Провозвестник (СИ) - Поляков Влад

— Что?

— Это послание, — ещё больше ошарашил Мико шаман. — Духи не чувствуют угрозы, не чувствуют коварной и враждебной нам магии. Там не чувствуют, ведь всё поле боя, все места, где демоны и дроу, пропитаны злобой, ядом и хаосом, что противны Матери. Но не там, не в послании. Странном послании, тревожном. Тревога не в нём, а в том, что хотят сказать. Общая тревога. Не только наша, она для всех. Не понимаю, но духи настойчивы. Нужно открыть, нужно прочитать. Но могут не позволить, могут помешать… Берегись, княгиня! Берегись мешающих. Берегись!

Дергаясь с каждым словом всё сильнее, Эласса последние слова выкрикивал, уже рухнув на пол, в припадке, похожем на эпилептический. И сразу же два эльфа — довольно юных, не так давно вторую сотню лет разменявших, подхватили бьющегося шамана, зафиксировали, после чего влили в рот одно из заранее приготовленных замковым алхимиком зелий. Оно должно было не резко, но плавно разорвать связь с планом духов. Тем самым помогая чересчур увлекшемуся Элассе восстановиться как можно быстрее, при этом не ослабнув на долгие часы. Зелье довольно дорогое, Мико это хорошо знала. но сейчас жадность была верным путём пусть не в могилу, но к большим, ещё большим, чем уже присутствовали, проблемам.

Отмахиваться от слов советника Мико Тоява не собиралась. Тем более таких, сказанных в состоянии шаманского транса, когда тот находился в особом, крепко связанном с миром духов, состоянии. Оттого и поспешила не только послать воинов с приказами непременно доставить послание, если оно действительно обнаружится, но и сама покинула зал, выйдя во внутренний двор замка.

Вовремя! Менее, чем через десять минут тот самый «снаряд», отправленный при помощи живой «катапульты», плюхнулся поблизости. А если бы не приказ, отданный ей, нельзя было исключать и того, что защитники попытались бы сбить «подарок» от осаждающих прямо в полёте. Вполне обоснованно, опасаясь какого-то пакостного сюрприза. Вот только удалось бы им пробить оболочку или нет — вопрос неоднозначный. Слишком уж хорошо защитили это самое большое и массивное послание от самых разных воздействий. Видно было, что это делалось по-быстрому, наспех, но со знанием дела.

— Вскрыть оболочку! — недвусмысленно, не допуская иносказаний, отдала приказ Мико. — И если внутри будет письмо, как и следует из слов на поверхности, я должна его прочитать. После проверки, конечно. Но оно не должно быть утрачено! Это важно.

— Княгиня! — с явной, недвусмысленной обеспокоенностью в голосе воскликнул Галлиар. — Что бы там ни было, демонам и дроу нельзя ни верить, ни идти у них на поводу. Наше положение тяжёлое, но вовсе не безнадёжное. Я уверяю вас в этом! Должно быть это понимают и они, но хотят на волне первых успехов подорвать нашу веру в себя, вынудить склониться перед их волей. Великая Мать не зря донесла до нас, своих любимых детей…

— Я ни перед кем не склоняюсь, — довольно резко прервала советника Илладриэль. — Но Эласса не зря сказал мне отнестись со всей внимательностью к посланию. И мы отнесёмся. С внимательностью и предельной осторожностью. Открывайте!

Повинуясь прямому приказу, двое эльфов шагнули вперёд, склонились над свёртком и, под прикрытием защитных чар, задействованных магами Жизни и дриадами, стали вскрывать упаковку. Оказалось, предосторожности были излишними, внутри не было ни ядовитого газа, ни иной опасной алхимии. Даже следы проклятий не были обнаружены. А вот что там было — труп эльфа, причём одного из тех, кого и сама Илладриэль знала, и Галлиар, и кое-кто ещё из присутствующих. К груди трупа был приколот другой пакет, небольшой такой, внутри которого наверняка находилось то самое послание. Но и без этого послания тут было на что посмотреть, чего изучить. А ещё Мико поняла, что значили слова Эдассы про крайнюю необходимость поберечься. Эльф был уже не совсем эльфом — от «крови» и внутренностей частично вскрытого трупа смердело инсектами Единения, показывая, что некогда бывший эльфом и мастером лука Градиэнэль перестал им быть, став чем-то иным, совершенно чуждым Вечному Лесу. Раз «союзники» из Единения неведомым образом сделали подобное из одного, то кто мог дать гарантии, что и другие находящиеся в замке не перестали быть самими собой, став всего лишь покорными орудиями чужой воли, возможно даже лишёнными разума и свободы воли.

