Рождение легиона - Gedzerath

– «А наааам?» – разочарованно взвыла кобылья часть стаи, неохотно ковырявшаяся вилками в салатике. Похоже, питание тут было поставлено просто отлично, но именно из-за этого, по-настоящему оценить это мог бы лишь тот, кто жрал лесную траву в промозглых северных лесах, или сырой, опаленный огнем кусок смерзшегося сена, который любили пихать в рот своим пленникам трое озверевших «попаданцев».

– «Когда округлитесь – тогда и поговорим!» – отрезала повариха, доставая из нагрудного кармана необъятной поварской робы очередной кусок хлеба – «Уж почитай два года вам твержу – и все без толку! И вам, и ителлихенции этой ученой… Што, скажете, не так?».

– «Это зависит не от нас!» – сердито топнула ногой Синица Вуд. В отличие от меня, она лишь для виду похлебала борщ, и теперь с негодованием глядела, как я, со скоростью оголодавшей пираньи, уничтожаю вторую порцию картофельного пюре – «И вы это прекрасно знаете, но все равно, каждый раз пытаетесь сделать из нас себя!».

– «Из тебя вряд ли бы получилась даже я» – протянув копыто за компотом, вступилась я за побагровевшую повариху. В конце концов, родственных чувств к костлявой, как и к большинству виденных мной, сталлионградских пегасов, я не испытывала, а такого повара, как сидевшая напротив тетка, вообще из лап упускать было нельзя – «А уж матери из тебя не вышло бы и подавно, как я думаю. Жеребцы – не собаки, на кости не бросаются, знаешь ли…».

– «Ах ты мелкая дрянь!» – взвизгнула Матч, хлопком крыльев выбрасывая себя из-за стола. Осоловев после сытного обеда, я не смогла уклониться от яростной атаки, и через секунду, покатилась вместе с ней по паркету, впрочем, довольно ловко перекувырнув через себя мосластое тело, и оказавшись на нем сверху – «Да я тебе за это все патлы повыдергаю!».

«Ох, кобылы».

– «А ну-ка, хватит!» – возвысила голос повариха, неожиданно быстро для своих габаритов, оказываясь рядом с нами, и без малейших усилий разводя нас в стороны простым приподниманием за шкирку. Болтаясь в воздухе, мы умудрились еще несколько раз злобно пнуть друг друга, но быстро утихомирились, когда держащие нас окорока, выдаваемые этой монументальной кобылой за передние ноги, встряхнули нас, словно котят – «А то останетесь без сладкого на неделю!».

Похоже, это была нешуточная угроза, и гнедая кобыла присмирела, впрочем, не прекращая сверлить меня злобным взглядом. Опустившись на пол, я извинилась перед вновь расплывшейся в улыбке теткой, и медленно двинулась вслед за выходившими из-за столов пегасами, идущими в сторону лестницы, где меня и догнала Спринг Бриз.

– «Это было неожиданно» – признала она, косясь на меня своими алыми глазами – «Ну, я имею в виду, вашу ссору. Раньше ты всегда убегала, предпочитая грозиться издалека, а теперь… Ну прямо как опытный разведчик, выворачиваешься из-под соперника».

– «Наверное, мне просто повезло» – говорить, где именно я получила эти крайне полезные в быту навыки, совершенно не хотелось, поэтому я постаралась свести все к шутке – «Наверное, это из-за живота. Во время падения он перевесил, ну и…».

– «А-га. А вот врать ты так и не научилась» – хмыкнула Соя, неодобрительно дергая розовым веком. Альбинос, она, казалось, вся состояла из всевозможных оттенков розового и алого, и глядя на нее, мне каждый раз чудилось, что я ощущаю странный жар, исходящей от пухленькой пони – «Ладно, лучше расскажи – ты хоть что-нибудь вспомнила? Ну, о нашей берлоге?».

– «Да вроде бы… Даже не знаю. Ничего конкретного, но мне тут нравится. Я чувствую себя тут как дома».

Еще бы – внутри, оправдывая мои ожидания, нас встретил интерьер, до боли напоминающий лучшие образчики государственных дач сороковых-пятидесятых годов двадцатого века людей. Поскрипывающий, покрытый тонким-претонким слоем лака паркет был застелен мягкими ковровыми дорожками, преимущественно красного цвета; почти все стены в больших залах и аудиториях были выполнены из полированного облицовочного кирпича приятных глазу розоватых или бежевых цветов, а многие комнаты были отделаны стенными панелями из настоящего дерева. Темное, потертое, оно явно давало понять, что находится здесь уже не первый десяток лет, и я наслаждалась, бесцельно бродя по залам и переходам до самого обеда. Большинство дверей было заперто, однако я нашла кабинеты физиотерапии, гидромассажа, несколько смотровых и даже обсервационное помещение небольшой операционной, на тот момент пустой. Судя по надписям, найденным мной над схемой пожара на случай эвакуации, где-то тут, на трех этажах, таились спортзал, кинозал и лекционные помещения, не говоря уже о расположенных под самой крышей комнатах для самих постояльцев этого комплекса. Никакого лифта тут не было предусмотрено – лишь широкая лестница, находящаяся в гулком холле, которая вела на все три этажа. Тяжелые, снабженные длинными, вертикальными ручками двери негромко дребезжали прикрытыми занавесками стеклами, когда в них проскальзывала очередная крылатая фигура, спешившая куда-то по своим делам. Поднявшись на самый верх, мы попали в длинный, п-образный коридор, и вот тут-то я и поняла, где сосредоточилось в этом здании основное его ядро, его сердце, смысл его существования.

Наверное, это было похоже на студенческое общежитие семидесятых, с поправкой на реалии местного мира. С десяток открытых дверей вело в просторные, светлые комнаты, в которых, помимо трех кроватей, стояли столы, окруженные мягкими, удобными креслами, большие книжные шкафы; кое-где я разглядела верстаки и кульманы[255], заваленные кучами бумаг, какие-то непонятные мне рюкзаки, веревки, очки и прочие вещи, встретить которые я ожидала бы среди матерых альпинистов, но никак не представителей новой, искусственно выведенной породы пони. И почти в каждой комнате кто-то был. Пегасы валялись на постелях, сидели за столами, читали, готовились к чему-то с книгами, тетрадями и карандашами в зубах, или просто выглядывали из дверей, переговариваясь о чем-то довольно громкими голосами, совершенно не стесняясь того, что их могут услышать. Из одной двери неслись лихие гитарные переборы, мгновенно стихнувшие при нашем приближении. Раздавшееся цоканье, вскоре, явило нам ухмыляющуюся морду синего жеребца, удивленно вскинувшего брови при нашем приближении.

– «Агаааааа! Вот и они!».

– «Да-да, Бумц, это мы» – состроив ехидную рожицу, демонстративно закатила глаза Спринг, старательно толкая меня вперед, мимо вышедшего нам навстречу жеребчика – «Не мозоль глаза, иди, бренчи себе дальше!».

– «А вот и не подумаю!» – решительно заявил тот, почесывая заднюю ногу. Войдя в комнату вслед за тянувшей меня за крыло Соей, я невольно хихикнула, представив его в широких, «семейных» труселях. Вот уж воистину, история идет по спирали…