Санкт-Петербург - Болеслав Пукинский

Перевозка «Гром-камня». Гравюра 1770-х годов

После того как мощный валун, глубоко ушедший в землю, был окружен большим котлованом, его с помощью 12 рычагов и 4 воротов приподняли и уложили на платформу. 15 ноября 1769 года он начал свое путешествие, проделав в этот день 23 сажени. Камень тянули по специально проложенной дороге, используя для этого от двух до шести воротов, каждый из которых приводился в движение 32 рабочими. Всего в транспортировке камня участвовало до 400 человек. В отдельные дни скорость продвижения доходила до 130 и даже 300 сажен. А весь, путь до Финского залива — около 8 верст — занял четыре месяца с небольшим. Во время передвижения скалы на верху ее находились 2 барабанщика, дававшие сигналы рабочим, до 40 каменщиков, по ходу отсекавшие лишние куски камня и небольшой кузнечный горн, где правили инструменты. В район Лахты началось настоящее паломничество столичных обывателей. Сюда приезжали, чтобы своими глазами увидеть, как «камень великой тягости катится по бронзовым шарам».

27 марта 1770 года «переселенец» был доставлен к пристани у морского берега. Но путешествие по воде состоялось лишь осенью. Для перевозки его водным путем было построено «по учиненному чертежу» известного корабельного мастера Григория Корчебникова грузовое судно, так называемый прам. После того как с величайшей предосторожностью совершили погрузку камня, прам, ведомый двумя мачтовыми судами, взял курс на Петербург.

26 сентября 1770 года при огромном стечении народа «Гром-камень» «сошел» на Сенатскую площадь, чтобы стать частью памятника бронзовому всаднику.

В успешном завершении этой эпопеи большую роль сыграли капитан-лейтенант Яков Лавров — главный руководитель всех работ по перевозке «Гром-камня» и Матвей Михайлов — опытный такелажный мастер.

История того времени не знала примеров, когда бы камень такой тяжести был перевезен в столь короткий срок. Помогли смекалка, изобретательность и необычайное трудолюбие русских людей, чей подвиг высоко оценили современники. Об этом напоминает выбитая в честь перевозки камня памятная медаль с надписью «Дерзновению подобно».

На Исаакиевской площади на высоком, богато декорированном постаменте, словно на плацу перед выстроившимися войсками, в туго затянутом мундире офицера конногвардейского полка гарцует царь Николай I.

Памятник сооружен в 1856–1859 годах по проекту архитектора О. Монферрана при участии других ваятелей. Многоярусный пьедестал состоит из 118 отдельных камней, среди которых можно обнаружить красный финляндский и темно-серый сердобольский гранит, шокшинский малиновый порфир и итальянский белый мрамор. Постамент украшен аллегорическими фигурами и барельефами работы Н. А. Рамазанова и Р. К. Залемана.

Памятник Николаю I

Памятник красив по силуэту; конная фигура отличается необычайной легкостью. Но вычурный пьедестал, перегруженный скульптурными деталями, а также отсутствие органической связи постамента с конной статуей в значительной мере снижают художественную ценность памятника. Главное же, что делает его совершенно оригинальным среди подобных произведений, является заслугой скульптора П. К. Клодта. Созданная им и им же отлитая огромная 6-метровая бронзовая группа поставлена на две точки опоры — задние ноги коня, что является исключительно редким примером для конной статуи.

Двери Казанского собора

В 1442 году итальянский ваятель Л. Гиберти украсил флорентийский баптистерий (здание для обряда крещения) замечательными дверями, над созданием которых он трудился 27 лет. Впервые увидевший эти двери Микеланджело с восхищением воскликнул: «Они так прекрасны, что достойны быть вратами рая». С той поры двери Гиберти во всех трудах по истории искусств стали называть «Вратами рая».

Копии знаменитых дверей украшают одно из замечательных сооружений города — Казанский собор (1801–1811).

Подойдите к его северному портику, раскрытому в сторону Невского проспекта, и поднимитесь по гранитным ступеням лестницы. Вы увидите высокие и изумительные по красоте и мастерству исполнения двери. Для их создания архитектор А. Н. Воронихин, автор Казанского собора, пригласил Василия Екимова, признанного лучшим литейным мастером России.

