Пятое Евангелие - Филипп Ванденберг

Некоторое время Гутманн не говорил ни слова, лишь смотрел себе под ноги. Затем он спросил:

— Почему вы приехали сюда?

— Все просто, — ответила она. — Мужчина, которого вы знаете как евангелиста, был первым, кого я встретила в Лейбетре. Говорят, что он выжил из ума, и на меня он произвел именно такое впечатление. Но я стала невольной свидетельницей вашей с ним дискуссии, и мне показалось, что этот человек должен что-то знать. Кто он такой?

— Его зовут Джованни Фосколо, но это не имеет никакого значения. Он иезуит из Италии и гений в своей области — великолепный знаток Нового Завета, знает наизусть не только все четыре Евангелия, но и Деяния святых Апостолов, свободно цитирует любые места из писем апостола Павла римлянам, коринфянам, галатам, ефесянам, филиппийцам, колоссянам, салоникийцам, а также Тимофею, Титу и Филимону, может слово в слово пересказать «Откровение Иоанна Богослова». Но самое удивительное то, что он может сравнивать все четыре Евангелия, как, например, Матфей 16:13–20 и Марк 8:27–30 или Лука,і 9:18–21. Действительно гений, достойный восхищения.

— Так вот почему здесь столько старых книг и свитков! сказала Анна, в который раз окидывая взглядом комнату. — Но почему все говорят, что он сумасшедший, если он на самом деле гений?

Гутманн пожал плечами, но Анне показалось, что он пытается что-то скрыть.

— Возможно, — начала Анна неторопливо, — иезуит наткнулся на некое указание, которое обрушило его мир?

Профессор взглянул на Анну со страхом.

— Что вы хотите этим сказать?

— Раз уж орфики не жалеют сил и денег, чтобы открыть тайну пятого Евангелия, а Джованни Фосколо на самом деле гений то вполне логично предположить, что итальянец раскрыл тайну фантома по имени Бараббас— и в результате этого его разум помутился.

Слова собеседницы явно обеспокоили профессора. Он начал перекладывать папки из одной руки в другую, и в голосе вновь послышалась растерянность, как в самом начале встречи.

— Я и так сказал уже слишком много. Прошу меня извинить…

— Нет, профессор Гутманн! — запротестовала Анна. — Им не можете так просто снова исчезнуть! Один раз вы уже бросили меня в беде!

Гутманн попытался успокоить Анну, показывая жестом, что не стоит говорить так громко.

— Тише! В Лейбетре у всех стен есть уши! Вам и мне не не завидуешь, если нас застанут вместе. Я предлагаю встретиться здесь завтра, в это же время.

И еще прежде чем Анна успела выразить свое согласие, Гутманн развернулся и вышел.

Анна вновь оказалась совершенно одна среди книг, наедине с немой наукой, покрытой пылью, словно зимний лес снегом.

И так же как в зимнем лесу можно увидеть следы, Анна различала, какие книги Джованни Фосколо брал с полок, а потом ставил на место. Некоторые следы были совсем свежими, оставленными накануне или даже сегодня, другие же почти незаметны под новым слоем пыли, и наверняка пройдет не много времени, прежде чем они исчезнут вовсе.

Названия книг на отдельных повернутых корешках плясали перед глазами нежданной гостьи этого хранилища знаний: «Митры», «Тайны и раннее христианство», «Дамасские фрагменты и происхождение еврейско-христианской секты», «Теологические исследования и критика», «Когда в Евангелие от Матфея добавили главу 16, стихи 17–19?», «Апокрифические тексты, относящиеся к Новому Завету», «Liber di Veritate Evangeliorum».

Как многое можно узнать о человеке по его одежде, так и корешки книг говорят об их происхождении и возрасте. Анна обратила внимание на то, что некоторые печатные труды были помечены буквами «О» или «Р», выведенными черными чернилами. И с каждым новым прочитанным названием росла уверенность Анны в том, что это были далеко не набожные или укрепляющие веру книги. Все хранившиеся здесь труды, даже стоя на полках, казалось, излучали угрозу. Поэтому Анна долго не могла решиться взять одну из привлекших ее внимание книг в руки. Она называлась «Апокрифические тексты, относящиеся к Новому Завету», и первая буква была помечена чернилами. Но, бегло просмотрев содержание, Анна не обнаружила ничего таинственного, никаких особых отклонений и поставила книгу на место.

