у меня! Не врешь? — жестким взглядом пробуравил ее Нугзар.

— Нет, нет, чего ты... — испуганно ответила девушка, отшатываясь к Сатане. — Если в ментовку паспорта носить — кому тогда путевки продавать?.. Наши клиенты почти все такие...

Это показалось Нугзару резонным, и он отмяк. Дал знак, и они, захватив Гиту из парикмахерской, спустились в ресторан. За обедом Нугзар шутил и рассказывал девушкам, как он познакомился с Сатаной лет двадцать назад: стоял у себя в районе на бирже с ребятами, и вдруг появился Сатана с каким-то пижоном, у которого в руках была коробка с тортом. Они куда-то торопливо шли. Нугзар, естественно, подозвал их и стал выяснять, кто они и куда направляются. Те стали мяться. Тогда Нугзар вежливо попросил их угостить ребят тортом. Парни замялись еще больше. А когда торт вырвали у них из рук, то коробка зазвенела, как хрустальная люстра, — она вся доверху была забита ампулами!..

— Тогда ампула тридцать копеек стоила, — вставил довольный Сатана. Те ампулы он, конечно, потерял, зато приобрел Нугзара.

Гита оставалась по-прежнему не в духе. Рассеянно оглядываясь, вздыхала. «Уж не ждет ли кого? — подумал Нугзар. — Может, уже стукнула?» Он взял ее за руку, она не отреагировала. Рука была вялая и холодная. Все это встревожило его донельзя, но Нугзар подавил волнение: он все делает правильно, а чему быть — того не миновать.

После обеда наняли такси и отправились в Петергоф. Фонтан с Самсоном не особенно удивил Сатану.

— Я тоже так могу, — сказал он убежденно. — Псу пасть порву.

— Какому псу? — не поняла Лялечка, а Нугзар заметил:

— Тут лев, а не собака.

— Ну и что? — куражился Сатана и полез в воду прямо в одежде, вызвав восторг проходящих иностранцев.

Потом он обсыхал на скамейке. Во дворце они притихли.

— Хата слишком роскошная, — пробормотал Сатана.

— Хотела бы жить здесь? — спросил Нугзар у Гиты.

— Нет, — покачала она головой. — Зачем мне столько всего? Мне бы квартиру, семью — и все.

— Но посмотри — как светло, просторно!

— Может быть, но мне много не надо.

— Ты наверняка боишься, что придется без конца убирать — вон сколько комнат! — засмеялся Нугзар, на что она слабо улыбнулась.

Сатана и Лялечка любовались огромной кроватью с балдахином и обсуждали позы, которые тут можно было бы попробовать. Бродили по парку: Лялечка с Сатаной, Гита под руку с Нугзаром.

— Вы хотите куда-то ехать? — неожиданно спросила она у него.

— С чего ты взяла? — насторожился он.

— Утром слышала... Голландия?

— Нет, ерунда, обсуждали только, — Нугзар понял, что надо спешить.

Когда вернулись в город, Нугзар прилег поспать, велев взять билеты в «Бункер» — дискотеку в подвале гостиницы.

К восьми часам они вчетвером спустились туда — в сумасшедший дом с круглой стойкой посередине, за которой вертелись, как бешеные, бармены, а вокруг, в нишах, кишели люди. Гремела музыка, многие танцевали.

Устроились подальше от динамиков. Сатана заказал десять коктейлей и стал залпом опорожнять их, выбрасывая трубочки под стол. Лялечка пригласила его на белый танец.

Когда они остались вдвоем, Нугзар обнял Гиту за плечи.

— Не скучай, все будет хорошо. Ты красивая женщина, у тебя жизнь впереди. Ты очень нравишься мне. Я хочу сделать тебе подарок.

Он достал из кармана серьги. Камни блеснули. Гита уставилась на них.

— Нравятся?

— Ты шутишь, — пролепетала она. — Это же... Это же... И замолкла, качая головой. Нугзар положил серьги на стол.

— Возьми, они твои.

Гита недоверчиво смотрела на него:

— Но это же...

Нугзар усмехнулся:

— Ерунда! Твоя улыбка дороже, — и погладил ее по щеке.