Ещё один укол подозрительности, буквально спустя мгновение после первого, и так чрезвычайно весомого! Изначальное стремление к союзу с инсектами, всяческие убеждения в его необходимости, слишком частые встречи с эмиссаром Единения Сайдером Моэном, настойчивые обещания, что именно инсекты непременно окажут помощь… И вот сейчас тоже подозрительное нежелание вскрытия «посылки».

Иногда мозг становится кристально чистым. Начинает работать так, словно бы его обладатель принял немалое количество различных стимулирующих препаратов, но исключительно на внутренней, естественной химии. Вот сейчас Мико Тоява ощутила именно это, чуть ли не впервые за всю свою жизнь. Потому и вскинула руки в уже привычном жесте, возводя преграду из гибких, рванувшихся из-под земли побегов, ограждая себя от Галлиара и тех, кто находился рядом с ним.

Вовремя! И в то же время не совсем верно. Казавшийся верным, искренне преданным своей княгине советник действительно ударил. Только не по ней, а по одной из дриад, задействовав какой-то артефакт, ударивший не Жизнью, не Разумом, а какой-то алхимической дрянью, помесью дыма и кислотного тумана. Не он один сбросил носимую доселе маску, многие другие эльфы пускали стрелы, активировали боевые чары и пытались достать клинками не ожидавших подобного собратьев. Впрочем, теперь Мико понимала, что собратьями они для нынешних орудий Единения уже не были.

Схватки закипели по всей территории внутри замка, на стенах, во внутреннем дворе. Что любопытно, дриады оказалисьпрежними, не охваченными инвазией. Видимо, эмиссары Единения просто не могли захватить их сущности таким образом, чтобы получившийся результат был в состоянии использовать некоторые специфические возможности этих детей Матери, особенно ту, что позволяла сливаться с деревьями в единое целое, тем самым резко увеличивая боевые возможности.

Да, не смогли. А вот о фениксах Галлиар и иные, как оказалось, позаботиться успели. Нет, взять их под свой контроль орудия инсектов не могли в принципе, птички чувствовали чужеродность и не стали б подчиняться тем, кто перестал быть истинными детьми Матери. Зато обезопасить себя от ситуации, при которой фениксы стали бы представлять угрозу, «Галлиар» и ему подобные смогли. Уже потому, что очень хорошо знали слабые места фениксов. Равно как и имели возможность подложить такую алхимию, которая была для порождений огненной стихии чрезвычайно опасной. Вода, причём на грани льда, а точнее основанные на этой грани стихии алхимические составы. Галлиар, как один из советников, и сам по себе имел доступ ко всему имеющемуся, а уж если учитывать его с недавних пор тесные связи с Баннаорном, тоже ставшим проводником воли Единения… А несколько подобных составов в запасе имелось, аккурат на случай, когда пришлось бы отражать атаки ориентированных на огонь демонов Инферно с замкнутых помещениях. Вот их и использовали… неожиданным для всех образом, тем самым оставив Илладриэль без весьма сильных, ценных и остающихся подконтрольными созданий.

Зато появление шамана, пусть пошатывающегося после недавнего глубокого транса, но всё ещё опасного, контролирующего свою нематериальную свиту из иного плана, добавило мощи тем, кто не стал частицами Единения. Элассе не нужно было «включаться» в ситуацию, хватило и одного взгляда, дабы понять, почему так беспокоились его бестелесные помощники. А шаман, да возле Источника Силы, способный брать оттуда ману полной горстью — противник страшный. Зато Галлиар, Баннаорн и иные, что мог бы в теории использовать эти резервы… их Мико, пусть с опозданием, но осознавшая ситуацию, отрезала от доступа к вырабатываемой Источником мане. Она вообще отрезала от неё многих, может и перестраховываясь, но более не желая оказаться под угрозой очередного удара в спину. Она сама, дриады, шаман — вот и все, кто остался в списке доступа.