Зверолов - Александр Рудазов

— Троост! — оглушительно воскликнул Хаусер. — Ты видел игру?!

— Какую игру? — уточнил зверолов.

— «Аль-Битруджи» — «Арсенал Спейс» — «Бейцзин Консьен», конечно! Видел, как сыграли?!

— А, это космобол, — дошло до Трооста. — Я не интересуюсь, ты же знаешь.

Хаусер нахмурился. Сам горячий фанат всех видов командного спорта, но особенно трехстороннего космобола, он не пропускал ни одного важного матча. То, что кто-то его увлечений не разделяет, приводило генерала в искреннее недоумение.

— Зря не видел, — строго сказал Хаусер. — Полуфинал сезона же. А послезавтра финал… и я его пропущу. Вот ведь чертовщина. Как думаешь, капитан не согласится отложить старт?

— На пару часов — может быть, если причина будет веской, — рассудительно ответил Троост. — На пару дней — без шансов. В записи потом посмотришь.

— Потом… Потом уже неинтересно будет. Когда мы вернемся, уже новый сезон начнется. Эх… Хотя ладно, все равно «Арсенал Спейс» всех разбомбит. У них же Филлол на кольце и Ван Хуа центром нападения. А у Ван Хуа профоценка — +83.

— Кстати, что означает название их команды? — полюбопытствовал Троост.

— А я знаю? — пожал плечами Хаусер. — Это на каком-то старом языке. Французском, кажется. Попроси инф перевести.

— Я уже, но он какую-то бессмыслицу выдает.

— Ну, значит, смысла там и нет. Название не обязано иметь смысл. Что вот означает «Джеймс Кэмерон»?

— Имя.

— Ясно, что имя. Но кто это такой вообще?

Троост дал запрос в инфосеть, мгновенно получив подробную справку. Джеймс Кэмерон оказался исследователем океанских глубин, первым человеком, совершившим одиночное погружение на дно Марианской впадины. Кроме того, он немного занимался киносъемкой, но это Трооста не заинтересовало. Ему не нравились настолько старые фильмы. Однажды он видел кино, снятое в двадцать первом веке — черно-белое, без звука… самая заря кинематографа. Как там оно называлось… «Артист», кажется.

А спортивные команды… Самые прославленные действительно принесли свои имена из старых языков, поскольку основаны были в прошлом, а то и позапрошлом веке. Тогда человечество еще говорило на разных языках и жило в разных государствах.

Несмотря на огорчение из-за космобола, Хаусер был преисполнен энтузиазма. Ввиду полного отсутствия внешнего противника, дальняя разведка — чуть ли не единственный шанс поучаствовать в реальных боевых действиях. Очень зыбкий шанс, призрачный, но все же.

Конечно, Троост не разделял надежд Хаусера встретиться с враждебными инопланетянами. Да и сам Хаусер, конечно, надеялся на это не всерьез, а так, как ребенок надеется попасть на необитаемый остров.

Точно по расписанию «Джеймс Кэмерон» запустил ионные двигатели и взял курс на рассеянный диск. Основная база дальней разведки находится в поясе Койпера, вдалеке от всех населенных объектов. Это карантинная зона — вернувшиеся со звезд корабли-пионеры проходят тщательную проверку на наличие инфекций, вредителей, опасных веществ.

Всем памятен случай с «Витусом Берингом». Пятьдесят лет назад он вернулся без единого человека на борту, а вместо земного воздуха его внутреннее пространство заполнял смертельно ядовитый сложносоставной газ. До сих пор не выяснено, где же этот звездолет побывал и что случилось с его экипажем.

После двухчасового разгона «Джеймс Кэмерон» перешел в гиперпространство. Началась очередная экспедиция по исследованию глубокого космоса.

Ежегодно такие экспедиции расширяют звездные карты, открывают все новые и новые звездные системы. И их открывали бы гораздо больше, если бы не приходилось рыскать в потемках.

Казалось бы, чего проще — вот звезда, просто бери и лети к ней. Однако космические расстояния непреодолимы — даже самый скоростной корабль будет лететь к самой ближайшей звезде десятки лет. Мало найдется желающих отправиться в столь долгое путешествие. Если бы Исао Накамура не изобрел гипердвигатель, человечество так и осталось бы запертым в Солнечной системе.

Но он его изобрел. Люди научились проникать в гиперпространство. Там расстояния значительно сокращаются — звезды стали близкими, как острова в океане. Всего несколько дней, а то и часов — и ты в другой звездной системе.

