Абхазская повесть - Борис Соколов

— Его захватили живым?

Сандро пожал плечами и объяснил, что отойдя с километр, он слышал выстрелы. Кто знает, что там было? Хута вскочил и забегал по комнате, потом крикнул:

— Подожди! — и выскочил в сени. И сейчас же в комнату вернулся хозяин.

«Э, не доверяют», — подумал Сандро.

— Дай есть, — попросил он.

— Кушай, пожалуйста! — кивнул головой Метакса. Сандро перекинул ноги через скамейку и пододвинул к себе несколько тарелок.

— Ты вино пей! — пригласил Метакса и, оглянувшись на дверь, заговорщицки наклонился к Сандро: — Его живым взяли, да?

В тоне Метаксы звучала тревога. Сандро прекратил есть, посмотрел на него, цокнул языком, не торопясь налил в стакан вина и выпил. Потом ладонью вытер рот и снова начал есть.

Как только за дверью послышались шаги, Метакса отодвинулся. В комнату вернулся Хута. Следом за ним вошел другой, лет сорока, с такими же крупными чертами лица.

— Здравствуй! Письмо у тебя? — сказал он отрывисто. Сандро кивнул головой.

— Давай!

Сандро расстегнул рубашку, достал сумку и протянул неизвестному пакет. Читая его, тот изредка бросал быстрые взгляды на Сандро. Закончив, подозвал Хуту и вполголоса что-то сказал ему по-абхазски. Теперь Сандро уже не сомневался, что перед ним старший Эмухвари. «Если младший — руки, то старший — голова», — вспомнилось ему определение Дробышева. По отзывам, он был более спокойный… и человечный, если такое слово можно вообще было применить к этим не знающим жалости людям.

Поговорив с братом, старший Эмухвари заставил Сандро повторить свой рассказ сначала. Когда Сандро дошел до встречи с Минасяном, он перебил его:

— В Ажарах ты заходил к Измаилу?

— Нет, — ответил Сандро и сейчас же насторожился: «Почему Эмухвари спросил об этом?» — Зайду на обратной дороге.

— Не заходи! — жестко приказал Эмухвари.

— Но отец Георгий говорил… — начал Сандро.

Старший Эмухвари злобно перебил его:

— Дурак твой Георгий! Измаил продался чекистам. Его видели в Сухуме.

Сандро вздрогнул. Внимательно смотревший на него Хута понял это по-своему и успокоил:

— Ничего, не бойся, в городе все узнают и сообщат нам.

— Мы достанем его и там! — добавил он с вспыхнувшей яростью.

— Я свое сделал, — покорно сказал Сандро, — и пойду домой. Мне ничего передавать не надо? — спросил он у старшего.

Тот посмотрел на брата и, обменявшись с ним взглядами, махнул рукой.

— Ты прав, пойдешь через час, но другой дорогой, через Семенли на Келасури, а оттуда на Марух. Хорошо пойдешь — завтра днем пройдешь перевал, послезавтра дома будешь! Деньги есть? Нету! — не ожидая ответа, решил он. — Сейчас письмо напишу. Деньги дам. Кто знает, может скоро гостем у тебя буду. Примешь? — он невесело засмеялся.

— Гость в доме — хозяину радость, — кланяясь, пробормотал Сандро.

Как только братья вышли, Метакса снова подошел к Сандро.

— Как думаешь, живой он? — спросил он тихо.

«Боишься?» — глядя на растерянное лицо хозяина дома, злорадно подумал Сандро.

— Не такой он человек, этот армянин, чтобы сдаться живым! — успокоительно сказал он. — А ты чего боишься?

Но Метакса только махнул рукой — лучше бы убили — и вышел из комнаты.

Оставшись один, Сандро подошел к окну. Как и час назад, улица была пуста и тиха. Даже собаки не лаяли.

«Ну хорошо, возьму письмо, уйду, из леса смотреть буду, пока не подойдут наши, — рассуждал Сандро. — Ну, а если они побоятся оставаться здесь и пойдут следом за мной? Что делать тогда? Или еще хуже — наши задержатся? В темноте не очень-то возьмешь их. Что решать, как решать? Нет, не по мне эта дипломатия! А что, если попробовать самому? — мелькнула мысль, но он сейчас же отбросил ее: — Нет, не справлюсь!» — и уже больше к этому не возвращался.

Услышав за спиной шаги, Сандро обернулся — к нему подходил Метакса.

— Хута сказал, чтобы я провел тебя до Семенли.

— А это далеко? — поинтересовался Сандро. «Не доверяют или хотят помочь?» — подумал он.

— Версты три. Дальше сам пойдешь. Что-то толкнуло Сандро. А если попробовать? Получив письмо и деньги («Пару баранов купишь!» — сказал Эмухвари), Сандро попрощался и вместе с хозяином дома вышел во двор. До дверей его провожал Хута. Сандро взглянул на дом — у окна стоял второй Эмухвари.