Как раз в тот момент, когда Анна собралась подняться по крутой лестнице на второй этаж, чтобы поговорить с Джованни Фосколо, она услышала приближавшиеся к дому шаги и решила, что будет лучше спрятаться за один из огромных шкафом с книгами. Два человека в униформе — такие патрули Анна уже видела в Лейбетре — вошли в дом и направились наверх. Она услышала короткую словесную перепалку, а потом увидела их своего надежного укрытия, как сумасшедшего иезуита увели

Анна последовала за охранниками, стараясь держаться на приличном расстоянии. Она слышала, как Джованни Фосколо кричал: «Блажен тот, кто читает слова пророка и внимает им и поступает только так, как говорит пророк! Ибо время близится!» Но эта бессмыслица вряд ли могла пригодиться Анне. Казалось, Фосколо знал, куда его ведут. Он шел по пустынным улицам впереди охранников, направляясь, как выяснилось похоже, к ярко освещенному зданию с матовыми стеклами и стеклянной дверью, очень похожему на клинику.

Фосколо и оба патрульных исчезли внутри, и, несмотря на то, что вход никто не охранял, Анна не решилась последовать за ними. Она поймала себя на мысли, что Гвидо, если он до сих пор жив, вполне мог находиться за этими стенами.

Она уже начала понимать, что единственными людьми, которые могли помочь ей в расследовании, были доктор Саргент и профессор. Женщине Анна не доверяла. Роль Гутманна но всем происходящем, с одной стороны, казалась довольно странной, с другой стороны, его скрытность позволяла сделать вывод, что он знал гораздо больше, чем рассказывал.

Вечером следующего дня Анна, как и было условлено с профессором, пришла на встречу. Она нисколько не удивилась, обнаружив библиотеку, в которой вчера спорили Гутманн и Фосколо, незапертой. Более того, внутри горел свет, хотя во всем здании не было ни души. Как успела заметить Анна, это была одна из особенностей Лейбетры. Всякий и каждый должен понимать, что кто-то есть рядом и, возможно, следит за ним. Любопытство заставило ее подняться по лестнице на второй этаж и, хотя Анна старалась идти как можно осторожнее, на каждый шаг старое сухое дерево отзывалось скрипом, который наверняка выдавал Анну, если кто-то все же скрывался внутри дома.

На последней ступеньке Анна остановилась. Она прислушалась и, не заметив ничего подозрительного, сделала несколько шагов по направлению к закрытой двери. У нее и в мыслях было стучаться, хотя посторонний человек по правилам приличия должен был поступить именно так. Но о каких правилах приличия может идти речь в подобном месте? Анна решительно крыла дверь и с удивлением обнаружила, что внутри темно. Она щелкнула выключателем, и под потолком зажглась лампа в матовом плафоне, осветившая просто обставленный кабинет. На широком деревянном столе около двух окон, выходивших на улицу, громоздились пачки перевязанных бечевкой листов бути, папки и карты. Стена слева оказалась заклеенной листочками разного размера и формы, исписанными словами на непонятном Анне языке, которые, однако, были очень похожи на содержавшиеся в тексте пергамента. У стены справа стояла старая софа с красно-коричневым вытершимся геометрическим орнаментом, какие часто встречались в Греции.

Закрыв за собой дверь, Анна вздрогнула от неожиданности — на крючке закачалась одна из длинных ряс, в которых расхаживал Фосколо. Не оставалось сомнений в том, что это кабинет итальянца, и Анна спросила себя, похоже ли это помещение на комнату, в которой работал сумасшедший. Хаос, царивший повсюду: на полках, на столе и на полу, где тоже громоздились папки, — казался вполне систематизированным

Толстая переплетенная машинописная книга вызвала особый интерес Анны. Она лежала на стопке папок и называлась «Неизвестная минойская гробница в Среднем Египте и ее значение для Нового Завета». Автор — Марк Фоссиус. Это открытие позволило Анне сделать вполне обоснованный вывод о том, что профессор Фоссиус на самом деле являлся ключевой фигурой в этой истории, а один из следов, существование которого она раньше даже не предполагала, мог вести в Египет.

Пока Анна перелистывала страницы, содержание которых казалось ей по большей части непонятным, у нее вдруг возникло чувство, что за спиной кто-то стоит. Она хотела обернуться и но страх сковал ее, и в этот миг оцепенения Анна увидела руку, появившуюся из-за спины. Прежде чем она успела крикнуть, к ее лицу прижали кусок материи, полностью закрыв нос и рот. Анна потеряла сознание.

Анна очнулась, но все еще была в полусне. Во всяком случае, позже это воспоминание казалось ей именно сном, и она не могла сказать наверняка, что случилось на самом деле, а что ей привиделось. Она также не могла понять, где находится. Анна увидела женщину, которая вышла откуда-то из темноты и поднесла к ее глазам маятник. Он раскачивался из стороны в сторону, а Анна лежала, не в силах даже пошевелиться.