Неугомонная мумия - Эллис Питерс

- Спасибо, мой милый Эмерсон, за добрые слова. А теперь, с твоего позволения, я закончу собирать амфору.

- К черту амфору! Хватит с нас римских горшков и мумий, Пибоди. Завтра мы приступаем к пирамидам. Конечно, здешние пирамиды - не совсем пирамиды, но все-таки куда интереснее, чем кладбища, ты не находишь?

- Эмерсон, это правда?

- Совершеннейшая! Ты это заслужила, моя дорогая Пибоди. Лишь эгоизм не позволил мне давным-давно заняться ими. Ты заслуживаешь пирамиды, и ты получишь пирамиды!

Я задохнулась от счастья. Что мне оставалось? Лишь вздыхать и таращиться на любимого с обожанием и восторгом, как и полагается идеальной жене. Правда, особого труда это не составляло - у Эмерсона такие чудесные глаза, такого насыщенного синего цвета, так напоминают сапфиры...

Глава восьмая

1

Обычно в пустыне сон очень крепкий, сказывается дневная усталость. Однако в эту ночь я по непонятной причине чувствовала себя на редкость бодрой. Эмерсон давно уже спал, а я вглядывалась в темноту и размышляла. В открытом окне мерцали звезды, лицо обдувал прохладный ночной ветерок. Где-то вдалеке среди ночного безмолвия раздавался одинокий вой шакала, словно стенания блуждающего призрака.

Но чу! Что это? Совсем рядом раздался новый звук. Я привстала, откинув с лица волосы. Звук раздался снова: тихое поскребывание, едва слышное постукивание, а потом - о господи! - какофония воистину нечеловеческих воплей. К человеку вопли и впрямь не имели никакого отношения. Вопил львенок.

Я вскочила с кровати. Несмотря на возбуждение, меня охватило чувство триумфа. В кои-то веки ночное волнение не застигло меня врасплох; в кои-то веки противомоскитная сетка не мешала немедленно откликнуться на возникшую угрозу. Я схватила зонтик и устремилась к двери. На кровати завозился Эмерсон.

- Брюки, Эмерсон! Пожалуйста, не забудь про брюки!

С тем я и выскочила во дворик.

Поскольку поблизости имелся только один лев, не составило труда определить, откуда исходил звук. Комната Рамсеса находилась рядом с нашей. По такому случаю я не стала стучаться.

Внутри царил кромешный мрак. Свет из окна закрывала фигура, заполнившая собой весь проем. Не медля ни секунды, я принялась молотить фигуру зонтиком. К сожалению, удары сыпались, так сказать, на антифасад незваного гостя. Подстегнутый этой поркой, он удвоил усилия и выскочил наружу. Я бы последовала за ним, но тут левую лодыжку пронзила острая боль, и, потеряв равновесие, я шлепнулась на каменный пол.

Домочадцы уже проснулись. Со всех сторон неслись тревожные возгласы и крики. Первым на месте происшествия появился Эмерсон. Ворвавшись в комнату, он споткнулся о мое распростертое на полу тело, и в следующий миг я лишилась возможности дышать.

Вторым прибыл Джон с лампой в одной руке и суковатой палкой в другой. Если бы я могла говорить, то непременно поблагодарила бы его за то, что сообразил принести лампу. В темноте Джон наверняка бы огрел дубиной сначала Эмерсона, а потом и меня. Львенок тем временем продолжал упоенно грызть мою ногу. Разумеется, он вовсе не желал лишить меня конечности, просто решил немного поиграть, забыв о том, сколь острые у него зубы.

Эмерсон с кряхтеньем поднялся на ноги.

- Рамсес! Рамсес, где ты?

Тут и до меня дошло, что я не слышала голоса Рамсеса. Довольно необычное молчание. Его койка представляла собой скомканный клубок одеял, но самого мальчика нигде не было видно.

- Ра-а-амсес! - завопил Эмерсон с побагровевшим лицом.

- Я под кроватью, - донесся слабый голос.

Там он и оказался. Эмерсон выдернул его оттуда и развернул смирительную рубашку... пардон, простыню. Сыпя нежными и бессмысленными словечками, он притиснул сына к груди.

- Рамсес, мальчик мой, скажи хоть слово... Ты ранен, Рамсес? Что с тобой сделали?

После первых слов Рамсеса я перестала беспокоиться за его безопасность. Сначала загнала львенка в клетку и лишь потом спокойно сказала:

- Эмерсон, Рамсес не может говорить, ты его так сжал, что он вот-вот задохнется.

- Спасибо, мамочка, - просипел Рамсес, жадно хватая ртом воздух. Между простыней, которую я только теперь смог вытащить изо рта, и папиным объятием, которое, хотя и вызвано вполне понятными чувствами, много сходного...

- Господи, Рамсес! - воскликнула я в сердцах. - Хоть на этот раз ты можешь оставить свою многословную витиеватость и перейти прямо к делу? Что случилось?

- Я могу только гадать об источнике этой неприятности, поскольку я крепко спал, мамочка, - обиженно сказал Рамсес. - Но полагаю, что некий человек убрал ставень и забрался через окно. Я проснулся, когда он... или она - я не смог определить пол - обернул меня простыней. Стараясь высвободиться, я упал на пол и каким-то образом закатился под койку.

Он замолчал, переводя дыхание, и я быстро спросила:

- А как лев выбрался из клетки?

Рамсес с сомнением посмотрел на клетку. Свернувшись в пушистый клубок, львенок уже сладко спал.

- Наверное, я забыл проверить, заперта ли дверца.

- И хорошо, что забыл! - с жаром вскричал Эмерсон. - Я с содроганием думаю, что могло бы случиться, если бы это благородное животное не предупредило нас об опасности.

- Это животное с тем же успехом могло разбудить нас, находясь внутри клетки, - возразила я. - Единственный человек, на которого оно напало, по-видимому, я. И если бы не лев, возможно, мне удалось бы схватить негодяя.

Отец с сыном посмотрели на меня, а затем друг на друга. "Ох уж эти женщины! - казалось, говорили их взгляды. - Всегда найдут на что пожаловаться".

2

На следующее утро за завтраком я напомнила Эмерсону о его обещании заняться пирамидами. Он с упреком посмотрел на меня.

- Мне не нужно напоминать, Амелия. В роду Эмерсонов никогда не нарушают данного слова. Но сегодня мы начать не можем. Необходимо произвести предварительный осмотр местности и законсервировать работу на кладбище.

- Хорошо, только, пожалуйста, не надо больше приносить костей. Последняя партия была ужасно ломкая. У меня уже нет ящиков. Брат Иезекия обрадуется, что ты закончил работу на кладбище, - добавила я, подавая ему мармелад.

- Надеюсь, этот тип не решит, будто я испугался его. - Эмерсон сконфуженно улыбнулся. - По правде говоря, именно поэтому я так долго там и ковырялся.

- Раз с пирамидами мы начнем через несколько дней, то я могу с чистой совестью наведаться в Каир.

- В Каир? Сейчас? После того как наш сын прошлой ночью подвергся жестокому нападению?

- Лев съел все домашние туфли. Я обернусь за день. Кроме того, не верю, что нападение на Рамсеса было умышленным. Негодяй что-то искал. Иными словами, это был грабитель, а не убийца.

- Искал? В комнате Рамсеса?