Первая экспедиция состоялась в 2271 году. Звездолет «Христофор Колумб» под командованием Александра Щербачева совершил первое в истории межзвездное путешествие. Через год — второе. Еще через год — третье. А из четвертого, увы, не вернулся. Исчез бесследно.

Сейчас кораблей-пионеров гораздо больше. Если двести лет назад за год открывали одну, много — две звездные системы, то теперь — по десять-двенадцать.

Экспедиция может продлиться очень долго. Да, в гиперпространстве расстояния резко сокращаются. В среднем один световой год преодолевается за четыре часа. Но околосолнечные окрестности гиперпространства за минувшие двести лет были изборождены вдоль и поперек. В пределах шестнадцати световых лет от Земли найдены уже все звезды до единой. Чтобы отыскать что-нибудь новое, приходится забираться все дальше и дальше.

Первые трое суток никто даже не следил за гравиуловителем. Разумеется, в рубке постоянно сменялись дежурные, не считая неусыпно бдящего корабельного мозга. Гиперлоцман через каждые восемь часов считывала показатели, а навигатор прокладывал трассу, следя за тем, чтобы идти через наименее изученные области. Но делалось это рутинно, только по обязанности. Так впередсмотрящие древности со скукой смотрели на море вблизи родных берегов, вовсе не надеясь заметить что-либо новое.

Увы, у гиперпространства есть серьезный недостаток. В нем совершенно другая навигация, лишь очень приблизительно соответствующая привычному трехмерному космосу. Приходится рыскать почти наугад, ища по приборам гравитационные всплески. Гравитация — это единственное взаимодействие, действующее сквозь четвертое измерение, хотя и чрезвычайно слабо.

Впрочем, некоторые ученые полагают, что и остальные взаимодействия сквозь него тоже действуют. Только эффект получается уже настолько ничтожный, что обнаружить его пока не удается. Марк Олбриттон, астрофизик «Джеймса Кэмерона», был как раз сторонником этой теории и постоянно искал фактов, ее подтверждающих.

Больше энтузиазма появилось на четвертый день. Почти у всех в углу визора повис прямоугольный субэкран с рисунком, похожим на показания старинного сейсмографа. Каждый с волнением поглядывал туда, надеясь заметить гравитационный всплеск. Конечно, смысла в этом нет — компьютер в любом случае отреагирует первым, — но разве есть что-то сильнее человеческого любопытства?

Особенно все следили за микровсплесками. Если макровсплеск означает звездную систему, то микро — планету-странник. Засечь такую очень сложно, поэтому за целых двести лет их было найдено всего семь. И это делает их особо желанной добычей.

К тому же планета-странник может встретиться даже в хорошо изученном секторе, где звездных систем не осталось уже точно. Именно так было с тем фантастическим миром, который получил название Нибиру и вошел в список планет с особым статусом.

Но и на четвертый день ничего нового не обнаружилось. И на пятый. И на шестой. День за днем «Джеймс Кэмерон» бороздил просторы гиперкосмоса, однако результатов пока не было.

Конечно, никто и не думал унывать. Корабль-пионер уходил все дальше и дальше, обшаривая малоисследованные, почти не отраженные на картах участки. С каждым часом, с каждой минутой шансы наткнуться на неизвестную систему только возрастали.

На седьмой день в кают-компании состоялся небольшой вечер танцев. Культуролог создал атмосферическую допреальность, симулирующую бал в поздневикторианской Британии. Стены стали видеокнами, моделирующими зеленые английские лужайки, а неброская мебель обратилась шедеврами старинного декора. Все украсилось белым и розовым.

Было очень забавно видеть членов экипажа в строгих черных фраках и шелковых платьях с жемчугами. Капитан, облаченная в пышный наряд со множеством оборочек, выглядела очень смущенной и все пыталась поправить допреальную диадему.

На танцполе Троост всегда был поразительно неуклюж. По счастью, нашлись и другие, кто предпочел посидеть за карточным столиком. Репликатор синтезировал две колоды карт, и Троост вкупе с гиперлоцманом, лингвистом и одним из гардекосмитов (снайпером) углубились в старинную игру под названием «покер». Правил никто толком не знал, поэтому игроки то и дело сверялись с инфами.

А вот Хаусер чувствовал себя как рыба в воде. Он прошелся в вальсе с робототехником, дипломатом, микробиологом и еще доброй половиной присутствующих дам. А в конце концов бравый генерал незаметно исчез вместе с Оленой Худобяк, тяжелым разведчиком «Джеймса Кэмерона».