В объятиях порочного герцога - Александра Хоукинз

— Хватит! — Маркиз примиряюще вскинул руку.

Со стороны Тристана было бы самонадеянностью считать, что победа осталась за ним. Противники хватали ртом воздух, у обоих кровоточили многочисленные раны. Тристан чувствовал, что лицо у него тоже начинает опухать. На его счастье, маркиз выглядел еще хуже. Рана на щеке открылась, из нее текла кровь. Еще до рассвета Норгрейву придется наведаться к хирургу…

— Я должен знать зачем!

— Зачем — что?

— Зачем ты это сделал? — крикнул Тристан. — Что разозлило тебя сильнее — то, что я больше не хочу играть в твои кровавые игры, потому что наконец понял, какой ты на самом деле мерзавец, или что Имоджен выбрала не тебя, а меня?

— На твоем месте я бы задумался, правду ли говорит тебе эта леди. Она рассказала, как мы провели время вместе? — вкрадчиво, с издевкой поинтересовался маркиз.

— Мне надоела твоя ложь! — Тристан рукавом стер пот со лба. — Я никогда не прощу того, что ты с ней сделал. С сегодняшнего дня нашей дружбе конец! Если ты кому-то расскажешь об этой ночи или упомянешь имя Имоджен, мы будем драться на дуэли, которой ты, похоже, жаждешь, и тогда пощады не жди! На шпагах или на пистолетах — я убью тебя!

Тристан сказал, что хотел. Оставалось только уйти. Коль ему повезет, в заведении все окажутся либо слишком пьяными, либо испуганными, чтобы вызвать стражу.

— И ты готов пожертвовать нашей дружбой ради женщины?

— Нет! Я перестал считать тебя другом, потому что презираю тебя, Норгрейв, — ответил на это Тристан. — Ты извращаешь и портишь все, к чему прикасаешься.

Норгрейв был взбешен тем, что его лучший друг предпочел ему женщину.

— Ты еще пожалеешь об этом! У твоей обожаемой Имоджен есть тайна, которую она никогда тебе не откроет! Слышишь, Блекберн? Она приняла в себя меня с живостью ковентгарденской шлюхи! И это мое имя она выкрикивала, когда билась в экстазе в моих объятиях! — Страшный оскал появился у него на лице, когда Тристан замер на месте и медленно обернулся. — В следующий раз, опрокинув ее на спину, ты будешь думать об одном — о ком из нас двоих мечтает она, когда закрывает глазки…

Не помня себя от гнева, Тристан ударил маркиза кулаком по окровавленной щеке, окончательно разрушив скрупулезную работу хирурга. Норгрейв потерял сознание прежде, чем его колени коснулись пола.

Тристан повернулся и медленно вышел из комнаты.

Герцога Треветта он нашел в библиотеке своего дяди, лорда Ладсторпа. Окинув беглым взглядом кровоподтеки на лице Тристана, пожилой джентльмен направился к письменному столу, плеснул в стакан бренди и подал ему.

— Он убит?

Тристан медленно помотал головой.

— Нет, но наверняка захочет умереть, когда увидит, что стало с его лицом. Что вы успели узнать о случившемся?

Герцог задумчиво стал пощипывать свою переносицу.

— Ваша тетушка рассказала, что знала. Доктор был не слишком словоохотлив, но все-таки ответил на мои вопросы.

Тристан вспомнил испуганные глаза Имоджен, ее окровавленное платье.

— Знаю, я не имею права спрашивать, но мне нужно это знать: она поправится? — мрачно спросил он.

Пожилой джентльмен вздохнул.

— Положение не настолько плачевно, как могло быть, но и этого хватило, чтобы привести в отчаяние тех, кто ее любит… Ничего, моя дочь молода и здорова, и со временем она поправится.

Боль в сердце Блекберна отступила.

— Вы планируете привлечь Норгрейва к суду?

— Мне передали просьбу дочери, — сухо ответил герцог. — И хотя я сам с удовольствием посмотрел бы на этого мерзавца, закованного в цепи, я не стану огорчать Имоджен. Если Норгрейв попытается привлечь на свою сторону общественное мнение с целью заключения брака, скандал неизбежен, но моя семья готова к этому. Свою дочь я ему не отдам!

Джентльмены с минуту молча потягивали бренди.

Пожилой герцог заговорил первым.

— Скажите, Блекберн, есть шанс, что Норгрейв умрет от полученных увечий?

Тристан не надеялся на такое везение, но уголки его губ приподнялись в улыбке.

— Такая возможность всегда остается, — кивнул Блекберн.

— Позволю себе заметить, вы тоже выглядите не лучшим образом. Может, послать за доктором?

Тристан улыбнулся и тут же поморщился от боли.

— Скоро заживет.

Ему хотелось повидаться с Имоджен. Он обещал ей вернуться, и ему не терпелось заверить девушку, что Норгрейв больше никогда не побеспокоит ее.

— Позвольте спросить: Имоджен спит?

— Думаю, да. Доктор дал моей девочке болеутоляющее и еще что-то, чтобы она смогла поскорее заснуть. Моя супруга и ваша тетушка присматривают за ней. Вы сможете поговорить с Имоджен, когда она проснется.

Тристан не стал возражать. Если Имоджен отдыхает, он не будет нарушать ее сон.

— Полагаю, мне следует поставить вас в известность о моих намерениях. Если ваша дочь даст свое согласие, мы поженимся.

Герцог Треветт взял графин с бренди и налил понемногу себе и собеседнику.

— Я этого ожидал, ведь вы уже соблазнили мою дочь.

Видя, что его слова привели Тристана в замешательство, пожилой джентльмен усмехнулся:

— Так что не одного Норгрейва я мечтал увидеть в кандалах!

Тристан вполне понимал его чувства.

— Вы считаете меня недостойным кандидатом, и спорить с этим трудно! Ваша супруга, конечно же, надеялась выдать Имоджен за какого-нибудь иностранного принца или князя…

Густые, посеребренные сединой брови герцога Треветта поползли вверх, но он ничего не ответил.

— Признаю´, мои намерения не всегда были честными, но в конце концов я полюбил вашу дочь. Я ни разу в жизни не испытывал… — Он кашлянул и продолжил: — Став моей герцогиней, она никогда и ни в чем не испытает нужды. Я буду защищать Имоджен и сотру с лица земли любого, кто посмеет ее обидеть, даже если это будет стоить мне жизни.

— Благородное обещание! Но что, если я отвечу отказом? — В голосе герцога Треветта звучало скорее любопытство, нежели неодобрение.

Тристан до этого не задумывался о том, что семья девушки может отклонить его предложение руки и сердца.

— Если Имоджен захочет, то мы поженимся и без вашего благословения.

Глаза пожилого герцога блеснули одобрением.

— Блекберн, вам следовало бы проявить больше уважения, но, ответь вы по-другому, я бы в вас разочаровался. Коль Имоджен согласна, я не стану противиться. Каким бы самонадеянным болваном вы ни были, но вы доказали, что готовы рискнуть ради нее жизнью.

Через час Тристан попрощался с дядюшкой и герцогом Треветтом и оставил джентльменов обсуждать события сегодняшнего вечера. Он уже взял шляпу и направился к входной двери, когда неожиданный приезд одной из трех дочерей заставил его тетушку спуститься в холл. Старинные напольные часы пробили три часа ночи. В доме еще никто не ложился и вряд ли собирался сделать это до рассвета. При виде распухшего лица племянника леди Ладсторп разразилась слезами. Она повисла у Тристана на шее и плакала, пока горничная не пришла сказать, что старшая дочь просит ее уделить ей немного времени.