Восьмой цикл - Андрей Костанян

— Которые бы жили на дейлите! — Кален меня перебил.

— Курица! — и он снова замолчал. А замечательная игра получается. Мадика я всегда могу поддеть его страхом перед женой, этого курицей. Именно в такие моменты и чувствуешь себя выше этих смертных, так как у меня таких слабостей нет, — Кто вас манерам учил? Попросили помощи, так слушайте, так вот есть и те, кто живут в горных породах и на них. Их недостаточно, чтобы быть их использовать как оператора Силы, но если их искусственно подселить, то тогда и получиться ваш регулятор мощности. И еще молодые люди, — я специально заговорил с ними, как с маленькими детьми, чтобы знали свое место, а то уж больно свободно стали ко мне обращаться, — когда вы следующий раз обратитесь ко мне за помощью, вам лучше быть вежливыми.

Я обернулся вороном, сделал круг на прощание, каркнул:

— Милена! Курица!

И исчез.

Малик чувствовал себя полным идиотом. Калену было не легче. Тем не менее они получили свой ответ.

Остаток месяца они потратили на поиск необходимых организмов, консультации с целитялями о способах подселения, как они их называли, бактерий, и формулирования научной базы под всем этим.

Малик в очередной раз задумался, что, наверное, быть магом-практиком как Милена проще и приятнее. Не теряется то ощущение легкости, и волшебства. Когда она применяет заклинание, она творит, она видит волшебство, а он видит за этим сложные расчеты и формулы. Как он признался сам себе, после этой работы с Каленом, он убил в себе ребенка-волшебника. Остался лишь маг-ученый. А это совсем разные состояния души…

Через месяц это технологии создания артефактов нового типа обучали на углубленных курсах высшей магии и техномагии.

Глава 23: Затишье перед бурей

Интерлюдия 19

Сегодня на улицах Хомико конец весны, и у моего подопечного день рождения. Ему уже 27 лет, уже шесть лет прошло с того времени, как он встретился со мной. Я решил поздравить первым, и ровно за час до того как они с Миленой планировали встать, появился в роли соловья и выдал самую чудесную песню, на которую способны эти птички.

Как это ни странно, но ему мой будильник не понравился. Зануда. А вот Милена оценила и высшей наградой моей песни была ее улыбка и тот факт, что она не легла дальше спать, а потянулись и явно с хорошим настроением пошла умываться. Тут же соловей обрел голос:

— С днем рождения. Я полагаю я первый?

Он зевнул, посмотрел на меня и громко рассмеялся.

— Какой ты миленький в этом обличии… Прям такой хорошенький наивный божок местного значения, — он еще рассмеялся.

— Над своими шутками смеются только неудачники.

— Ты так постоянно делаешь, — справедливо парировал он. Я решил не продолжать этот бессмысленный спор и не портить никому настроение:

— Ну… так я первый?

— Нет конечно. Первой поздравила Милена. Ты что, думал успеешь раньше моей жены? Тогда тебе с часами у меня под ухом стоять надо было, и ровно в полночь поздравить.

— Ну и ладно, зато мой подарок самый оригинальный.

— Разбудить в такую рань свистом — подарок?

— А ты, я смотрю нарываешься на грубость. Вот Милена оценила.

— Так выбрал бы ее в свои ученики, а не такого неблагодарного, как я. Да шучу я, песня была прекрасная, после твоих уханьем воробьем…

— Воробьи не ухают.

— А ты ухал. Так вот после этих звуков это серьезный прогресс. Тренируйся, может дотянешь до императорского соловья к моей старости. Ты как, просто поздравить прилетел, или с делом?

— Поздравить. Но и маленькую новость принес тоже. Ты был прав, Вашаэль не хотел быть игроком. Вчера он официально отказался.

— Ну как я и думал. Вряд ли игроку не магу под силу победить. Только нервы тратить.

— Тем не менее, он остается правителем Халистры. И любимый своим народом, между прочим. Он выбыл из игры, может тебе его в свои ряды переманить, как Калена?

— Кален сам предложил союз.

— А Вашаэль уже года два, как твой друг. Малик, чем большее количество народу окажется под твоим влиянием, тем проще будет закончить игру так спокойно, как она протекает сейчас. Если честно, мне даже скучно стало за эти два года, настолько все спокойно.

— Думаешь можно ему раскрыться?

— Если хочешь сыграть максимально осторожно — подошли к нему Калена. Он уже окончил обучение?

— Остались результаты последнего экзамена. Меркан уже подготовил ему предложение работать в Академии и выставил его кандидатуру на рассмотрение в совет деканата Академии. В принципе, его уже приняли. Он будет самым молодым преподавателем за историю Академии. Правда она не такая уж и большая. Эх, было бы с Орлыхом также просто…

— Ну он же не маг. Сам говорил не магу…

— Казраэль, он другой, нежели Вашаэль. Он лидер, он готов за собой вести народы, строить империи. Он не откажется от игры. Он довольно азартен и не позволит другим без него вершить судьбу мира. Так что, мне кажется с ним надо пока поддерживать статус-кво.

Я замолчал, так как послышались шаги Милены. Она вошла, взглянула на меня с улыбкой и потянулась к мужу с поцелуем. Из вежливости я испарился.

Глава 23: Выпуск

— Кален, поздравляем с блестящим окончанием учебы, — речь в деканате держал сам ректор, — вы были не просто блестящим студентом. Ваша совместная работа с магистром Маликом была великолепна, открыла новое направление в создании артефактов и открыла новую страницу в теории магии. Не думал, что студенту, которой только сдал выпускной экзамен, сразу предложат работу в Академии, но мне очень не хочется терять такого талантливого ученого. А Малик лично пообещал за лето подтянуть ваши преподавательские навыки. Решение предложить вам работу, единогласно было одобрено деканатом. Вы согласны?

Кален покраснел. Малик давно заметил, что Калена легко смутить. Как он сам говорил, он простой человек, не привыкший к таким похвалам. В отличие от Малика, который обожал признание и похвалу, хоть и не признавал этого, Кален был скромным человеком. Поэтому, перед тем как ответить ректору он очень смутился:

— Спасибо за столь высокую оценку. Для меня высокая честь работать в Академии. Даю слово за лето научиться передавать студентом свои знания и опыт и не останавливаться в изучения магии и далее.

— Какой бы курс вы хотели бы вести?

— Общей теории магии и создания артефактов. А также обязательный курс техники безопасности.

В деканате зашептались. Этот курс всем казался скучным и каждый год преподаватели всеми правдами и неправдами от него открещивались, дошло до такого безобразия, что они кидали жребий. А тут молодой и талантливый ученый предлагает себя сам на такой скучнейший курс.