— Это из квартиры Давида? — не дотрагиваясь до серег, растерянно прошептала Гита.

— Какая разница? Надень.

Она настороженно взяла одну серьгу, потом вторую... Нугзар, как зачарованный, смотрел на ее лицо, которое на глазах преобразилось, стало просветленным и значительным.

— Ты красавица, — признался он.

— Правда?.. Идут?..

— Еще как...

Гита кивнула, продолжая пристально смотреть на стойку. В уголках ее глаз стояли слезы.

Сатана и Лялечка, вернувшись после танца, ничего не заметили. В начале десятого Нугзар вышел в фойе. Там, среди прочих стоявших, безошибочно распознал того, кого ждал.

— Ты от Тите?

Долговязый малый представился:

— Балда.

Нугзар взял его под руку и отвел в сторону.

— Тите говорил мне, что вы друзья...

— Какое! Он отец наш родной! Если б не он — с голоду бы околели. Дай Бог ему здоровья! — широко перекрестился Балда.

Нугзар кивнул:

— Надо убрать одного человека.

— Понятно, — протянул Балда. — Что дают?

— Кольцо. — И он издали показал кольцо. Вместе с серьгами Гиты оно образовывало тройку.

— Ты чего?! Это много... — поразился Балда. — У нас тут за пять тысяч мочат, а за десять — четвертовать могут.

— Денег нет, есть вот это кольцо! — не мигая, смотрел на него Нугзар.

— Не знаю, — повел головой Балда. — Я сейчас позвоню.

Он отошел к автоматам и стал что-то говорить. Нугзар уловил слова: «серьезный зверь», «офигенное рыжье». Вернувшись, он сообщил:

— Он подойдет. Пока занят.

— Кто это он?

— На все руки мастер. Знаешь чего?.. Ты оставь мне билет, я его тут подожду. Как придет — я дам тебе маяк, мимо твоего стола пройду, ты за мной выходи. Кольцо-то чистое?..

— В каком смысле?.. — прищурился Нугзар.

— Ну, не фальшивка? Не туфта?..

Нугзар поднял на него глаза. Балда смутился:

— Понял, понял.

Нугзар вернулся к Гите. Выпил коктейль.

— Где мой паспорт? — вдруг спросила она.

— Для чего он тебе? — насторожился Нугзар.

— Хочу застраховать серьги.

— Здесь их тебе не застрахуют. Глупостей не делай!

— Хорошо, — она погладила его по руке. — Спасибо тебе!

— Оставь, все это ерунда...

— Это не ерунда! — Гита мотнула головой, серьги блеснули. — Для меня это жизнь. Продам их и заживу по-человечески. Я могу их продать?

— Конечно. Они твои. Делай что хочешь. Хочешь — загони.

Она прильнула к нему:

— Нет, я вначале поношу их... Я всегда буду твоя, когда ты захочешь, только позови, прикажи!

— А Давид... не дарил тебе ничего такого?.. — спросил Нугзар, впервые упоминая о гинекологе.

— Нет. Он... Он давал деньги...

Нугзар кивнул:

— Теперь тебе не надо ни у кого ничего просить, будешь свободная и богатая...

— Я счастлива, — сказала Гита, и Нугзар потрепал ее по щеке.

Вернулся Сатана с новой порцией коктейля. Сзади Лялечка несла две тарелки с бутербродами. Шум усиливался. Уже давно мигала цветомузыка, теперь добавилось еще какое-то квакающее табло под потолком. Всюду пили и галдели.

Все, кроме Нугзара, принялись за бутерброды. Сатана рассказывал анекдоты, изображая их в лицах. Лялечке очень понравился про азербайджанца, который говорит пышнобедрой женщине, гладя ее по заднице: «Пай-пай, маладес твоя отес, какая кулинар, да! Из два маленьких яйса такой большой бисквит исделал!»

Тут мимо их столика проплыла фигура Балды. Повременив несколько секунд, Нугзар встал и пошел за ним.

На другом конце зала Балда приблизился к человеку в лыжной шапочке, который стоял за колонной и сонно посматривал вокруг. Под глазами — большие мешки, лоб узенький и вогнутый.