Собирающая Стихии - Олег Авраменко

– Если ты обладал такой способностью в отношении Александра, – вновь заговорила я, – то должен знать места, где он часто и подолгу бывал. Теперь Александр мёртв, и ты можешь не опасаться, что мы причиним ему вред.

– Да, конечно, – угрюмо кивнул Мирддин. – Мёртвому нельзя навредить... И тем не менее: почему я должен помогать тебе в твоих поисках? Назови хоть одну вескую причину. Но не взывай к абстрактному гуманизму. В каждом из населённых миров ежедневно совершаются сотни, тысячи, десятки тысяч убийств, похищений, изнасилований и других преступлений против личности. Почему ты просишь не за этих несчастных, а за Эрика, Мориса и Дженнифер? Чем они лучше других? Только тем, что они дороги тебе? Ладно, ты имеешь моральное право в силу личной привязанности выделять их из массы прочих жертв. А я тут при чём?

– Хотя бы при том, – заметила Дейдра, – что они жертвы Александра, который был твоим адептом. Почти что сыном – как ты сам говорил. И, как отец, ты несёшь ответственность за всё то, что совершил Александр.

– И ещё один аргумент, – добавила я. – Может быть, тебе известно, что большую часть своего времени я посвящаю поискам Эрика, Мориса и Дженнифер. На постижение своего предназначения, как выражается Хозяйка, мне просто не хватает сил. А ведь ты заинтересован, чтобы я поскорее постигла своё предназначение, не так ли?

Мирддин вздохнул:

– Твой аргумент несостоятелен, Софи. Активные поиски не мешают твоему росту, даже наоборот – способствуют ему. И тебе, Дейдра, я мог бы возразить, что эти трое – не единственные жертвы Александра, за которых я несу ответственность. Но я не буду этого делать. Лучше предложу сделку.

Дейдра мигом насторожилась:

– Какую ещё сделку?

Мирддин невесело усмехнулся:

– Ну да, конечно. Небось, тебе сразу пришла на ум мысль о сделке с дьяволом. Мной до сих пор пугают детишек в Домах Экватора. Не думаю, что в Доме Источника дела обстоят намного лучше. Хранитель Хаоса – Враг рода человеческого. Это общеизвестная истина.

Дейдра смутилась. Наверное, она действительно подумала о сделке с дьяволом и о подписи кровью под огненной печатью. Просто так подумала, по привычке.

– И что ты хочешь? – спросила я, стараясь выглядеть невозмутимой. – Что я должна сделать в обмен на информацию?

– Я хочу, чтобы ты пошла со мной, – ответил Мирддин. – Просто пошла и посмотрела на то, что я тебе покажу. Больше ни о чём я просить не буду и ничего не стану предлагать. Пойдёшь, посмотришь – и всё.

– И тогда ты выполнишь мою просьбу?

– Да, обещаю.

Я пожала плечами и сказала:

– Если так, то я согласна.

– Я с тобой, – немедленно отозвалась Дейдра, которой всё это явно не нравилось. – Одну я тебя не отпущу.

Я вопросительно посмотрела на Мирддина.

– Не возражаю, – сказал он, вынул из кармана старый, потрёпанный блокнот, раскрыл его и вырвал оттуда добрую дюжину страниц. – Я предвидел твою просьбу, Софи, и записал всё, что мог вспомнить. Держи.

Исписанные бисерным почерком листы бумаги веером легли на стол передо мной. Прежде, чем я успела среагировать, Дейдра схватила их и принялась лихорадочно просматривать.

– Теперь ты можешь послать меня к чёрту, – обратился ко мне Мирддин. – Всё, что вам нужно, вы уже получили.

– Нет, – ответила я резко (даже чересчур резко). – Я дала слово и сдержу его. Я выполняю свои обещания.

– Спасибо, Софи. Я ни секунды не сомневался в твоей честности. Это не было испытанием. Просто я хотел, чтобы мы на деле доказали друг другу, что наши отношения основаны на доверии.

– Я так и поняла.

– Минуточку! – сказала Дейдра, не отрывая взгляда от пестревшей цифрами страницы. – Когда точно умер Александр?

Мирддин назвал дату по исчислению Основного потока, а потом добавил:

– То есть пятнадцатое июля стандартного галактического времени Узлового мира. Как я понимаю, тебя именно это интересует?

– Да, – кивнула Дейдра. – Из твоих записей следует, что в последние дни перед смертью он часто бывал на планете Дамогран. В том числе и пятнадцатого июля... Он там и умер?

– Не знаю. Я не успел определить. Но за пять часов до своей смерти он был на Дамогране. Это был последний мой контакт с ним. А через пять часов я почувствовал мгновенную боль, вслед за которой пришла пустота. Всё случилось очень и очень быстро. Скорее всего, он находился в быстром потоке времени. – Мирддин сделал короткую паузу, после чего сказал: – У меня будет к вам одна маленькая просьба. Если вы найдёте место, где умер Александр, пожалуйста, дайте мне знать. Я хочу похоронить его в Чертогах Смерти.

Островок света плыл в безбрежном океане тьмы. Яркие звёзды не висели неподвижно на бархатном фоне ночи, а в беспорядке плясали по небосводу, словно стая взбесившихся светлячков. Мы шли по безжизненной каменистой равнине, и вместе с нами, будто указывая нам путь, продвигалось пятно света, рождённого из пустоты невидимым, вернее, несуществующим прожектором. Мы шли, и наши фигуры не отбрасывали теней, а твёрдая, как гранит, почва под нашими ногами полностью поглощала звуки шагов. Мы шли молча, поддавшись мрачному, гнетущему очарованию этого места. Мы шли в неизвестность...

Впрочем, шли мы недолго. Вскоре на нашем пути выросла стена из цельного монолита, в которой было вырезано отверстие в форме арочного прохода высотой в два человеческих роста. Его края были идеально ровными, как на чертеже. Нижний край находился приблизительно в метре над уровнем земли, к нему вели семь ступеней, заканчивавшихся небольшой площадкой перед входом.

Двигавшееся вместе с нами пятно света выползло на стену, выхватывая её из мрака, но проникнуть внутрь прохода не смогло. На «пороге» арки возникла чёткая линия раздела между светом и тьмой.

Мирддин остановился возле первой ступеньки. Он не проронил ни слова, но я без его подсказки поняла, что он хотел мне показать.

– Если не ошибаюсь, – произнесла Дейдра, первой нарушая молчание, – это и есть вход в Тёмный Лабиринт Хаоса.

В ответ Мирддин лишь утвердительно кивнул.

– Я чувствую Силу Хаоса, – сказала я.

– Это безумная Сила, – предостерегла меня Дейдра. – Она лишает рассудка.

– Ошибаешься, – твёрдо возразила я. Это знание пришло не извне, оно будто вынырнуло из глубин моего естества. – Там есть Сила, и есть безумие, которое сторожит Силу. Оно ограждает её от нестойких умов.

– Ха! Можно подумать, что Александр обладал устойчивой психикой.

– В некотором смысле, да, – наконец отозвался Мирддин. – У него был такой устойчивый и, по-своему, совершенный психоз, что его рассудок оказался невосприимчивым к внешним воздействиям.