Тамавамнетута (СИ) - Киршин Павел

Вокруг орудия кипела бурная деятельность. Сновали подносчики, крутили штурвалы наводчики, что-то кричал заряжающий, а командир расчёта, младший лейтенант Пивников, получал от лейтенанта зенитчика, приехавшего вместе с пятёркой энкавэдэшников, указания для наведения. В свою очередь, залётный лейтенант, держа возле уха трубку полевого телефона, слушал невидимого ими корректировщика.

— Огонь!

После отмашки Пивникова грохочет выстрел. — Буд-ду-ум!

— Долго они ещё так?! — Прокричал майор Фокин лейтенанту Сиверцеву, надевшему танковый шлемофон, и потянул его на дорогу ведущую к арсеналу.

— Шалдин говорил, пока полностью не отработают взаимодействие!

— Он-то каким боком здесь нужен? — Спросил майор, когда они отошли от гаубицы, достаточно далеко для комфортного разговора.

Лейтенант посмотрел на Марка, занятого передачей данных для артиллеристов, увлечённо растреливающих мишени, установленных за десять с лишним километров отсюда. — Передаточное звено: он знает Колю, может перевести его подсказки на язык пушкарей, самый оптимальный вариант.

Отвернув лицо от пронизывающего ветра, Алексей посмотрел на чуть видневшийся краешек садившегося за горизонт светила, сплюнул и пошёл к машине, оставив лейтенанта за главного.

— Поехали, проведаем этого барина. — Сказал Дружинину, сидевшему за рулём эмки. — Окопался там в тепле, а мы здесь должны мёрзнуть, неизвестно для чего.

***

Лёжа на мягкой кровати в гостевом домике, предназначенным для начсостава приёмных комиссий, через Шалдина, руководил действиями расчёта орудия.

— … да мне без разницы, какое у вас там расстояние выставлено, из-за бокового ветра и траектория поменялась, и дальность уменьшилась. Поднимай давай и левее!… Так, погоди минутку. — Я обратил внимание на подъезжающего Фокина. Судя по недовольной физиономии майора, тот едет скандалить, что означало конец работе на сегодня. Что ж, и так пора было отдохнуть. — Давайте этот снаряд достреливаем и на сегодня всё… и чего, что они снарядов натаскали, пускай обратно везут. И вообще, приказы не обсуждают, а выполняют.

Закончив с последним выстрелом, положил трубку, встал, заправил покрывало и принялся одеваться. Закрывая дверцу платяного шкафа, посмотрел в зеркало. Отражение показало, что форма лейтенанта НКВД мне идёт.

За последние месяцы Коля Кувшинов неслабо прибавил в росте, а лицо округлилось до нормального, для шестнадцати лет, состояния. Что же до физических кондиций, то это тело и так было не обижено крепкими мышцами, и я тоже хорошо постарался, укрепляя его ежедневными упражнениями. Раньше, этого было не видно из-за сильной худобы, но теперь, когда отъелся, раздался в плечах, а руки в рукавах гимнастёрки перестали болтаться, натянув собой ткань. Ещё годик, и никто уже не признает во мне подростка, смело будут давать восемнадцать‐девятнадцать лет. Почему я так уверен? Из-за выражения глаз, шрамов и ранних морщин. Война, вообще никого не красит.

— Сколько можно тебя ждать? Поехали! — Не дав сказать ни слова, погнал опешившего майора на выход. — Там в столовой такие красивые девчонки собрались. — В каридоре схватил с вешалки кожанное (подарок Берии) пальто и фуражку. — Быстрее, пока их не увели.

Алексей пришёл в себя залезая в машину. Уже занёс ногу в салон, остановился, повернувшись ко мне и спросил. — Ты чего несёшь, какие девчонки, тебя же Людмила в Москве ждёт?

Странный какой-то, мы же сейчас не в Москве.

***

Алёна Панько, машинистка из финчасти, так спешила на торжественный ужин, что забыла занести Марине Сергеевне папку с отчётностью за последний квартал прошлого года. В тот период их чуть было не эвакуировали, что очень негативно отразилось на финансах, заложенных тютелька в тютельку. Теперь вот все мучаются из-за тех пертубаций, до сих пор подгоняют реальные расходы и зарплатные ведомости, под установленный наркоматом бюджет.

