Эхо Москвы. Непридуманная история - Леся Рябцева

А. ПЛЮЩЕВ: Да, это Дима Борисов критиковал, потому что он смотрел, мой коллега.

К. ЛАРИНА: А что это такое?

А. ПЛЮЩЕВ: Я его, убейте, не знаю. Вот я, собственно, из этой передачи о нем узнал. Мне кажется, по MTV шел. Я никогда не смотрел, извините, и не критиковал.

К. ЛАРИНА: А видишь как? Это фанатка, наверное, звонила сериала «Клуб».

А. ПЛЮЩЕВ: Наверное-наверное.

К. ЛАРИНА: Алло, здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте.

К. ЛАРИНА: Да, пожалуйста.

СЛУШАТЕЛЬ: Александру Плющеву вопрос.

К. ЛАРИНА: Давайте.

СЛУШАТЕЛЬ: Сколько стоило его родителям отправлять его в пионерлагерь? И сколько он платит за пионерлагерь дочки?

К. ЛАРИНА: Это к вопросу о Советском Союзе.

А. ПЛЮЩЕВ: Ой, я, вы знаете, я бы сейчас заплатил бы с удовольствием большие деньги, чтобы вернуть время назад, чтобы меня никогда не отправляли в пионерлагерь.

К. ЛАРИНА: Абсолютно снял с языка. Я от звонка до звонка провела в этих лагерях. Да, действительно, бесплатно это было, в большинстве случаев это от работы.

А. ПЛЮЩЕВ: Я это терпеть ненавидел.

К. ЛАРИНА: Страшнее воспоминания…

А. ПЛЮЩЕВ: Делал все, чтобы меня забрали до конца смены.

К. ЛАРИНА: А ты ребенка никуда не отправляешь одного?

А. ПЛЮЩЕВ: Не, ну, мы отправляем с бабушкой там куда-то. Ну, вот, в лагеря – нет. В лагеря – мы как-то… Не потому, что… Варя – очень коллективный ребенок, на самом деле, в отличие от меня, например. Но я как-то вот лагерей…

К. ЛАРИНА: Нет. Спасибо не надо.

А. ПЛЮЩЕВ: Спасибо, не надо, да. Если вы хотите отправлять своих ребенков в лагеря, то не трогайте меня при этом.

К. ЛАРИНА: Алло, здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ: Алло?

К. ЛАРИНА: Да, пожалуйста.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Это Сергей, Москва.

К. ЛАРИНА: Да, Сергей.

СЛУШАТЕЛЬ: Я-то в лагеря ездил и ничего, нормально.

К. ЛАРИНА: Вопрос есть?

СЛУШАТЕЛЬ: Вопрос по поводу призывной армии.

К. ЛАРИНА: Так?

СЛУШАТЕЛЬ: Почему же в своей передаче Плющев никак не займется вопросом призывной армии? Ведь у нас же есть орудие против призывной армии, называется «альтернативная служба». Но когда же мы до него дойдем-то?

К. ЛАРИНА: Давайте. Хорошо, спасибо.

А. ПЛЮЩЕВ: Ну, довольно странно требовать от меня заняться чем-либо в передачах. В передаче «Разворот», кстати, мое любимое детище на «Эхе Москвы», которое существует, мы регулярно затрагиваем эту тему призывной армии и альтернативной. Мне кажется, то, что сейчас называется альтернативной службой, это абсолютная профанация этого понятия, обман как обычно. Ну, то есть как у нас произошло с заключением под стражу до суда по экономическим преступлениям. Профанация произошла. Так и здесь происходит профанация альтернативной службы. Вот, что я могу сказать по этому поводу.

К. ЛАРИНА: Следующий звонок, пожалуйста. Алло, здравствуйте. Алло? Говорите, да-да?

СЛУШАТЕЛЬ: Алло, здравствуйте.

К. ЛАРИНА: Здравствуйте. Только сделайте радио потише, а то мы вас не слышим.

СЛУШАТЕЛЬ: Уже выключил.

К. ЛАРИНА: Пожалуйста, слушаем.

СЛУШАТЕЛЬ: Меня зовут (НЕРАЗБОРЧИВО), я звоню из Вологды.

К. ЛАРИНА: Так?

СЛУШАТЕЛЬ: Хотел сказать Плющеву спасибо.

А. ПЛЮЩЕВ: Спасибо вам.

СЛУШАТЕЛЬ: Дело в том, что его книга про Интернет – это книга, которую я купил сыну. Просто на все остальное у меня рука не поднимается платить такие деньги за книжки.

К. ЛАРИНА: И что?

СЛУШАТЕЛЬ: А Плющеву – спасибо.

А. ПЛЮЩЕВ: Спасибо вам.

СЛУШАТЕЛЬ: И еще хочу сказать Александру, такое пожелание у меня. Чтобы мало того, что он публикует в Интернете, об Интернете. Сделать бы еще какую-нибудь адресную рассылку, на которую была бы подписка бесплатная какая-нибудь.

К. ЛАРИНА: Поняли-поняли, спасибо. Извините, обрываю звонок, понятно, про что вы говорите. У тебя, по-моему, есть эта подписка?

А. ПЛЮЩЕВ: Ну, все, я же все, вся жизнь в блоге, все вываливаю на plushev.com. Там сейчас идет видеотрансляция, например, которая идет на сайте «Эха Москвы», на сайте plushev.com. И там просто по тэгам, по ключевым словам я все время ставлю «Интернет». Если пишу об Интернете, можно, собственно…

К. ЛАРИНА: А все, кончилась передача-то.