По хранящимся в Академии художеств гипсовым формам Екимов с ювелирной точностью воспроизвел в бронзе «Врата рая» Гиберти. Двери состоят из десяти рельефных многофигурных панно на сюжеты библейских легенд. Отливка бронзовых статуй, установленных в нишах собора, была также поручена В. П. Екимову.

Еще подростком Екимова где-то на юге подобрали солдаты одного полка, который после турецких походов попал в Петербург. Здесь показавшего способности к разным художествам мальчика определили в ремесленную школу при Академии художеств, где он освоил все тонкости медного и чеканного мастерства. Трудно перечислить все, что было отлито Екимовым в бронзе. Наиболее крупные его работы — это памятники Кутузову и Барклаю-де-Толли, установленные перед Казанским собором (скульптор Б. И. Орловский), Суворову на Марсовом поле (скульптор М. И. Козловский), Минину и Пожарскому на Красной площади в Москве (скульптор И. П. Мартос).

У Василия Екимова обучался художественному литью скульптор П. К. Клодт. В это время Екимов уже был заведующим литейной мастерской Академии художеств.

Талантливый самородок, мастер каменных дел С. К. Суханов родился в 1768 году в глухой деревне Завотежице Евдской волости Вологодской губернии в семье пастуха. Его матери в голодную зиму нередко приходилось собирать подаяние, чтобы прокормить семью. Когда Самсону исполнилось 9 лет, он стал работать, а в 14 лет «ходил на барках» грузчиком. Бурлачил на Каме, Волге, Двине и Сухоне. Затем судьба забросила его под Архангельск, а в 1784 году — на Шпицберген, где он занимался «звериным промыслом».

В возрасте 31 года Самсон Суханов приехал в Петербург и поступил на строительство Михайловского замка. Здесь он быстро постиг искусство каменотеса и вскоре стал в Петербурге лучшим мастером каменных дел. Прошло немного времени, и он уже стал самостоятельно брать заказы на исполнение самых сложных и ответственных каменных и мраморных работ.

Суханов со своей артелью возводит колоннаду Казанского собора со стороны Невского проспекта, а также изготовляет монолитные гранитные колонны, украшающие собор внутри; руководит строительством гранитной набережной Стрелки Васильевского острова; исполняет аллегорические фигуры, размещенные у основания Ростральных колонн (автор скульптур неизвестен). По заданию А. Н. Воронихина Суханов с артелью производит вырубку двенадцати колонн для портика главного фасада Горного института. Из пудостского камня он высекает две скульптурные группы «Похищение Прозерпины Плутоном» (скульптор В. И. Демут-Малиновский) и «Геркулес, удушающий Антея» (скульптор С. С. Пименов), органично вошедших в композицию портика здания Горного института. Им высечены фигуры Александра Македонского, Пирра, Аякса и Ахиллеса (скульптор Ф. Ф. Щедрин), украшающие Адмиралтейскую башню.

Колоннада Казанского собора

Суханов выполняет заказ по изготовлению пьедесталов для памятников Кутузову и Барклаю-де-Толли у Казанского собора, Минину и Пожарскому на Красной площади в Москве. Под его руководством были одеты в гранит берега Крюкова канала. По методу, разработанному этим замечательным умельцем, добывались гранитные блоки для монолитных колонн Исаакиевского собора.

Будущий декабрист Н. А. Бестужев в журнале «Сын Отечества» за 1820 год писал: «Мы ищем удивительных вещей в чужих краях… и проходим мимо сих чудных, неимоверных колонн с самым обыкновенным любопытством… Суханов одним опытом дошел до того, что может выломать такой кусок камня, какой ему угодно…» По способу прославленного каменотеса был добыт и гранитный монолит для Александровской колонны на Дворцовой площади. Исключительный восторг и удивление современников вызывала высеченная Сухановым из огромного гранитного монолита весом до 10 тысяч пудов ванна для Баболовского дворца в Царском Селе. «…Столица наша превратится вскорости в новые Фивы, — писал журналист и издатель „Отечественных записок“ П. П. Свиньин, — позднее потомство будет спорить, люди или исполины создали град сей. Честь и слава Суханову!» Незаурядность мастера-ваятеля привлекла внимание и известного художника В. А. Тропинина. В 1823 году им был написан замечательный портрет Суханова. Самсон Суханов был не только техническим исполнителем. Он был еще тонким мастером и обладал большим художественным чутьем. Прекрасно понимая замысел автора, воплощая этот замысел в камне, он нередко вносил нечто свое, что делало это произведение еще более совершенным.