— Подожди здесь! — направляясь к калитке, бросил Метакса. Он подошел к изгороди и осмотрел улицу. Потом вернулся и махнул рукой. — Пойдем, никого нет!

Выходя из калитки, Сандро взглянул на противоположный дом. У него потеплело сердце: из окна смотрел Христофор. Сандро даже показалось, что тот помахал ему рукой.

Пройдя несколько десятков шагов и выйдя на небольшую лужайку, они поравнялись с дремавшим в траве человеком. Лицо спящего было прикрыто от солнца платком. Рядом с ним лежали сапоги и небольшой хурджин. Миновав его, Сандро обернулся. Человек переворачивался на другой бок, платок сполз с его лица, и Сандро увидел улыбающегося Пурцеладзе.

Откладывать разговор с Метакса не было смысла. И Сандро решился.

— А если армянина взяли живым и он все расскажет чекистам, знаешь, что тебе будет? — спросил он шедшего рядом грека.

Тот замахал руками.

— Что ты, что ты! Совсем пропадем. Им что, ушли в лес — ищи их. А здесь — дом, хозяйство, семья. — Представив себе приближающуюся беду, Метакса схватился руками за голову и застонал: — Что будет, что будет!

Сандро остановился.

— Спасать себя нужно, вот что! Бояться их будешь — сам погибнешь!

— А что делать? — опуская руки, растерянно спросил грек.

— Пойдем, помогу, — Сандро показал на лес.

49

В пятнадцать ноль-ноль закончили окружение села. Особенно тщательно были перекрыты выходы и тропы северной части. Но кто мог предугадать маршрут врага? Наблюдение за домом убеждало, что Эмухвари еще там и, судя по их спокойному поведению, не догадываются о надвигающейся опасности. Возможно, они ожидали еще какого-нибудь связного? Или хотели дождаться темноты, чтобы спокойно уйти?

Напряжение нарастало. Наконец, в пятнадцать тридцать пять из комнаты вышел уже возвратившийся из леса Метакса, постоял на веранде, посмотрел кругом и вернулся в дом. Строгов, наблюдавший в бинокль, заметил в его движениях какую-то нервозность. Дальнейшее ожидание становилось опасным, и он послал записки Березовскому, Хангулову и Пурцеладзе. Минут через двадцать посланный им Христофор вернулся с ответом. Березовский соглашался с предложением Николая Павловича окружить дом, предложить Эмухвари сдаться, а в случае отказа, еще до темноты ворваться в комнаты и взять их силой. Конечно, нужно стараться взять их живыми.

Но Березовский рекомендовал начать не в шестнадцать ноль-ноль, а в восемнадцать. Пурцеладзе ответил Строгову лаконично: «Командуй — будем выполнять». От Хангулова посланный не вернулся. Строгов прильнул к биноклю. Неожиданно Христофор толкнул его в бок и показал рукой на улицу. К их дому подходил Дробышев. Борода и большие пушистые усы, прикрытые соломенной шляпой с широкими полями совершенно изменили его лицо, но рука, рука! По ней-то, да еще по хорошо знакомой походке вразвалку и узнал его Строгов. Как только Дробышев вошел во дворик, Строгов тихо свистнул, и через минуту они уже лежали вместе на чердаке и сквозь оторванную доску наблюдали за домом Метаксы.

— Зачем ты пришел? — укоризненно покачал головой Строгов.

— Я дрался с этими людьми целый год. А теперь, когда дело подошло под занавес, ты считаешь, что я должен быть дома? Нет, брат! Мое место сейчас здесь.

— Но тебе будет трудно, — мягко сказал Николай Павлович, — мы закончим это без тебя.

Дробышев грустно улыбнулся.

— Я слишком много потерял в этой борьбе, чтобы не иметь права быть теперь с вами.

Образ Елены проплыл перед его глазами. Не молодой, веселой, жизнерадостной, какой он знал ее в Москве. Нет, иной! Той, которую он запомнил в последние дни. Смерть Елены покончила все счеты, все сомнения. Осталось одно: она любила его и вернулась. Горькое чувство сдавило сердце Дробышева.

Не сразу удалось ему взять себя в руки.

— Расскажи, как обстоят дела, — попросил он Строгова, справившись, наконец, с собой.

Николай Павлович, не отрываясь от бинокля, подробно рассказал об обстановке.

— А где именно засады?

Строгов показал расположения постов.

— Ты здесь бывал раньше? — спросил он Федора Михайловича.

— В прошлом году, мимоходом, — ответил Дробышев. — Примерно представляю себе местность. А с этим Метакса не сорвется?

— Черт его знает! — нахмурился Строгов. — Сандро сообщил, что он согласился помочь. Спасает свою шкуру. Пришлось рискнуть, другого выхода не было.

— Судя по местности, уходить они должны на Семенли, — высказал предположение Дробышев.