А. ПЛЮЩЕВ: Ну, извините.

К. ЛАРИНА: Нам же песню еще надо, песняк.

А. ПЛЮЩЕВ: Такой болтливый я, простите.

К. ЛАРИНА: Да. Что принес?

А. ПЛЮЩЕВ: Я принес группу «The Real Tuesday Weld» английскую, они были тут у меня в «Попутчиках» тоже. И они – авторы подложки к нашему с Тоней «Развороту» давно. Сейчас мы другую уже ставим. Я ее утром иногда использую, когда один там читаю новости. А я принес другую песню – это римейк песни «ABBA», «The day before you came». И мне очень нравится – я, пожалуй… Поразвлечем ей.

К. ЛАРИНА: Спасибо большое. Александр Плющев и Варвара, которая займет скоро место отца на радиостанции «Эхо Москвы», если радиостанция «Эхо Москвы» к тому времени еще будет работать в эфире. Спасибо, Саш.

А. ПЛЮЩЕВ: Спасибо.

В.ПЛЮЩЕВА: До свидания.

Виталий Рувинский

«Я привык каждый день получать письма, в которых меня обещают физически уничтожить»

Я поздно пришел на «Эхо». Не в том смысле поздно, что не застал лучшие годы радиостанции (они у нее всегда лучшие), а в том, что мне к тому времени было уже 30. В обыденной, повседневной жизни совсем не чувствуя свой возраст, переступив порог «Эха Москвы», я ощутил его тут же, моментально. Меня окружали преимущественно 20-летние мальчики и девочки. Нет, конечно, были и есть мэтры, магистры, живые легенды – но они-то вне возраста, вне времени. На них вообще глаза поднять боязно было, прикоснуться страшно, заговорить невозможно. Но остальные ведь – шпана какая-то. Жутко гениальная, но ужасно несерьезная на вид.

И вот как на них смотреть, как общаться? Снизу вверх? Да несолидно вроде бы. Сверху вниз? Нет оснований. На равных? На равных… Так и надо, да. Но до сих пор мне это сложно, до сих пор я теряюсь в их присутствии. Поскольку только что, за секунду до этого они вышли из прямого эфира, в котором творили непостижимые и недостижимые чудеса.

В первый день моей стажировки Наташа Нелупенко, руководившая тогда совсем небольшим Интернет-отделом радиостанции, дав мне осмотреться, спросила:

– Ну что, в целом ясно? Хочешь сам попробовать?

Я не понял ее. Точнее, понял, но не поверил.

– Попробовать – то есть потренироваться?

– Да чего там тренироваться. Сейчас выпуск новостей будет – садись и вешай его на сайт. Не бойся.

А я именно что боялся.

Вот то самое предельно острое ощущение (подобно мандражу от прямого эфира): сейчас ты сделаешь нечто – и это сразу же увидят/услышат/прочитают десятки, сотни, тысячи, десятки тысяч людей! И это чувство со временем не исчезает, не притупляется. Можно лишь попытаться увести его куда-то на периферию сознания. Чаще всего получается. Или нет.

За годы работы на «Эхе» я привык ко многому.

К тому, что «дедлайн – вчера», к тому, что выполняется невыполнимое, делается невозможное, происходит невероятное.

Я привык каждый день получать письма, в которых меня, персонально меня обещают физически уничтожить, с подробным описанием сего процесса. Я почти привык наблюдать, как вменяемые адекватные люди (часто виртуальные, но ведь живые!) на глазах сходят с ума, захлебываются ненавистью, заражают ею всех, до кого могут дотянуться.

Но привык я и к тому, что нас постоянно и искренне благодарят, называют глотком свободы, светом в окошке и последней надеждой.

Привык к тому, что одним движением «мышки» я наполняю этот мир чем-то новым. Простым и сложным, интересным и сенсационным, веселым и страшным.

Привык, что разместив на сайте всего-то набор цифр – банковский счет – мы помогаем спасению чьей-то жизни. Настоящей, всамделишной жизни. Хотя нет, привыкнуть к этому невозможно.

Кое-что на «Эхе» поражает меня до сих пор. Принципиальное, системное, знаковое.

Людям здесь нравится работать. Еще раз, по слогам: нра-вит-ся ра-бо-тать.

Тут, к примеру, принято сразу же, не откладывая, не медля приступать к решению поставленных задач и возникающих проблем. Что в наше время немного странно. Мы же по жизни как привыкли: на день – забыли, на второй – вспомнили, на третий – подумали, на четвертый – отмазались, на пятый – слили. И не специально, а просто – зачем иначе? Чего жилы-то рвать? Лениво и бессмысленно.

Но здесь так было не принято и не будет здесь так принято никогда. Потому что тут – по-другому. Нет, иногда кто-нибудь может рискнуть попробовать иначе… по незнанию или эксперимента ради… но лучше не надо. Плохо кончается.

Здесь – извините за пафос и банальность – люди занимаются любимым делом. Или лучше так: Любимым Делом. Остальное – важно, но вторично. Деньги, перспективы, известность… Старый анекдот про работодателей («– Я уж и зарплату им платить перестал, но они все равно на работу ходят. – А ты попробуй вход платным сделай».), – он про нас, наверное.