— Ты куда без меня? — Ухватила её руку Фаина. — Вместе же договаривались идти.

Алёна тихонько фыркнула под нос и оглянулась на соседку по комнате. Пользующаяся у мужчин большей популярностью, та обладала длинными ровными ножками с мощными бёдрами пловчихи и большой мягкой грудью, которую она не стеснялась подчёркивать приталенными кофточками.

— Да я не в столовую. — Зарумянившись, начала оправдываться Панько. — Мне к Кириллу в ГСКБ забежать надо. Ой, забыла папку в кабинете.

Высокая брюнетка, с говорящей фамилией Гуляева, прищурившись смотрела на убегающую по коридору подружку. "Подозрительно, что-то она скрывает. — Подумала Фаина перелистывая в своей памяти странички с данными на всех потенциальных кандидатов, из-за которых Алёнка могла так смутиться. — "Наверное, это из-за сегодняшнего награждения у реактивщиков, где будут вручать грамоты за удачно проведённые испытания. Там вроде бы попадались симпатичные инженерики. Мне лучше показаться рядом с этой веснушчатой пигалицей, чем идти одной. Так, на фоне Панько, я буду смотреться намного выгоднее." Определив для себя цель, Гуляева присела в уголочке у выхода, карауля Алёну.

В обеды, чтобы накормить, без малого, тысячу уставших после работы человек, в столовой было организовано посменное питание. И, наверное, только в праздники здесь собирались все вместе, используя просторное помещение вместо клуба. Также, тут было весело и людно по вечерам, когда многие из семейных живущих в посёлке уходили, чтобы поужинать дома, обменивая свои талоны на продукты.

Сегодняшний ужин не был праздничным, но и обычным называть его не получалось. Присутствовали все начальники цехов и мастерских, рядом сидели рабочие-передовики, взявшие на себя повышенные обязательства, здесь были инженеры, лаборанты, технологи и прочие представители умственного труда. Многие из гостей, сотрудники первого отдела уж точно, были в форме. Некоторые из них сверкали боевыми орденами и медалями, своим блеском привлекая к себе всеобщее внимание, вызывая у людей трепетное уважение к товарищам, успевшим проявить себя на фронте.

— Дорогие товарищи! Хочу поздравить всех с успешно завершёнными испытаниями! Не буду называть какого изделия, чтобы не злить наш особый отдел, но те, кто причастен знают о чём я говорю… — Выступил с речью главный, приехавший из штаба полигона вместе с двумя генералами из наркоматов боеприпасов и миномётного вооружения.

Все внимательно слушали длинную речь начальника полигона, терпеливо ожидая дальнейшей раздачи "пряников". Ведь, помимо благодарностей и грамот, ожидалось распределение пяти новых домов в посёлке, предназначенных для молодых семей и особо отличившихся в труде. Женщины, которых здесь было не меньше трети, ждали этого момента с присущим им нетерпением, что говорить, такого ажиотажа у них не было даже на празднике восьмого марта. Они оглушительно аплодировали после каждого предложения сказанного оратором, в надежде, что он не выдержит и приступит к самому интересному.

Уже вот-вот должен был наступить этот долгожданный для них миг, когда в помещение вошли трое приезжих сотрудников НКВД.

На полигоне хватало своих гэбэшников, и чаще полигон посещали военные, для консультаций и испытаний, или везущие трофейную технику, если кто и приезжал, то старались не привлекать к себе особого внимания. Эти были другие.

Фаина, сидевшая за крайним столом у окна, сразу прикипела взглядом к плечистому майору, пожалев при этом, что села так неудачно — их с Алёнкой практически не было видно от входа. Закусив нижнюю губу, она скользнула взглядом по залу, высматривая пустующие места. Жаль, но скорее всего, они сядут с противоположной стороны.

— … за досрочное выполнение взятых обязательств, за каждодневный упорный труд, ордером на квартиру в новом доме, награждается коммунист, токарь пятого разряда Цинёва Екатерина Ульяновна! Давайте похлопаем товарищи!

Под сдержанные аплодисменты и свист, на пятачок, где расположился президиум, вышла коренастая сороколетняя женщина. Принимая от главного в свои мозолистые руки поздравительную грамоту и ордер на квартиру, она торжествующе оглядела зал, ловя завистливые взгляды многочисленных конкуренток.