Танцоры на Краю Времени: Хроники Карнелиана [ Чуждое тепло. Пустые земли. Конец всех времен] - Майкл Муркок

Слегка уязвленная ее репликой, Железная Орхидея попыталась незаметно придать своей коже более естественный оттенок. Но она чуть не рассчитала, и ее платье неожиданно так вспыхнуло белизной, что все прищурились. Бормоча извинения, она убавила его яркость и задиристо спросила:

— Дорогая, какая же из этих лодок ваша?

— Миледи Шарлотина поджала губы в шуточном неодобрении. — Кораблей, о самое привлекательное из растений. Вон тот корабль принадлежит мне, — она кивнула в направлении огромной статуи женщины, лежавшей животом на воде, с раскинутыми симметрично руками и ногами, деревянную голову которой венчала корона из золота, щедро усыпанная бриллиантами.

— Ее зовут «Королева Элизабет». — Едва они взглянули на корабль, как из ушей макета повалили огромные клубы черного дыма, а изо рта, который почти что касался воды, раздался леденящий душу гудок.

— А судно неподалеку — это, кажется, «Монитор», который перевозил девственниц или что-то еще похуже?

Это была посудина поменьше «Королевы Элизабет», и являла взору тело мужчины с огромной бычьей головой на плечах, спина которого была прогнута вниз.

— Алый О’Кэла не в силах отринуть свою одержимость зверями. Однако, корабль весьма мил.

— Неужели они все из одного и того же периода? — изумился Герцог Квинский. — И даже вон тот? — он показал в сторону нелепого ковчега, бултыхающегося поблизости. — Он больше напоминает остров.

— Это пароход «Франция», — пояснила Миледи Шарлотина. — Принадлежит Гриволю Весеннему Локону. А тот, что под парами спешит к нему, именуется «Водяная Лилия», хотя я уверена, что никогда такого растения не было, — она так и сыпала именами судов. — «Мэри Роуз» «Гандебург» «Пэтиа». Скажите, разве не великолепен вон тот, величавый «Ленинград».

— Они куртуазны, — уклончиво молвила Железная Орхидея. — Что же они будут делать, когда соберутся все?

— Сражаться! Сражаться и еще раз сражаться! — распаленно вскричала Миледи Шарлотина. — Именно для этого их и созидали в Эпоху Рассвета. Вы только представьте: два корабля маневрируют в тяжелом тумане, который стелется по воде. Ищут друг друга и не могут найти! Скажем, моя «Королева Элизабет» и «Наутилус» Эдгаросердного По. Хотя «Наутилус» рискует растаять задолго до конца зрелища. И вот—«Наутилус», наконец, замечает «Королеву Элизабет», его сирены разгоняют туман, он нацеливает свои дымовые трубы, и — у-у-у-х — на «Королеву Элизабет» обрушиваются тысячи маленьких острых гвоздиков. Она содрогается, но наносит ответный удар из своих передних бортовых отверстий, что скрыты в ее грудях, мне помнится, именно там я их поместила — четырьмя смертоносными смокингами![31] Они обворачиваются вокруг «Наутилуса» и тянут его на дно. Но «Наутилус» не сдается… Ладно, вы сможете легко домыслить остальное, а я не буду портить вам рассказами предстоящее зрелище. Почти все корабли уже собрались. Я думаю, подождем еще парочку и начнем!

— Я не могу ждать, — сказал Джерек рассеянно, — кстати, Миледи Шарлотина, Браннарт Морфейл все еще обитает подле вас?

— Да, его жилище у Нижнего озера. Полагаю, он и сейчас там. Я просила его помочь построить «Королеву Элизабет», но он был слишком занят.

— Он все еще сердит на меня?

— Еще бы, ведь ты потерял одну из его любимых машин времени!

— Значит, она не вернулась?

— Нет. А что, ты ждешь ее?

— Я надеюсь, что миссис Ундервуд воспользуется ей, чтобы возвратиться сюда. Вы сообщите мне, если она все же вернется?

— Конечно, конечно! Ты знаешь, твоя связь с этой зверюшкой — весьма любопытна для меня.

— Благодарю вас. Вы случайно не встречали Лорда Джеггеда Канари?.

— Он обещал быть. Лорд намеревался сотворить свой корабль, но, скорее всего поленился или забыл. Вполне возможно, у него очередная стадия ухода в себя? Как ты знаешь, время от времени он избегает общества. О, Госпожа Кристия, что это?

Неистощимая Наложница захлопала длинными ресницами. Она нарядилась в дымно-розовое платье, а на золотистые волосы приколола розовую шляпку. На ее руках были розовые перчатки, и она прятала что-то в ладонях.

— Строго говоря, это не совсем по теме, — сказала она, — но я подумала, что он понравится вам.

— Еще бы! Как называется это чудо?

— «Приятный Парусник Венеры», — Госпожа Кристия улыбнулась Джереку. — Привет, мой дорогой. Пылает пламя твоей страсти столь же пылко, как и прежде?

— Без чувства моего я не провел ни дня!

— Ты достоин награды.

— Я верю, что дождусь, — Джерек поцеловал ее изящный носик. В ответ она погладила его ухо.

— Где ты раскопал все эти старинные чудесные чувства? — спросила она. — Ты обязательно должен поговорить с Вертером, ведь у него похожие страдания, хотя он и не щеголяет ими, как некоторые. Он рассказывал тебе о своем «грехопадении»?

— Я не встречал его со времен моего возвращения из 1896-го.

Миледи Шарлотина прервала их, приобняв бедро миссис Кристии.

— Вертер превзошел сам себя, как и ты, Неистощимая Наложница. Но ты не осуждаешь его?

— О, что ты, право! Джерек, я просто обязана поведать тебе о «преступлении» Вертера.[32] Все началось в тот день, когда я случайно сломала его радугу… — И она принялась рассказывать историю, которая показалась Джереку занимательной не только потому, что действительно являлась таковой, но и потому, что она имела касательство к некоторым размышлениям самого Джерека. Он не раз пытался найти общий язык с Вертером, но каждый раз этот мрачный одиночка начинал обвинять его в легкомыслии и бесчувственности. Поэтому весь разговор сводился к нескольким неуместным вопросам Джерека и постоянным упрекам со стороны Вертера.

Пока Госпожа Кристия и Джерек Карнелиан, взявшись за руки, шли вдоль берега, на озере Козленок Билли корабли занимали свои позиции.

Солнце сияло над голубой спокойной водой, то там, то тут слышалось чье-то оживленное бормотание, и Джерек почувствовал, как возвращается к нему прежний юмор. Госпожа Кристия как раз достигла конца истории.

— Я надеюсь, Вертер оценил по достоинству эту шутку, — спросил Карнелиан.

— Да. Он ведь такой искренний, правда, по-своему.

— Я это знаю! Скажи, он… — Джерек осекся, узнав высокого человека, стоящего у самой воды и поглощенного беседой с Эдгаросердным По, на котором, как обычно, была надета высокая варварская шапчонка.

— Прошу прощения, Кристия. Вы не сочтете невежливым с моей стороны, если я скажу пару слов Лорду Джеггеду?

— О чем ты говоришь? Ты сама изысканность!

— Лорд Джеггед! — закричал Джерек. — Как я рад нашей встрече!